Золотые корабли - Анна Евгеньевна Гурова

Как ни странно, оба выживших сакона, на которых прежде лица не было, заметно успокоились.

– Да примет их к себе Пала, госпожа пепла, – мрачно и торжественно произнес старший сакон, повернувшись к Аорангу.

Тот аж вздрогнул от неожиданности. Он-то предполагал, что саконы не знают никакого языка, кроме собственного.

– Хорошо, что мы нашли тела. Они не сгниют, подобно падали. Мы сожжем их в Доме Пепла, как подобает. Искры их душ вернутся к отцу-Огню.

– Ты говоришь на языке Аратты?

– Наша семья несколько поколений торгует с Дварой, – кратко объяснил сакон. – Только нынче утром мы передали большой груз тамошним купцам…

– Ехали обратно пустые, – добавил младший, – а то сейчас собирали бы мечи и кольчуги по всему лесу!

– У меня дом и кузня в Менди-Саконе, – продолжал старший. – Тот, кого ты спас, – мой сын. Двое погибших были людьми моего очага.

– Милостью Тарка ты спас наши жизни, чужестранец, – с еще большей торжественностью произнес старший сакон. – Теперь они принадлежат тебе. Мое имя – Чаухан, владей им.

– Мое имя Симах, – поклонился юноша.

Аоранг был тронут. Он хорошо знал обычаи окраинных народов Аратты, – в сущности, он и его народ были такими же. Саконы щедро отблагодарили его. Назвав имена незнакомцу, они отдали себя в его власть.

Это обязывало – и в то же время создавало сильную, почти родственную связь. Мысль о ней обеспокоила Аоранга. Он вовсе не желал ничем быть привязанным к земле саконов. Только пройти предгорьями и направиться дальше, в столицу, причем как можно скорее.

Словно вторя его мыслям, старший сакон сказал:

– Наше селение не очень далеко отсюда. Прошу, пойдем с нами. Войди в наш дом, омойся, раздели с нами трапезу!

– Вы чересчур добры ко мне. Я лишь помог путникам в беде. Так поступил бы любой на моем месте… – начал Аоранг.

Но по непроницаемым смуглым лицам саконов понял, что отвертеться от гостеприимства не удастся.

Мохнач вздохнул и склонил голову.

– Я войду в ваш дом и разделю с вами пищу.

– Восславим Тарка! Твоими руками, чужеземец, он спас нас сегодня, – произнес Чаухан, внимательно разглядывая мохнача. – Двадцать лет я торгую с Араттой, но ни разу не видел таких странных людей, как ты…

– А ты точно человек? – осторожно спросил Симах, разглядывая мохнача во все глаза. – Может, ты и есть Огнерукий? Почему ты явился из его святилища?

– Я прятался там от потока, – хмыкнул Аоранг. – Каждому краю – свой небесный владыка. Но я – жрец господа Исвархи. Именно его я буду славить за то, что он дал мне спасти вас.

– Исварха так Исварха, – благодушно согласился Чаухан. – Мы тоже чтим солнечного бога арьев.

– Чью золотую колесницу и солнечное копье выковал Огнерукий Тарк, – уточнил Симах.

Аоранг решил, что для богословского спора сейчас не место и не время.

«Чуть не посчитали меня за бога! Что они еще скажут, когда вернется Рыкун?» – усмехнувшись, подумал он.

* * *

Идти в гору по размытой дороге не понадобилось. Аоранг как раз прикидывал, выдержит ли подъем старший сакон, как увидел толпу, спешившую в сторону торжища. Уцелевших едва не задушили в объятиях; крики радости чередовались с плачем по утонувшим. Настороженные и даже недобрые взгляды на чужака сменились широкими сердечными улыбками, когда Чаухан объяснил, кто такой Аоранг и что произошло на дороге.

– Люди из Менди-Саконы очень встревожились из-за водяного вихря, – переводил мохначу Симах. – Опять над Гремящей горой пролился, да такой большой – прежде не бывало! Я думаю – Змей море выпил, стал тяжелый, полетел на Гремящую гору и немного воду не донес. Вот и пошел поток не в ущелье, как раньше, а по дороге… Родичи по нам уже погребальные песни складывать начали…

– Так водяной Змей уже не первый раз к вам летает? – с любопытством спросил Аоранг. – И все в одно и то же место?

– Бывает, – ответил вместо сына Чаухан, кинув суровый взгляд на юношу.

Симах смущенно умолк и больше не проронил ни слова.

Дорога привела в каменистую горную долину, где гулял ветер. Повсюду бродили козы, объедая первую листву на колючих кустах. Аоранг не сразу заметил селение. Приземистые каменные дома с плоскими крышами словно вырастали из скалы. На солнечных склонах зеленела трава и цвели плодовые деревья. Пахло дымом – и не только сухим пометом, которым топили очаги. Аоранг повел носом, узнавая знакомые запахи кузницы.

Мохнач сразу угодил в заботливые руки. Ему натопили баню, приготовили одежду взамен грязной и мокрой. Новая одежда, к удивлению Аоранга, оказалась ему впору – коренастые саконы были схожи телосложением с мохначами.

Пока он мылся и переодевался, в саду уже накрыли стол. Когда позвали обедать, Аорангу показалось, что во дворе собралось все селение. Как позднее узнал мохнач, ничего необычного в этом не было – выставить угощение и созвать род на посиделки, по радостному ли поводу или по печальному, было любимым делом у саконов.

Нынче были причины и для печали, и для радости. Двое погибли – а двое чудесным образом спасены. Следовало возблагодарить богов.

Встав во главе стола, Чаухан высоко поднял чашу во имя Тарка Молниерукого, приглашая его за стол – незримо разделить трапезу.

Все сидящие за столом тоже поднялись и сдвинули чаши, глядя в сторону Гремящей горы. Аорангу на миг померещилось, что они и в самом деле видят Тарка, что возникает из воздуха, подходит и садится пировать с людьми.

Следующую чашу Чаухан поднял за предков. На этот раз гости повернулись в другую сторону, к горам на другой стороне долины, и каждый плеснул на землю немного вина.

– В той стороне стоит башня Пепла, – тихо объяснил мохначу Симах. – Там мы храним священный прах предков. Непременно надо угостить их, не то обидятся…

Аоранг покивал. Как же не почтить дедов? Вольные мохначи тоже оставляли им часть с каждой охоты.

Потом, кряхтя, поднялся самый древний из родичей. Он поднял чашу за здоровье и долголетие всех живых.

А дальше говорили здравицы все по очереди. Почтили Господа Солнце, восславили Аоранга, провожали души утонувших, выпили за спасение Чаухана и его сына…

Торжественные речи чередовались полными чашами сладкого вина. Симах шепотом объяснял Аорангу происходящее. Тот вслушивался и пил, и с каждой новой чашей ему казалось, что он все лучше и лучше понимает язык саконов.

– Мы из младшего Огненного рода, – рассказывал Симах. – Три Огненных рода – самые древние и почтенные в Менди-Саконе. Тарк своими руками создал нашего предка прямо из священного огня на Гремящей горе.

– Той, куда