Сборник "Русские идут!" - Юрий Никитин

Из кухни доносится веселый голос. Судя по мелодии, это «Надежда» Пахмутовой, а по запаху – ветчина с яйцом. И, конечно же, кофе. Мой любимый сорт. Похоже, что и мои пропорции: три ложки на чашку. Впечатление такое, что у противника досье на меня разрослось уже на пару мегабайтов. А если с фотографиями и видеовставками, то кому-то пришлось раскошелиться на хард-диск среднего размера…

Вообще-то княгиня поет неплохо, очень неплохо. Голос хорош, к тому же наверняка музыкальное образование… Нет, все-таки приятно, когда тебе готовит завтрак такая вот красивая поющая женщина.

Не успел вчера поинтересоваться, подключен ли ее комп к Интернету. По утрам я привык заглядывать на сайт, просматривать почту. Если Интернета у княгини нет, то сегодня у меня шанс явиться на службу даже раньше Коломийца. А то и самого Кречета.

– У тебя комп подключен к Интернету? – крикнул я.

– У меня выделенка… – донеслось с кухни.

– Ого, – вырвалось у меня. – Хорошо быть княгиней!

Хрюка начала прыгать, скакать, указывать на дверь. Вчера, мол, перебрала со жратвой, пора бы и на прогулку поторопиться. Минуя обычную рутину с непонятным ­кофе.

– Жди, – сказал я сварливо. – Никаких исключений! Пока не попью кофе, с места не сдвинусь.

Пока модем дозванивался, а сервер подозрительно проверял пароли и степени допусков, я вспоминал, что же мне нужно посмотреть в первую очередь… Ага, террористические организации. Да и вообще состояние терроризма в данное время. Сколько этих организаций по свету, что они могут, каковы их цели.

Вообще-то вряд ли кто-то скажет точно, когда именно возник терроризм. Наши патриоты называют его основателями Бакунина и Кропоткина, но, насколько я помню, еще в первом веке в Иудее успешно действовала секта секариев… Красноречивое название, кстати. Сека – короткий меч! Не оттуда ли пришло наше «сечь, сеча»? Эти секарии изничтожали своих же квислингов, коллаборационистов из числа еврейского правительства, что сотрудничало с проклятой Империей Зла, тогда она звалась не Америкой, а Римом.

Отец церкви, Фома Аквинский, как и другие отцы этого нового института, допускал идею убийства правителей, которые правят не так, как желает народ. Да и все эти террористы древности, из которых простой народ помнит разве что Брута, убившего узурпатора Цезаря, убивали тиранов, не чувствуя угрызений совести. Более того, общество их обычно оправдывало, так как, к примеру, Цезарь совершил переворот и захватил власть незаконно, а Брут лишь совершил акт правосудия.

Террористы были всегда, просто память сразу перескакивает к секте ассассинов, что в Средневековье на протяжении веков убивала калифов, эмиров, префектов. Судя по документам, политическим террором вовсю пользовались в Индии, Китае, по всему мусульманскому миру, а затем это перешло и в менее развитую Европу.

В девятнадцатом веке Карл Гейцен утверждал, что запрет убийства неприменим в политической борьбе, вообще обосновал «философию бомбы». Эту философию углубил и развил Бакунин, усилил Кропоткин, а затем немало для пропаганды терроризма сделал Иоганн Мост, который обосновал «варварские средства борьбы с варварской системой». Прогремели террористические убийства Карла Либкнехта и Розы Люксембург, югославского короля Александра, премьера Франции Барту, но затем терроризм поднялся на небывалый уровень и стал… государственным. Фашистская Германия на глазах у всех отнимала земли у Франции, Чехии, Польши, все терпели, только вздыхали. Пример был подан, теперь очередная страна с тех же позиций силы совершает теракты крылатыми ракетами в Ливии, Ираке, Боснии, Гренаде, Косово…

Правда, сами террористические организации теперь тоже не похожи на русских народников, что бросают в проезжающих на коляске царей самопальные бомбы. Ныне это мощнейшие организации, бюджет их сравним с бюджетом «Майкрософта», а личные счета как у Билла Гейтса, есть сеть осведомителей даже в правительстве, имеются свои банки, газеты, телеканалы, сенаторы и конгрессмены.

Увы, эти деловые ребята мало подходят для операции «Возмездие»… фу, какое штампованное название, нам бы лучше как раз старомодные бледные юноши с горящим взором. Ибо наше дело в самом деле правое, здесь можно потрудиться и на голом энтузиазме, чистой идее, самопожертвовании, борьбе с тиранией… Все-таки секарии, как и Брут, убивали не за деньги, а за торжество справедливости!

Я вошел в Интернет, ввел в поиске «Террористические организации», некоторое время тупо всматривался в экран. Несколько тысяч всяких-разных, надо отсортировать по группам, как-то: религиозным, политическим, экономическим и даже гринписовским.

– Черт, – сказал я себе вполголоса, – это уже лишнее…

Перескочил на сайт Памелы Андерсон, тщательно стер адрес, где побывал. Не исключено, что, если кто-то сейчас за мной наблюдает, он при увеличении рассмотрит, куда я заглядывал и что читал. Но пусть у них создается впечатление, что уже начинают получать от меня какую-то информацию, хотя бы косвенную. Я в любом случае смогу получить больше нужной мне информации уже по тем вопросам, которые княгиня начнет задавать в постели…

Черный «мерс» подкатил к бордюру точно в момент, когда я вышел из подъезда. А пока я спускался по ступенькам, Володя вышел отворить передо мной дверцу в машину. Я уже перестал протестовать против этого открывания, на самом деле открывание ему тоже по фигу, он по инструкции в это уязвимое время прикрывает меня своим бронежилетным телом.

Небо хмурое, ветер холодный, северный, промозглый. Я поспешно юркнул в прогретый сухой мир. Хрюка дисциплинированно влезла на заднее сиденье. Дверца захлопнулась, мелькнули ноги, снова хлопок уже с другой стороны, Володя ввалился на сиденье, машина тут же тронулась с места. Хрюка встала на задние лапы и положила передние ему на плечи, лизнула ухо, но он даже не шелохнулся.

– Куда? – поинтересовался он.

– На работу, ессно, – удивился я.

– А-а… простите. У вас, как я слышал, свободный график…

– Только сперва завезем бедную собачку, – уточнил я. – Не стоит ее тащить еще и в кабинет президента.

Марина сделала большие глаза – неужели и она в курсе, где я ночевал? – я улыбнулся во все сто зубов, толкнул дверь кабинета.

Тишина, по матовой поверхности стола слабо мечутся блики от работающих телевизоров на стене напротив. Звук, как обычно, отключен, на экранах беззвучно мечутся клоуны, идут дурацкие шоу, переворачиваются и взрываются автомобили, вертолеты, самолеты, линкоры…

За столом всего трое: Мирошниченко что-то спешно набивает в ноутбуке, переписывает в блокнот, два серых человека поглядывают на него с опаской, что-то шепчут с обеих сторон. Помощники или консультанты, я до сих пор не разобрался.

Чтобы не мешать занятым людям, не стал садиться, стена с экранами манит бурной жизнью, там видно, что жрет страна, что желает жрать, ибо теперь-то народу ничего не навязывают, теперь угодливо подают то, что желает основная масса…

Предшественник Кречета телевизор не смотрел: глава страны-де получает информацию более достоверную, зачем опускаться до обычного обывателя, но Кречет прекрасно понимает, что телевидение – это власть, значит – надо постоянно видеть, чему учит эта власть, куда ведет, куда зовет.

Сразу с двух центральных каналов неслись бодрые крики зазывал в лотерею «Везет же людям!». Меня уже трижды встречали на улице, предлагая вытащить билетик беспроигрышной, а по телевизору почти на каждом канале лотереи, лотереи, лотереи… Народу всегда хватает, а где народ, там и жулье.

Но черт с ним, жульем, им пусть милиция занимается. Меня больше заботят те массовые граждане, из которых и состоят страна, народ, государство. Вот они с жадными блестящими глазами толпятся у лотерейных столов. Играют, надеются за рупь получить миллион. Играют и бесплатно, уплачивая только присутствием. Играют в наперсток, но вопль о жульничестве поднимают только тогда, когда спустят все деньги, но никогда – если за свой рупь получат тысячу.

Чем ужасны лотереи? Развивается, холится, удобряется и всячески культивируется психология схватить незаработанное. От этого один шаг к прямому грабежу. То есть там тоже «везет же людям». Выхватили у одиноко бредущей старушки сумочку, а в ней – тысяча долларов! Зачем они старухе? Зато мы всего за одну минуту риска – пока выхватывали и бежали проходным двором – получили такие бабки!

Потом, когда жабьи шкурки кончились – а они улетают быстро! – приходится искать другую старуху. Или старика. Правда, на этот раз в лучшем случае в сумке оказываются остатки жалкой пенсии. Так что приходится искать еще и еще. А так как старики редко отдают свои копейки без крика и сопротивления, то приходится… Ну они свое отжили, можно и замочить эту старую рухлядь. Одна старушка, по Раскольникову, всего лишь жалкие двадцать копеек, но пять старушек – уже рупь!