Как убивают Россию (с иллюстрациями) - А. Хинштейн

Почему американцы вводят санкции против «Рособоронэкспорта» и флагмана отечественного авиапрома холдинга «Сухой» на том лишь основании, что они якобы тайно сотрудничают с Ираном и Сирией? (Ни одного доказательства этому представлено не было.) И такие же точно ограничения вводятся на поставку в США нашей стали, да и многих других российских товаров (всего на Западе действует около 60 аналогичных антидемпинговых законов).

Почему официальные английские власти берут на себя смелость требовать от России изменить всенародно принятую конституцию и не выдают нам объявленных в международный розыск преступников? (Березовский в роли политической жертвы - это даже уже не смешно.)

И как, в конце концов, относиться к развернутому заявлению, сделанному еще в 1995 году президентом Клинтоном:

«Мы добились того, что собирался сделать президент Трумэн с Советским Союзом посредством атомной бомбы. Правда, с одним существенным отличием - мы получили сырьевой придаток, неразрушенное атомом государство, которое было бы нелегко создавать. Да, мы затратили на это многие миллиарды долларов, а они уже сейчас близки к тому, что у русских называется самоокупаемостью: за четыре года мы и наши союзники получили различного стратегического сырья на 15 млрд долларов, сотни тонн золота, драгоценных камней и т. д. Под несуществующие проекты нам переданы за ничтожно малые суммы свыше 20 тыс. тонн меди, почти 50 тыс. тонн алюминия, 2 тыс. тонн цезия, бериллия, стронция и т. д.»

Если подобное называется цивилизованной дружбой, то на черта нам такая дружба сдалась.

Однако российские либералы, точно оглохли и ослепли. Понятия «суверенитет», «державность» или «патриотизм» вызывают у них исключительно раздражение, и желание незамедлительно процитировать Достоевского: патриотизм - последнее прибежище негодяя.

На самом деле, Достоевский ничего подобного никогда не говорил; равно как и Лев Толстой, которому многие тоже приписывают эту фразу. В действительности, сие изречение, столь часто используемое в либеральной полемике, принадлежит английскому литератору XVIII века Сэмюэлю Джонсону, хотя вкладывал он в него совершенно иной смысл.

В статье «Патриот», написанной в 1774 году, Джонсон совсем напротив призывал британский народ избирать во власть людей достойных, ибо «только Патриот достоин места в парламенте. Никто другой не защитит наших прав, никто другой не заслужит нашего доверия». Именно там-то и прозвучал впервые афоризм - Patriotism is the last refuge of a scoundrel; в контексте статьи читалось это так: даже для самого отъявленного негодяя не все еще пропало, если живо в нем чувство патриотизма - это его последний шанс возродиться.

Но российские публицисты, как и положено, смысл джонсоновских слов полностью извратили; не в первый и не в последний раз.

Тема эта, конечно, совершенно особая, говорить о ней можно отдельно и долго, потому как растиражированные либеральной прессой многие исторические цитаты нередко страдают подтасовками и передергиваниями.

(Ну, например, знаменитая ленинская фраза, что каждая кухарка сможет у нас управлять государством. В оригинале вождь пролетариата говорил иначе: «Мы должны научить каждую кухарку управлять государством». Или сталинская формула: «Кадры решают всё». В первоисточнике звучит она так: «Кадры, овладевшие техникой, решают всё».

Чувствуете разницу?)

Впрочем, не будем отвлекаться. Лучше процитируем еще одного заслуженного либерала и демократа - правозащитника № 1 Сергея Адамовича Ковалева, выдвинутого на парламентских выборах 2007-го в первой тройке «Яблока».

«Пока наше национальное сознание, наша внутренняя и внешняя политика не избавились от комплекса державности, ни о каком соблюдении прав человека в нашей стране нечего и мечтать. А в глазах просвещенного человечества мы так и останемся нелепым соломенным пугалом, годным лишь на то, чтобы на собственном опыте учить других, как не надо жить».

Не надо нам никакой державности, самоуважения; главное - понравиться просвещенному человечеству.

А вот пожалуйста аналогичное изречение другого видного либерала - господина Гозмана, являющегося главным идеологом СПС (он - зампред федерального политсовета этой партии и секретарь по идеологии) и одновременно членом правления РАО «ЕЭС»:

«Бороться сегодня за суверенитет России, это то же, что готовиться к отражению марсиан».

Полагаю, как-то комментировать этот бред нет даже нужды. (Жаль, ни сербы, ни афганцы, ни иракцы российских либеральных изданий не читают; уж они порассказали бы Гозману про собственный опыт общения с марсианами.)

Для полноты картины следует лишь добавить, что до того, как стать «сусловым» либерального движения, Леонид Яковлевич успел поработать в вашингтонском международном центре Вудро Вильсона, а также в Диккенсон-колледже, штат Пенсильвания. После чего прямиком перешел в администрацию президента - не американского; российского! - по личному приглашению Чубайса. (Задаваться риторическим вопросом: а куда смотрели наши спецслужбы? - как-то даже и неудобно.)

Коль уж речь зашла о легендарной фигуре главного приватизатора, не могу не коснуться другого его соратника и единомышленника, поминавшегося уже не раз, - Альфреда Коха.

Осенью 1998-го, после позорной отставки из правительства, Кох дал программное интервью американской радиостанции WMNB, в котором подробно изложил свои взгляды на прошлое и будущее России.

(Заранее приношу извинения за массивность цитаты, без этого - прочувствовать Коха будет сложно; здесь что ни фраза - то песня.)

«- Часто в прессе появляются названия предприятий, которые якобы были закуплены за очень небольшую часть реальной стоимости, и в связи с этим говорят, что народ просто был ограблен.

- Ну, народ ограблен не был, поскольку ему это не принадлежало. Как можно ограбить того, кому это не принадлежит?…

- Высказывается мнение, что в России катастрофа и экономическое будущее призрачно. Как вам кажется?

- Мне тоже так кажется.

- Не видите света в конце туннеля?

- Нет.

- А как вы прогнозируете экономическое будущее России?

- Сырьевой придаток. Безусловная эмиграция всех людей, которые могут думать, но не умеют работать (в смысле - копать), которые только изобретать умеют. Далее - развал, превращение в десяток маленьких государств.

- И как долго это будет длиться?

- Я думаю, в течение 10-15 лет… Вы понимаете… В течение 70 лет, когда формировалось мировое хозяйство, Россия, вернее Советский Союз, находился как бы вовне, развивался отдельно, по каким-то своим законам. И мировое хозяйство сформировалось без Советского Союза. И оно самодостаточно, там есть достаточные ресурсы, все есть. И сейчас Россия появилась, а она никому не нужна. {Смеется.) В мировом хозяйстве нет для нее места, не нужен ее алюминий, ее нефть. Россия только мешает, она цены обваливает со своим демпингом. Поэтому я думаю, что участь печальна, безусловно.

- Прогнозируете ли приход инвестиций в Россию, будет ли он в той мере, в какой его ожидают?

- Нет, потому что Россия никому не нужна (смеется), не нужна Россия никому (смеется), как вы не поймете!

- Но ведь Россия имеет гигантские экономические и людские ресурсы, и работать на российский рынок…

- Какие гигантские ресурсы имеет Россия? Этот миф я хочу развенчать наконец. Нефть? Существенно теплее и дешевле ее добывать в Персидском заливе. Никель в Канаде добывают, алюминий - в Америке, уголь - в Австралии. Лес - в Бразилии. Я не понимаю, чего такого особого в России?

- Но торговать с Россией, с огромной страной, где огромная потребность купить, купить, купить…

- Для того чтобы купить, нужно иметь деньги. Русские ничего заработать не могут, поэтому они купить ничего не могут.

- Словом, вы не видите никаких перспектив?

- Я - нет. (Смеется.)

- Как, по-вашему, может повернуться экономическая политика российского правительства? Будет ли возврат к старым методам?

- Какое это имеет значение? Как ни верти, все равно это обанкротившаяся страна.

- И вы полагаете, что никакие методы хозяйствования Россию не спасут?

- Я думаю, что бесполезно.

- Могут ли быть реформы в обычном понимании этого слова приемлемы для России?

- Если только Россия откажется от бесконечных разговоров об особой духовности русского народа и особой роли его, то тогда реформы могут появиться. Если же они будут замыкаться на национальном самолюбовании, и искать какого-то особого подхода к себе, и думать, что булки растут на деревьях. Они так собой любуются, они до сих пор восхищаются своим балетом и своей классической литературой XIX века, что они уже не в состоянии ничего нового сделать.