Творения - Кирилл Александрийский

П. Это так.

К. Но закон низводит роды жертвы и до меньшего еще и доступного всякому и получаемого без труда, расширяя, как я думаю, путь к похвальной деятельности и для малого, и для великого; ибо написано: «широка заповедь Твоя зело» (Пс.118, 96). И не величиною дароприношения, без сомнения, измеряется пред очами добролюбивого Бога искренность (приношения), но в одном ряду с имеющими много становится и бедный, отдающий насущное и желающий почтить Бога тем, что имеет и что может. Посему так сказал Он еще: «Если какая душа хочет принести Господу жертву приношения хлебного, пусть принесет пшеничной муки, и вольет на нее елея, и положит на нее ливана, и принесет ее к сынам Аароновым, священникам, и возьмет полную горсть муки с елеем и со всем ливаном, и сожжет сие священник в память на жертвеннике; [это] жертва, благоухание, приятное Господу» (Лев. 2, 1–2). Разумеешь ли, как он напоминает приносящему о смирении: Божественный закон называет нам его вообще душою, хотя бы в сей жизни он был и весьма незнатен, показывая этим справедливость ко всем и беспристрастие Высочайшего Естества, подобно тому как без сомнения и в других словах: «все души — Мои» (Иез.18, 4): «Ибо нет лицеприятия у Бога» (Рим. 2, 11), как я сказал недавно. Итак, если бы кто из людей, не имеющих, сказано, знатности в мире, захотел приносить дар Богу, то родом жертвы его пусть «мука пшенична будет», только напоенная елеем и смешанная с ладаном. А что пшеничная мука служит образом жизни, елей — веселия, основывающегося на уповании, ладан же — благоухания в делах и подвигах и в жизни, вполне согласной с законом, это нам разъяснила продолжительная беседа. Итак, желающим возвеселить в себе Бога всяческих должно, весьма мудро говорит закон, предавать и посвящать Ему свою жизнь, не скорбя о подвигах, предпринимаемых ради добродетели (ибо не «ропщите», говорит божественный Павел: 1 Кор. 10, 10), но посвящая Ему жизнь, исполненную благоухания мысленного; потому что тогда только вознесет «жрец паматъ ея» к Богу. Иначе сказать, мы приблизимся во Христе к Богу и Отцу чрез духовную жертву, приобретая этим и то, что будет в памяти у Него: ибо чем обыкновенно мы становимся доброхвальными, тем самым обнаружится, что мы сделались достойными памяти о нас Бога и знаемыми Ему во Христе.

П. Ты сказал превосходно.

К. Но к этому присовокупляет: «Если же приносишь жертву приношения хлебного из печеного в печи, [то приноси] пшеничные хлебы пресные, смешанные с елеем, и лепешки пресные, помазанные елеем. Если жертва твоя приношение хлебное со сковороды, то это должна быть пшеничная мука, смешанная с елеем, пресная; разломи ее на куски и влей на нее елея: это приношение хлебное. Если жертва твоя приношение хлебное из горшка, то должно сделать оное из пшеничной муки с елеем» (Лев. 2, 4–7 и 14–16).

П. Как глубок смысл закона! Так объясни же это, чтобы, вникая умом и в столь тонкие предметы, мы не уклонялись от цели.

К. Достойна внимания, думаю, оная предусмотрительность и высокая мудрость закона, ибо он нисходит до всякого состояния, приемлет даже и совсем малый дар и повсюду сообщает ему благоуханность и приятность. Ты знаешь, конечно, как говорит даже Сам Христос: «И кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды, во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей» (Мф.10, 42). Нечто подобное должно разуметь и здесь, и милость Законодателя прославлять приличествующими Ему хвалами. Дар приемлется, как я сказал, даже если бы кто пожелал исполнить предписанное в законе и самими дешевыми жертвами. Будет ли, сказано, дар его хлеб квасный или опреснок, будет ли он «от пещи», или «от сковрады», или «от огнища» (очага), будет ли он и не из пшеницы, а новые зерна истолченные, то есть мука из шелушных плодов, — пусть только принесенное напоено будет елеем и имеет на себе ладан. Кажется, в этих словах Писание как бы указывает нам на прославление святых чрез сожжение, труды, а также и чрез сокрушение; ибо пещь и огнище, а также и сотрение жерновом, конечно, суть знамения сокрушения и труда людей испытуемых как бы посредством огня. Поэтому–то они и восклицали, проходя столь достославною стезею: «Ты испытал нас, Боже, переплавил нас, как переплавляют серебро» (Пс.65, 10). Воспевает также и божественный Давид: «сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс.50, 19). А что потрудившиеся так становятся благоуханием Христовым, это без сомнения по справедливости должно быть; равным образом, что они будут помилованы и обильно утучнены благодатию Духа, это ясно для того, кто рассмотрит употребление ладана и елея: ибо содержащееся в законе разве не служит для нас как бы тонким намеком на прикровенное и сению?

П. Конечно так.

К. Итак, мы принесем самих себя Богу, умирая для греха и мысленно претерпевая эту священную смерть, живя же «правдою», согласно написанному (1 Пет. 2, 24), ив качестве благодарственного дара посвятим Ему собственную жизнь, славную и безукоризненную, благоукрашенную славою любви Божественной. Это ясно мы можем знать и из других законов; ибо написано в книге Левит: «Если жертва его жертва мирная, и если он приносит из крупного скота, мужеского или женского пола, пусть принесет ее Господу, не имеющую порока, и возложит руку свою на голову жертвы своей, и заколет ее у дверей скинии собрания; сыны же Аароновы, священники, покропят кровью на жертвенник со всех сторон; и принесет он из мирной жертвы в жертву Господу тук, покрывающий внутренности, и весь тук, который на внутренностях, и обе почки и тук, который на них, который на стегнах, и сальник, который на печени; с почками он отделит это; и сыны Аароновы сожгут это на жертвеннике вместе со всесожжением, которое на дровах, на огне: [это] жертва, благоухание, приятное Господу» (3, 1–5). Итак, телец приносится непорочный: ибо надлежит быть чистыми и сколько возможно более удаленными от всякого порока тем, которые возносят себя в воню благоухания Богу. Закалался же он при самых дверях святой скинии, причем на него возлагаемы были руки приносящего. Какой смысл такового обряда, было уже ясно сказано. Возносим был в жертву тук иже на утробе, и обе почки, вместе со снятым с них жиром «и препонка печени». Тук, который на утробе, может указывать, как я думаю, как бы на благосостояние ума и тучность сердца, превосходно воспитанного мысленным руководством Духа: ибо хорошее питание и в бессловесных животных, а также и в человеческих телах производит утучнение; преизобильное же причастие Божественных дарований наполняет ум святых всяким благом. Поэтому–то они и становятся священными и избранными в воню благоухания Богу. Почки же могут служить образом заключающейся в уме рассудительной деятельности, по которой он считает заслуживающим отвержения то, чему свойственно вредить, а достойным предпочтения и избрания полезное. Пишет же и божественный Павел: «Пророчества не уничижайте. Все испытывайте, хорошего держитесь» (1 Сол. 5, 20–21). Итак, поелику разделяющий член в теле есть почка (так как она весьма хорошо отделяет излишнее, нужное же и полезное передает природе тела, искусно разделяя, куда и сколько нужно отделить), то почки по справедливости можно истолковать в смысле рассудительной способности ума. Поэтому священны и посвящены Богу почки святых людей, то есть рассудительная способность, которую имеют они в уме. Люди, преданные Богу, суть опытные и точные меновщики, всегда порицающие дурное и привыкшие удостаивать прекрасного отзыва то, что служит на пользу. Посему–то, думаю, и божественный Псалмопевец, стяжавший славу в этом, взывал к Богу: «яко Ты создал еси утробы моя, Господи» (Пс.138, 13). Перепонка же печени не на иное что указывает нам, как на действие души, или на движение сердца, в котором оно идет к пожеланиям. Некоторые, тщательно исследовавшие предметы этого рода, не затрудняясь говорят, что в печени всякое животное имеет пожелания. Итак, должно посвящать Богу и перепонку печени, то есть самый, так сказать, источник всякого нашего пожелания, согласно тому, как воспевает Псалмопевец: «Господи, пред Тобою все желание мое» (Пс.37, 10). Но только тот может похваляться собою и произносить столь славное и досточудное вещание, кто имеет стремления свои направленными только к тому, что угодно Богу, и является жаждущим делать то, чего Он хочет.

П. Соглашаюсь; ибо ты разумеешь правильно.

К. Относительно овцы, а также и козы, Он определяет тот же закон; и над ними одинаковым образом совершаем был обряд жертвоприношения, причем различие животных по величине превосходно указывает на меру благочестия и стяжания славы приносящих дар; ибо один обильно и превосходно (преуспевает в благочестии) — и его должно разуметь как бы под образом тельца; другой посредственно, как это можно видеть под образом овцы; а иной и еще менее того, потому что коза меньше и овцы. И это, думаю, означает то же, что и евангельская притча, по которой благоплодная земля произрастила плод во «сто» и в «шестьдесят» и в «тридесять» (Мф.13, 8 и 23).