Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

Профессор Квиррелл отвёл взгляд от Трейси и смотрел теперь прямо на Гермиону. Взгляд бледных голубых глаз впился в неё с неистовой силой.

— Скажите, мисс Грейнджер. У вас есть цель?

— Профессор… — пропищал и замолк высокий строгий голос Флитвика, и краешком глаза Гермиона заметила, как Гарри положил руку на его плечо и покачал головой с очень взрослым выражением на лице.

Гермиона почувствовала себя оленем, пойманным светом фар.

— Что заставляет вас вырываться за границы привычного существования, мисс Грейнджер? — продолжил профессор Защиты, по-прежнему глядя прямо на неё. — Почему вам больше недостаточно получать хорошие оценки на уроках? Вы ищите истинного величия? Какой-то аспект этого мира не удовлетворяет вас настолько, что вы решили перекроить его в соответствии со своими желаниями? Или для вас это всего лишь детская игра? Я был бы крайне разочарован узнать, что причина лишь в вашем соперничестве с Гарри Поттером.

— Я… — пискнула Гермиона и замолчала: она просто не знала, что ей сказать.

— Вы можете взять паузу и подумать, если хотите, — предложил профессор Квиррелл. — Сделайте вид, что это домашнее задание, сочинение на шесть дюймов к четвергу. Я слышал, у вас получаются очень выразительные сочинения.

Все смотрели на неё.

— Я… — снова выдавила Гермиона. — Я не согласна ни с одним вашим словом.

— Хорошо сказано, — раздался твёрдый голос профессора МакГонагалл.

Профессор Квиррелл даже не моргнул.

— Это не шесть дюймов, мисс Грейнджер. Что-то же заставило вас бросить вызов решению директора и собрать группу последователей. Быть может, вы не хотели бы говорить об этом во всеуслышание?

Гермиона знала, что верный ответ не впечатлит профессора Квиррелла, но это действительно был верный ответ:

— Мне кажется, что для того, чтобы быть героем, не требуется цель, — её голос дрожал, но не ломался. — Я думаю, нужно лишь делать то, что правильно. И они не мои последователи, мы просто друзья.

Профессор Квиррелл вновь прислонился к стене. Полуулыбка ушла с его лица.

— Почти все люди говорят себе, что поступают правильно, мисс Грейнджер. Но это не поднимает их над заурядностью.

Гермиона несколько раз глубоко вдохнула, чтобы собраться с духом.

— Незаурядность тут ни при чём, — сказала она как можно храбрее. — По-моему, если кто-то просто делает то, что правильно, снова и снова, и не чурается любой необходимой работы, и задумывается над тем, что делает, и у него хватает храбрости, чтобы не останавливаться даже тогда, когда ему страшно… — Гермиона на мгновенье замолчала, её глаза метнулись к Трейси и Дафне, — и он искусно планирует свои действия… и не просто повторяет то, что делают другие… то, мне кажется, этот человек уже способен попасть в неприятности.

Некоторые мальчики и девочки не удержались от смешков, как, впрочем, и профессор МакГонагалл, улыбка которой была кривой, но гордой.

— Возможно, в этом вы правы, — сказал профессор Защиты, полузакрыв глаза. Он бросил значок Гермионе, и она машинально его поймала. — Моё пожертвование вашему делу, мисс Грейнджер. Как я понимаю, он стоит два сикля.

Профессор Квиррелл повернулся и ушёл, не сказав больше ни слова.

— Я думала, что упаду в обморок! — выдохнула Ханна, когда шаги профессора затихли. Гермиона услышала ещё несколько облегчённых вздохов. Некоторые девочки на секунду опустили свои транспаранты.

— У меня очень даже есть цель! — чуть не плача, воскликнула Трейси. — Я… Я… Я до завтра подумаю и пойму, какая у меня цель, но она у меня точно есть, я уверена!

— Если тебе совсем ничего не придёт в голову, — утешительно похлопала её по плечу Дафна, — используй старое доброе «Захватить мир».

— Эй! — воскликнула Сьюзен. — Вы же собирались быть героями! Это значит, что вы должны быть хорошими!

— Нет, всё в порядке, — вмешалась Лаванда. — Я совершенно уверена, что генерал Хаоса хочет захватить мир, и в то же время он хороший.

За линией пикета тоже продолжались разговоры.

— Боже мой, — сказала Пенелопа Кристал. — Я думаю, это самый откровенно злой профессор Защиты из всех, что у нас были.

Профессор МакГонагалл предупреждающе кашлянула, а главный староста заметил:

— Это вы не застали профессора Барни.

Некоторые из присутствующих вздрогнули, услышав это имя.

— У профессора Квиррелла просто такая манера говорить, — сказал Гарри Поттер, правда уже не так уверенно, как раньше. — Ну, то есть, задумайтесь, он ведь не делает ничего из того, что делает профессор Снейп…

— Мистер Поттер, — пропищал профессор Флитвик, вежливо, но со строгим лицом, — почему вы попросили меня не вмешиваться?

— Профессор Квиррелл проверял Гермиону, чтобы выяснить, хочет ли он стать её таинственным старым волшебником, — объяснил Гарри. — Конечно, это ни в коем случае, никоим образом и никаким боком бы не получилось, но она должна была ответить сама.

Гермиона моргнула.

Затем она моргнула ещё раз, осознав, что таинственный старый волшебник Гарри — это профессор Квиррелл, а вовсе не Дамблдор, и это уж точно плохой знак…

Небольшой каменный вестибюль заполнил грохот, и Гермиона, чьи нервы и так уже были на пределе, крутанулась на месте и схватилась за волшебную палочку, чуть не уронив при этом транспарант.

Горгульи расступились. Текучий камень, из которого они были сделаны, грохотал как и положено камню, но двигались они как существа из плоти и крови. Огромные уродливые статуи ненадолго замерли, мёртвые серые глаза бдительно оглядели собравшихся. Затем огромные горгульи сложили крылья и вернулись на свои места. Когда они замерли, Текучий камень выглядел точно так, как и прежде. Проход в каменной стене Хогвартса опять закрылся.

А перед собравшимися одетый в мантию, чей яркий пурпурный цвет, вероятно, казался отвратительным только маглорождённым, предстал Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, директор Хогвартса, Верховный Чародей Визенгамота, председатель Международной Конфедерации Магов, победитель Тёмного Лорда Гриндевальда и защитник Британии, алхимик, заново открывший легендарные двенадцать способов использования драконьей крови, и сильнейший волшебник современности. И он смотрел на неё, Гермиону Джин Грейнджер, генерала недавно увеличенного Солнечного отряда, которая получала лучшие оценки среди всех первокурсников Хогвартса и объявила себя героиней.

Даже её имя короче, чем его.

Директор добродушно улыбнулся ей. Его глаза, окружённые морщинами, весело поблёскивали из-под очков-полумесяцев:

— Здравствуйте, мисс Грейнджер.