Сила крови - Shatarn

едят. Ведь это уже второй раз, такое случается! Но это все потом. Сейчас же, после его двух слов, реально стало как-то спокойнее! Все же аура отца удивительная. Она такое спокойствие дает, что даже словами не передать! Вот у Властителя аура солнечная. Когда он спокоен, от него словно тепло исходит. Когда он испытывает какую-то яркую эмоцию, его аура подпекает. Когда же он в гневе, она обжигает.

У отца не так, его аура источает небывалое спокойствие и дает чувство защищенности. С отцом есть четкое понимание, он рядом, а значит все хорошо, но это у меня так. Для других же, аура отца, показывает его: выдержанность, невозмутимость и сдержанность. Но когда отец недоволен, он становится холоден. Так было, когда он отчитывал меня, на корабле, после нападения Эксатона. Тогда такой холод от него шел, что мне поистине стало страшно! В тот момент, я осознал, отец если захочет или выйдет из себя, может быть куда страшнее Эксатона! Но у него еще есть третий вариант, лед. Подобное на мне никогда не использовалось, но я видел, как отец применяет это на других. Когда он зол, взбешен, в ярости или же раздражен. Его аура становится ледяной, словно арктическая пустыня. От него не просто холодом веет, а самым настоящим морозом! Он просто сковывает тебя, пробирает до самой души! Брр, не хотел бы на себе испытать подобное.

Задумавшись, я не сразу осознал, что возможность слышать, ко мне вновь вернулась. Понял только тогда, когда передо мной опала стена. Я снова стал видеть, что происходит. Первое, что увидел, это встревоженный взгляд отца, на который я улыбнулся….

— Все хорошо, — одними губами произнес я.

На мой ответ, отец улыбнулся уголками губ и слегка кивнул, показав, что понял меня. А после, снова перевел взгляд на своего брата. Который стоит на коленях и опирается руками об пол. Он тяжело и с хрипом дышит, а с него скапывает пот. Но самое удивительное то, что больше от него не исходит, та подавляющая аура страха. Я теперь от него ничего не чувствую! Он теперь пуст, в нем нет и капли магии, он пустышка!

— Более ты и твоя магия, никому не причините зла, — заключил Властитель, хлопком закрыл книгу и после этого, весь ритуал пропал. Все сразу исчезло! — Твоя магия теперь витает в пространстве. Придет время, и она найдет себе нового хозяина. И он или же она, непременно буду достояние тебя. Все что хотел, я сделал, дальше он твой, сын мой, — с этими словами Властитель повернулся к отцу. — Можешь делать с ним все что хочешь, но не смей убивать или калечить! Он свое уже получил, — отдал он приказ, на который отец кивнул, положив руку на грудь.

— Я не сделаю ничего из вышеперечисленного, — заверил его отец и посмотрел на Эксатона. — Эхнатон, я буду более краток, нежели наш отец. За твои многочисленные нарушения закона, за попытки дестабилизировать Египтус и ввести его в пучину хаоса. Ты приговариваешься к пожизненному заключению…

— Ха! Как это было ожидаемо, — с кривым оскалом проговорил он и подняв взгляд, с ухмылкой посмотрел на отца.

— Я не договорил, — спокойно произносит отец и взгляд его брата стал пристален. — Эхнатон, ты проговариваешься к пожизненному заключению на Земле…

— ЧТО?! — громко воскликнул он.

Ну тут и я уже офигел! Моя челюсть едва с полом не поцеловалась! Если бы не вдалбливание в меня знания этикета, это бы и произошло! Впрочем, по взгляду Властителя понятно, что и он удивлен такому повороту событий. А вот круг нет. Судя по их лицам, они знали, что его ждет.

Мда, все же отец умеет поражать и преподносить неожиданные сюрпризы. Правильно Властитель сказал, я еще не раз буду поражен!

— Все так, — подтвердил отец и он шагнул к Эксатону. — Ты всей своей душой, презираешь людей. Ты считаешь их низшими существами, хотя как сказал ранее наш отец, тебя спас однажды человек. За свою ненависть, ты будешь не просто среди людей находится. Ты будешь сидеть в земной, в одной из самых жестоких и охраняемых тюрем, «Полярная сова» давно плачет по тебе. Скоро ты узнаешь, какого это жить в снегах и жутком холоде. Ты на себе испытаешь температуру в -40. Должен сказать, такого ты еще не видел. Буквально через минуту, ты будешь сидеть среди убийц, насильников и маньяков. В конце концов, подобные шайки под стать тебе, — проговорив это, отец неожиданно вытянул руку в сторону. На это движение к нему подошел Гиксос и с поклоном отдал какой-то непонятный амулет. Его взгляд, снова стал направлен на Эксатона, в котором было напряжение. — Но ты не просто будешь сидеть в одиночной камере, ты станешь одним из них!

Отец одел на шею своего брата амулет, и он стал меняться! Его прошлый облик, стал расплываться и перед нами всеми, был уже не жуткий Темный Фараон, а самый настоящий человек! Хотя, он даже в этом облике напрягает, особенно его шрамы. Да и эти голубые, проникающие в душу глаза…

— Теперь ты не кто иной как Атон. Отныне это твое новое имя. Другое назвать, ты попросту не сможешь. Клятва, наложенная мною на тебя, не даст тебе рассказать что-либо лишнего. И даже не думай сломать или снять амулет, ничего не выйдет. Гиксос постарался на славу. С этой секунды Эксатон-Эхнатон мертв. Теперь ты самый обычный, разве что сильный человек. Впрочем, там и таких хватает, — отец усмехнулся, и его усмешка была с превосходством. — Прощай брат мой, больше мы с тобою не увидимся! Твоя история подошла к концу! Победил сильнейший и это оказался Я!

Щелчок пальцами и Эксатона, хотя нет, Атона поглотил песок. Отец повернулся к отцу:

— Этой тюрьмой наблюдает мой хороший знакомый, он будет мне обо всем докладывать. Эксатон будет под постоянным контролем. На том конце, его встретит командующий моими наемниками и надзиратель тюрьмы. Они сейчас ознакомят его с правилами тюрьмы, — усмехнувшись сказал отец и я вторил отцу.

Видел я ролик на Ютубе, про русскую «Полярную Сову», то еще местечко. Чего только жуткий мороз стоит. К тому же, Льюис тот еще тип. Наемник во всей красе, таких как он, называют псами войны, но к отцу у него реально собачья преданность. Льюис, Атону преклонятся не будет, объяснит все очень доходчивым языком.

— Судя по вашим с Леоном усмешкам, контингент там интересный, — все правильно понял отец Кефера.

— В той тюрьме находятся пожизненно заключенные, других там