Горький вкус любви (СИ) - "Miss Spring"

— Так, а вон там, что за замок? — они стояли на берегу Выборгского залива, омывавшего остров, на котором расположился парк, а напротив виднелся небольшой островок, как бы обособленный от всего мира. На нём стоял белый замок с двумя башнями.

— А, это остров Мёртвых и фамильная усадьба президента Санкт-Петербургской Академии наук Людвига Генриха Николаи, а не замок. — пояснила девушка.

— Почему остров Мёртвых? — спросил Дмитрий. Она опёрлась спиной об ограждение, выстроенное вдоль берега залива, чтобы смотреть на мужчину.

— Есть легенда, связанная с этой усадьбой. Пауль, сын графа Николаи, как-то ночью пошёл гулять по Выборгу и увидел на площади девушку, в которую без памяти влюбился с первого взгляда. Это была бездомная цыганка Стеша. Отец Пауля, узнав о «запретной страсти» сына, был совершенно не в восторге и, уж конечно, не желал для Пауля такой партии. Поэтому, он просто посадил его под домашний арест. Но однажды, холодной ноябрьской ночью сын сбежал из дома к любимой. Они договорились с капитаном одного судна, что он доставит их в Швецию. Однако, капитан предал их, известил отца Пауля о местонахождении сына, влюблённых взяли, отвезли на остров, там они вырвались из рук стражи и кинулись с острова в Выборгский залив. С тех пор этот остров и называется островом Мёртвых. — Воронцов подошёл к Маше, и положил руки на ограду с обеих сторон от неё, стремительно сократив расстояние.

— Маруся, ты меня прям пугаешь… Такие у вас тут зловещие легенды ходят. — понизив голос произнёс он.

— Ну почему же… — Северцева немного опешила от того, как близко они находились теперь друг к другу. — Влюблённые то всё равно вместе остались.

— Так может этот парк можно считать парком всех влюблённых? — пошутил мужчина, проницательно смотря в серо-зелёные глаза.

— Может. — легко улыбнулась Мария. — По крайней мере, парочек тут очень много… — от того, что его лицо находилось совсем близко, сердце бешено заколотилось в груди и она стремительно теряла контроль. Чтобы не обезуметь в конец, девушка повернула голову в сторону и продолжила. — А уж сколько свадеб приезжает на прогулку… Не сосчитать. — и сразу после этого, она слегка пригнувшись, «вынырнула» из-под левой руки Дмитрия, высвободившись из его хитрой «ловушки», а затем слегка обернувшись, махнула ему головой и пошла к главной аллее парка.

Он усмехнулся её сообразительности и ловкости, и пошёл следом.

Время пролетало незаметно. Каждый день Маша с Дмитрием гуляли по городу, Северцева показывала мужчине такие места, которые никогда и не появились бы в туристических справочниках, много рассказывала об истории Выборга, переплетая это с воспоминаниями из собственного детства и жизни родителей. Им было очень хорошо и комфортно вдвоём, Воронцов чувствовал себя самым счастливым человеком на планете и влюблялся в Марию всё больше и больше.

В один из вечеров, после ужина, Маша и Ангелина Георгиевна остались вдвоём, чтобы поговорить наедине.

— Маш, может я чего-то не понимаю, но вы с Дмитрием то вместе или нет? — решилась спросить тётя Геля, после болтовни ни о чём.

— Тёть, ну ты что. Нет, конечно. Он просто очень хороший человек, который мне сильно помог. Да и посмотри на нашу разницу в возрасте… Он сам меня как дочь воспринимает. — убедительно ответила Северцева.

— Смотрит он на тебя не как на дочь. — с улыбкой возразила Ангелина. — Да и разница в возрасте, это только цифры. Если есть родство душ, то какая разница сколько между вами лет: хоть пять, хоть двадцать пять. Действительно своего человека найти очень непросто, но если он нашёлся, терять нельзя.

— Тётя Геля, ну с чего ты взяла, что у нас может что-то получиться?

— Давно на свете живу, кое-что знаю. — снова улыбнулась Северцева-старшая.

— Ну, он конечно, очень интересный мужчина… — Мария опустила глаза в чашку с чаем.

— О… уже горячее. — заключила тётя Геля. — Ты в него влюбилась.

— Кажется, да. — вздохнула девушка, устав отрицать очевидные вещи.

— В такого как он трудно не влюбиться. И я тебе скажу, моя дорогая, подобные мужчины встречаются в жизни только раз, а у кого-то никогда. Так что, если ты из-за своих предрассудков откажешься от него и его любви-будешь дурочкой. Мне однажды встретился подобный, только я сглупила. — призналась Ангелина Георгиевна.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Подожди, когда это?

— Тебе лет 14-15 было. — поправив каштановые волосы, ответила женщина. — Мы встретились совсем случайно, он приехал сюда ненадолго к своим друзьям, а сам жил в Питере. Это был лучший из мужчин, кого я когда-либо знала. Он был готов принять меня с ребёнком, то есть с тобой, и предлагал выйти за него замуж.

— Ну, так чего ты отказалась? — допытывалась, удивлённая откровениями тёти, Маша.

— Испугалась. Побоялась ехать в другой город, побоялась быть счастливой… Он ещё какое-то время звонил и несколько раз приезжал, пока я не сказала ему, что решение моё окончательное и что нам не по пути. — закончила вспоминать тётя Геля.

— Жаль…

— Жаль будет, если ты Воронцову от ворот поворот дашь! А если подумаешь хорошенько, то рискуешь прожить всю жизнь в любви.

— У любви горький вкус. — грустно заметила Северцева. — Я это на себе проверила.

— Смотря кто кормит. — иронично возразила Ангелина. — Я чувствую, что с этим человеком ты будешь счастлива.

Через два дня, Мария и Дмитрий покинули гостеприимный дом Северцевой-старшей, и преодолев обратный путь, были в Москве.

А затем, немного скорректировав содержимое чемоданов, поздним вечером, вылетели из переполненного аэропорта Домодедово в Симферополь.

— Ну что, боишься лететь? — поинтересовался Воронцов у девушки, пока самолёт, с гулом заводящий двигатели, готовился ко взлёту.

— С тобой нет. — улыбнулась она в ответ. — Всё ведь будет хорошо?

— Конечно. — ласково посмотрев в её полные доверия глаза, ответил он и спрятал её хрупкую кисть в свою большую ладонь.

Самолёт разогнался, что было мо́чи на взлётной полосе и оторвался от земли. Они поднимались всё выше и выше к облакам. Маша смотрела в иллюминатор.

— Красиво… — мечтательно произнесла она. — Как будто волшебная сеть сплетённая из огней большого города.

— Да, ночью летать очень романтично. — отозвался мужчина, всё так же держа её за руку. — Столько огней внизу, пока видно. Жаль, скоро самолёт наберёт высоту и всё.

— Зато, можно будет увидеть звёзды… Так близко, как никогда раньше.

— Машенька, какая ты романтичная барышня, однако. — улыбнулся Дмитрий, приходя в восторг от её эмоций.

Вскоре, свет в салоне погасили, и в конце концов, Северцева, долго смотревшая в иллюминатор, уснула.

Её голова непроизвольно опустилась на сильное плечо адвоката, отчего он стал ещё счастливее. Воронцов сидел, боясь не то что пошевелиться, а даже дышать, но его это совершенно не беспокоило. Хотелось, чтобы её сон на его плече длился вечно, когда Маша, к которой он испытывал всю гамму чувств, была так близко. Он чувствовал тонкий запах её духов, аромат волос, пахнущих луговыми цветами, слышал её тихое, размеренное дыхание и его душа переполнялась любовью.

Они прибыли в Ялту уже за полночь, сразу разойдясь по своим номерам.

Проснулась Северцева от звонка телефона. Выяснилось, что звонили с рецепшена и просто ошиблись номером. Но девушка не расстроилась, напротив, была благодарна, так как часы уже показывали 12.30. Ей сразу стало интересно, спит ли Дмитрий так же крепко, как она или уже проснулся? Не захотел её будить?

Мария быстро приняла душ и с полотенцем на голове, завернувшись в уютный махровый халат, пошла на балкон. По пути она сделала себе кофе и вышла на воздух.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Перед ней открылся шикарный вид, доминантой которого была зелень в огромном количестве: деревья, кусты, трава, цветы… Больше всего, глаз радовало обилие кипарисов. А ещё горы, участвующие в пейзаже. Где-то вдали виднелся кусочек моря. Сам воздух был совершенно пьянящий, его хотелось есть ложками, он резко отличался от привычного московского и даже от воздуха в Выборге.