Planescape: Torment: "Пытка Вечностью" - Рисс Хесс

 «Теперь ты в моей власти. И никогда более не сможешь ты беспокоить меня. Ни одному смертному не позволено будет покинуть эти стены. Найди же ключи и умри, ощути смерть, отыскав их. Тогда и только тогда ты освободишься».

 И было кое- что еще. Рефлекторно я перевел взгляд на пол и увидел то, что меньше всего желал увидеть. Символ страдания. Что было сил, я стиснул плечо, не давая поднимавшейся боли поглотить меня. Безмолвие стало мне ответом. Боль не пришла.

 Коридор закончился тем же, с чего начался - воротами, раскрывшимися порывом ветра при моем приближении.

 В центре комнаты был саркофаг. Я уже успел полюбить и возненавидеть гробы, саркофаги, катафалки - все то, что представляло смерть.

 В саркофаге лежал ключ. На полу комнаты был изображен Символ страдания. Эта комната была частью меня. И она меня не хотела выпускать. Сколько я не старался, сколько не ходил взад- вперед, вновь и вновь, подняв ногу для шага, я опускал ее возле саркофага. Выставив вперед плечо, я попытался проломить невидимую стену. И, ударившись голенью о край саркофага, упал на него. Звук моего падения поглотили стены.

 Сидя в собственном гробу, я внимательно разглядывал ключ. Что мне оставалось в этой комнате, в этом мире. Я сам был как она - в глубине меня ютился пустой коридор, что вел в комнату, из которой было много выходов.

 «Если бы у меня было прошлое, « подумал я. «Если бы мне оставили шанс жить».

 Но мне оставалось лишь выполнять чужую волю. Желания того, кто жил в моем теле раньше. Необходимо было исполнить то, что было написано у меня на спине. Эта необходимость и завела меня сюда, откуда, похоже, нет выхода, кроме смерти. Я не боялся смерти, но мне не хватало силы покончить с собой, перерезать себе глотку. Я отложил в сторону ключ и вынул скальпель из заплечного мешка. Лезвие его все еще хранило глинистую кровь зомби.

 — Давай же,— вслух подбодрил я себя. — Это всего лишь еще одна смерть на долгом пути.

 Но в ту минуту мне стало жаль себя. Я к себе уже привык, и та легкость, с которой я вырвал собственный глаз и позволил омерзительной старухе рыться в моем кишечнике, ушла. Не стоило верить всему, что написано. Кстати, я же... ни разу не видел, что было написано у меня на спине! Я так легко поверил этому странному черепу, что все время крутится у меня под ногами и достает меня своими советами! Не он ли отговаривал меня от того, чтобы я говорил с Даллом, не он ли говорил, что не доверяет Дак'кону, который не раз успел спас... Стоп! Это же Морти, фактически, это он завел меня сюда. И ужаснувшись собственной слепоте, я спрыгнул с саркофага и наступил в самый центр Символа.

 Всего лишь одно мгновение неимоверной боли...

 Ожить и проснуться - это совершенно разные вещи. Просыпаясь, я думаю о боли. Оживая, я чувствую боль. Кокон из боли, окутывающий меня и лента за лентой разворачивающийся, раскрывающийся, оставляя меня обнаженным в самом центре мироздания и лишь через долгую как вечность секунду, сбрасывающую в то место, откуда мне предстоит начать новый отрезок жизни.

 Мне придется его начать в коридоре, перед надписью.

 И вновь и вновь я заходил в эту комнату, наступал на Символ и смерть ненадолго забирала меня... В третий раз я оказался в другой комнате. В центре ее, как и в прежней (или в прежних) находился обрамленный золотой парчой саркофаг. Но, в отличие от прошлого, крышка этого плотно примыкала к корпусу.

 Восемь панелей обрамляли стены последней - я чувствовал это - комнаты. Я надавил большим пальцем на крайнюю, и она легко поддалась и глубоко погрузилась в стену. На прежде гладкой поверхности проступили буквы. Вот, что я прочел:

 «Бойся имен. Имена обладают силой индивидуальности. Другие обратят твое имя тебе во вред. Имя - это как наживка, за которую тебя можно вытащить из любой точки вселенной. Оставайся безымянным и ты будешь в безопасности.

 Я - Безымянный».

 Безымянный. Что может быть более надежным убежищем, чем то, для проникновения в которое надо умереть? Это была моя собственная гробница. Мой мир, где я наконец-то узнал свое имя. Подходящее имя. Безымянный...

 «Так говорят - ты был разделен. Ты один из многих. Ты носил множество имен, и каждое оставило шрам на твоем теле.

 ПОТЕРЯВШИЙСЯ... БЕССМЕРТНЫЙ... ПОСЛЕДНИЙ - ИЗ - МНОГИХ... ЧЕЛОВЕК ТЫСЯЧИ СМЕРТЕЙ... ОТВЕРГНУТЫЙ СМЕРТЬЮ... БЕСПОКОЙНЫЙ... ОДИН - ИЗ - НАС... УЗНИК ЖИЗНИ... ВЕДУЩИЙ ТЕНИ... РАНЕНЫЙ... ПРИЧИНЯЮЩИЙ СТРАДАНИЕ... ЙЕМЕТ...»

 Третья панель бесшумно вкатилась в стену. Буквы на ней были написаны небрежно, но принадлежали несомненно все той же руке - моей прежней инкарнации. Мне.

 «...И я бессилен что-либо сделать. Воспоминания ушли, похоже, что навсегда. С каждой своей смертью я теряю частичку себя. Как может кто-то быть бессмертным и так часто умирать?

 Он сказал, что с каждой смертью мой разум тает. Я спросил его «но почему», но он не смог, или не захотел мне ответить. Не столь важно. От него не было никакой пользы. Я убил его сразу же, чтобы никто из вас не смог извлечь выгоды из его бесполезности».

 В четвертой панели упоминался некий враг.

 «Сколько жизней он уже отнял у меня? Я не могу обмануть его, и поэтому я должен убить его. Я попытался сбить его со следов. Другие погибали вместо меня, и я оставлял их тела ему. Я побывал на самых удаленных Планах, надеясь, что он не сможет найти меня так далеко. Я построил эту гробницу, чтобы заманить сюда и уничтожить моего убийцу. Я спрятался.

 Но я лишь тянул время. Он нападал снова и снова, каждый раз с большей яростью. Мои уловки провалились: убийца знал, что я жив. И в любом уголке Вселенной он отыскивал меня и убивал...»

 Пятая панель. Когда панели вдвигались в стену, со стороны саркофага раздавался щелчок.

 «Боюсь, что мне придется умирать и возрождаться до тех пор, пока я не встану на верный путь. Но как же найти его, пока вся надежда в моей душе не сменилась разочарованием.

 Быть может верный путь - это путь добра? Как я узнал, многие из моих инкарнаций шли по пути абсолютного зла, и после их смерти на свет появлялись другие, творившие только добро. Но и их путь не был верен. Может быть истина лежит посередине? Я не знаю. Это единственное, в чем я уверен: я не знаю.

 Когда же «Я» перестанет означать «Мы»? Когда «я» освобожусь от последствий того, что сделали «мы»? Когда мне позволят быть собой и сбросить груз того, что оставляют мне мои предшественники?»