'Современная зарубежная фантастика-2'. Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

– Давай найдем тебе комнату.

В последующие недели ни боги, ни богини мне так не явились, как и боги-короли или Восемь. Слова Вейсижау оказались пустой болтовней.

Но я по-прежнему не могла выбросить из головы ее обвинения. Не могла избавиться от мучительного подозрения, что Орет был невиновен – по крайней мере, в этом преступлении.

Я ушла в себя, не разговаривая ни с кем, пока ко мне не обратятся, не ища общения, огрызаясь на вежливые попытки разговора. Мне удалось избежать встречи с Сенерой и Релосом Варом, и хотя теперь я теоретически была человеком герцога Каэна, он не пытался найти мне работу. Я не видела даже брата Коуна, и это меня радовало. Я закуталась в свой гнев, как в плащ, и не желала слышать, как Коун настаивает, что это не моя вина.

Так продолжалось несколько недель.

– Джанель, что ты делаешь?

Я оторвалась от книги Деворанских пророчеств, которую «позаимствовала» из библиотеки герцога.

– Разве не видно?

Мы находились в центре тренировочного двора, который, как и все остальное в Ледяных Владениях, располагался глубоко внутри хрустальной пирамиды. Гигантская комната была разделена на секции, так что тренироваться могли одновременно несколько групп, но большое пространство совершенно не скрадывало накопившуюся вонь потных тел.

Ксиван заломила бровь и указала мне на тренировочный коврик:

– Иди сюда. Я хочу посмотреть, на что ты способна.

– Я занята.

Шум мгновенно стих. Даже стоявшие рядом мужчины прекратили сражаться.

Солдаты герцога Каэна пользовались теми же тренировочными манекенами, что и новобранцы Ксиван; никому из мужчин не понравилось делить их с женщинами. А значит, все то время, пока женщины тренировались, мужчины наблюдали, изводили их насмешками и издевались над ними – в той мере, насколько это, как они думали, могло им сойти с рук под злобным взглядом Ксиван. Впрочем, были и инциденты. Некоторые солдаты пытались лапать женщин, а в трех случаях и кое-что похуже. Некоторые думали, что если герцог не считает этих жен своими, то и помогать себе они должны сами.

Ксиван забрала мужчин, поступивших так, и мы больше никогда их не видели. После третьего «предупреждения» все прекратилось.

Но теперь все взгляды обратились ко мне. Брови Ксиван поползли вверх.

– Иди сюда, немедленно. Если мне придется позвать тебя в третий раз, ты будешь сражаться со мной, а не с Талеей.

Талея, ученица Ксиван, которую я впервые встретила в пещерах, начала учиться еще восемь месяцев назад, так что это давало ей преимущество перед другими ученицами. Я вернулась к чтению книги.

Я знала, что веду себя по-детски, но не могла заставить себя остановиться. Мой гнев постепенно разгорался, и от того, что он не был ни на кого направлен, было лишь хуже. Насколько было бы проще, если бы я могла ненавидеть кого-то одного-единственного, а не весь мир.

Изогнутый хорвешский ятаган приземлился тупой стороной вниз на разворот книги, а затем и вовсе вырвал фолиант у меня из рук. У меня было достаточно времени, чтобы заметить, что мне протягивают другой меч, а затем Ксиван рубанула ятаганом, метя мне в голову.

Она сражалась боевым оружием.

Я откатилась в сторону, схватила меч и, ухмыляясь, встала. Но ухмылка пропала, когда я почувствовала вес оружия. Любое оружие, которым я дралась раньше, казалось мне легким, как отрез шелка. А этот клинок я могла лишь поднять, да и только. Но сделать этот меч продолжением моей руки и воли? Об этом не могло быть и речи.

Это была проблема.

– Больше никаких улыбок? – усмехнулась Ксиван.

– Улыбнусь, когда все это закончится. – Я замахнулась на нее, но удар был слишком неустойчив и слаб. Она легко парировала его и оказалась так близко, что смогла полоснуть меня по руке. Я зашипела.

– Когда будешь готова начать, – хмыкнула Ксиван, – просто дай мне знать.

Мышечная память и инстинкты научили меня сражаться определенным образом. Без силы дюжины мужчин эти инстинкты стали ловушкой.

Закричав, я бросилась на нее, надеясь хоть как-то показать, что я стараюсь. Она с удивлением наблюдала за моим приближением, легко парировала удар и в последний миг крутанулась на пятках, будто выходила вперед в гонках.

– Неудивительно, что сэр Орет не верил, что ты можешь быть жеребцом. Ты дерешься, как кобыла.

Глаза затянуло красным туманом. Сбоку кто-то закричал.

Туника Ксиван вспыхнула огнем.

Она глянула вниз, увидела горящую ткань и рассмеялась. А затем, по-прежнему держа меч одной рукой, погасила пламя другой.

– Запомни этот трюк, ученица. Против другого противника это может оказаться хорошим отвлекающим маневром.

Она взмахнула изогнутым ятаганом, словно исполняла красивый вычурный танец.

Я попробовала парировать ее удар, потерпела неудачу, увидела, как мой меч вылетел у меня из руки, и попыталась пнуть ногой герцогиню. Ее нога зацепилась за мою.

Я оказалась на земле, меч Ксиван касался моего горла.

– Как ты можешь рассчитывать победить врага, если ты даже не овладела собой? – Ее голос был спокоен, а вопрос – скорее серьезным, чем риторическим.

– Я не… – Я поняла, что не знаю, что ответить. Я сражалась глупо. Я превратила тренировку в истерику. Я понятия не имела, как контролировать круговорот своих эмоций. Я даже не стала пытаться встать. Я, несчастная, просто лежала на земле, и все в тренировочном дворе уставились на меня. Кажется, они были слишком поражены, чтоб попытаться мне помочь.

Ксиван отвела меч от моего горла и опустилась на колени рядом со мной.

– Не говори мне, что ты любила его.

– Что? Кого? – Ее слова обожгли подобно пощечине, но в то же время я почувствовала, как меня пронзило раскаяние. Я знала, о ком она говорит.

Орет.

Но нет, я не любила его.

Хотя и хотела любить. Я хотела, чтобы и он любил меня в ответ. И ни одно из этих желаний не сбылось. Вместо этого его гордость потребовала, чтобы он сломал меня, а моя гордость…

– Рыцаря. Того, которого я казнила.

– Нет, я… – Я закрыла глаза, чувствуя, как в уголках выступили слезы. – Я просто… – В голосе зазвучали хриплые рыдания. – Не любила. Но все это так бессмысленно. Так напрасно. Я не хотела, чтобы он умер. Я никогда не хотела, чтобы кто-то из них умер и… – От охватившего меня горя я только и смогла прерывисто вздохнуть. Каким-то образом его смерть сплелась со всеми остальными – со смертями тех, кто погиб в Мерейне, в Лонеже, во время Адского Марша, со смертью моих родителей, и того человека из Маракора, которого убили на мосту в Атрин…

Всех тех людей, которых я не смогла