Тайная служба (СИ) - Полевой Алексей

-- Да, поворот, – кивнул Эрик, – а как же министр?

– Участвовал ещё в нескольких дуэлях, – рассказал Нефёдов, – был ранен, уехал в провинцию на родину, подав в отставку и там был убит, пытаясь разнять пьяную драку.

– Не судьба значит, – сказал Эрик, – а его жена?

– Графиня Нефёдова? – усмехнулся граф, – вышла замуж за героя войны, подполковника гвардии.

– Так это ваша жена?! – удивился Эрик, – но как вам удалось встретиться?

– После ранения, я отлёживался в госпитале, неподалёку от их имения, а она работала врачём, – сказал граф, – мы не узнали друг-друга, будучи совершенно другими людьми.

– Воистину замечательная история, достойная романа, – сказал Эрик.

За это время силами разных ведомств были обнаружены пять дыр, откуда лезли фальшивомонетчики, их нашли в основном по распространяемым фальшивкам, разослав ориентировки по банкам. Фальшивок оказалось гораздо больше, чем показалось на первый взгляд и становилось с каждым днём всё больше, многих полицейских и военных чиновников взяли под наблюдение по подозрению в получении взяток такими фальшивками. Так же подняли полицейские отчёты о необычных ограблениях и нападениях, где применяли странное оружие или методы вскрытия замков, их тоже оказалось немало, пришельцы многократно наследили своими скорострельными карабинами и диковинными приборами. Дыры находились в разных частях империи, с переменным успехом закончились попытки захватить пришельцев: одни с боем отступили без потерь в дыру, четыре группы удалось отсечь и блокировать, три из них пришлось уничтожить, а последнюю частично захватили в плен, однако захваченные пришельцы изловчились подорвать себя. Захваченной техники накопилось десять возов, пришлось даже расширить лабораторию и набрать ещё три десятка сотрудников, инженеры и учёные не успевали цокать языками и записывать хитрости вражеской техники, кое-что с одобрения императора направили прямиком на заводы. Правда, над какими-то решениями инженеры посмеялись, так даже при их дедах уже не делали.

Вскоре начальник лаборатории пригласил графа и Эрика поглядеть на успехи. Глядеть пришлось в лаборатории, поскольку имперские хитрецы установили сумасшедшей мощности генераторы и смогли с их помощью и помощью кучи наспех разработанного оборудования, все дыры собрать в одну и переместить её в особый зал лаборатории. Начальник уверил, что если где-то откроют новую дыру, об этом тотчас станет известно и в считанные минуты можно будет её перетянуть в лабораторию и закрыть.

Дыра, диаметром в пару сажень, без каких-либо рам и обрамлений просто висела в воздухе на уровне колена, ни гудения, ни других звуков, лишь лёгкая рябь временами. Из дыры тянуло холодным воздухом с запахом дыма и химикалиев, виднелся край пруда, над ним дыра и висела, наблюдалась дорожка с фонарями, деревья, похоже было на какой-то парк. Там менялось время суток, проходили разные люди, пробегали спортсмены, двигались мамаши с колясками, кричали дети, лаяли собаки, попытки привлечь их внимание ни к чему не привели, по всему с той стороны дыры видно не было. Оказалось, предприимчивый начальник лаборатории послал уже в дыру сначала крысу, поглядел как она выплыла, выбралась на берег и убежала, за ней отправил добровольца-пластуна из егерей, его доклад и заслушали.

– Стало быть, это мир очень похожий, – начал егерь – низкорослый крепыш, весьма неприметный даже в лаборатории, – воздух, запахи, ощущения, никакого дискомфорта, будто к тёще в Ипатово ездил. Говорят по-нашему чудно, хотя вполне чисто, немного построение фраз отличается и слов много непонятных, а молодые вовсе чудно изъясняются, видать сленг, навроде как у моего спиногрыза, что говорит не уразуметь порой. Очень далеко не уходил, вокруг дыры парк, довольно обширный, за парком город, здания высокие, от пяти до двадцати двух этажей, ярко освещены в тёмное время суток, темнеет как у нас рано, весна ранняя. Множество проезжающих мобилей, очень быстрые, приключаются заторы, тогда стоят на широких улицах, переговариваются между собой по беспроволочным телефонам, вроде найденного здесь, оружия не носят, если только скрытно, видел как пьяные дрались, но так, без огонька. Раздобыл тамошнюю прессу, в основном бездумные статьи о каких-то певичках, кроссворды и прочий мусор, в целом очень похоже на пригороды в Соединённых республиках, там тоже людишки обвешаны всякими игрушками. Пока всё, что удалось насмотреть за двое суток, я хотел языка взять, да начальник лаборатории не позволил. И когда возвращаться будете, там нужно прыгать в сам пруд, дыра висит незаметно над самой водой, мне как раз, а вам пригнуться надо будет, а то головой край заденете. Её не видно совсем даже днём, но я там, на дереве черту намалевал, так вот дыра прямо напротив.

– Туда бы надо не просто разведчика направить, этих вражин требуется найти и отобрать оборудование или всех перестрелять, – сказал начальник лаборатории, – иначе они будут сюда залезать, когда им вздумается, дыру-то мы обнаружим теперь и закроем быстро, так в неё бронепоезд за это время пройдёт. Поставить какой-нибудь блок пока не имеем возможности, их бы прямо там укоротить стоило, да и разведать всё, находясь прямо в обществе, а не сидя в кустах требуется.

– Надо подумать, – нахмурился граф и поглядел на Эрика, – полезете?

– А выбор есть? – вздохнул советник.

– Выбор есть всегда, – не менее тяжело вздохнул Нефёдов, – я бы сам полез, но меня не пустят.

– А я вам приборы дам отличные, – встрял начальник лаборатории, – позволят найти тех, кто пользовался дырой, за ними очень заметный след, мы сейчас дыру по следу и открыли, сами её поддерживаем, можем двигать в пространстве.

– Хорошо, – нахмурился Эрик, – только нужна одежда, какие-то денежные средства и если есть, документы того мира для натурализации, неизвестно сколько там придётся жить, потребуется видимо снимать комнату или квартиру, питаться.

– Их монеты у нас есть, – показал кругляши егерь, – я тут, извините, бумажник у подвыпившего господина того, изъял, там, ассигнации и документы, золотишко у них в ходу, видал цепочки, кольца, так, что вестимо ростовщик примет, задёшево конечно. Постоялый двор имеется с южной стороны, много кабаков, но что-то мне вид тамошней еды не понравился, парочка ресторанов, запах был оттуда получше. Подслушивал разговоры, из того что понял, постоялый двор стоит дорого, приезжие ищут частные квартиры, те дешевле, много приезжих, чернявые, южане, те вообще живут в каких-то казармах по сотне человек, но это считается зазорным.

Три дня ушло на подготовку. Деньги скопировать не удалось, давешний старичок из лаборатории над купюрами только языком поцокал, сказал, что если имперские ассигнации на вражеской технике может печатать миллионами, то вражеские купюры никак не подделать, нужен год-другой. Монеты оказались слишком мелкими, однако в записях пришельцев, изучаемых в лаборатории, нашлись упоминания о продаже арапских золотых дирхемов и серебряных халалов, с припиской, что их успешно выдают за монеты Тюркского каганата, получая хорошую цену у коллекционеров. Так же, найденные на барже цветастые прямоугольники, как сказал егерь, как-то использовались для платежа, их совали в какие-то ящики и получали ассигнации или товары. Прямоугольники собой представляли банковские кредитные карты, судя по описанию, приложенному к ним в конверте, там же были некие четырёхзначные коды, Эрик их запомнил на всякий случай.

Тянуть было бессмысленно, как перед прыжком в холодную воду, Эрик собрал одежду, взяв наиболее похожую на ту, что нашли на барже и как советовал егерь. Получалось довольно нелепо, советник чувствовал себя глупо в простых матросских штанах, арапских сапожках, рыбацком свитере и кожаной охотничий куртке. Взяв кожаный баул, советник сложил туда боеприпасы, прихватив «малый абордажный» и пару ножей, сложил рубашки для поло, туфли для игры в мяч, всякую полезную мелочь. В лаборатории ему добавили пару увесистых, но небольших приборчиков – неких катушек Шафаревича и пояснили, как ими пользоваться, Эрик всё упаковал и не оглядываясь шагнул в дыру.