Девушка в зеркале - Элизабет Гарвер Джордан

хочу, – согласился Лори. – Постучите и спросите, может ли мистер Девон зайти в девять и отвезти ее завтракать. Скажите, что у него важная информация.

– Да-а-а, сэр.

Ангел-хранитель был очень расторопен. Он взял деньги, и почти сразу лифт вместе с ним поехал наверх. Вернулся он довольно быстро, но для Лори прошла целая вечность. Он мерил шагами коридор и рисовал себе тревожные картины, от вида которых у него холодело внутри. Он готов был обнять Генри, когда тот появился с широкой ободряющей улыбкой.

– Мисс Майо сказала: «Да», – кратко доложил он.

Лори так был рад это услышать, что пожал Генри руку.

– Она там? – торопливо спросил он. – Вы уверены в этом?

– Да, сэр, – уверенно проговорил Генри.

Лифтер, как и сторож часом ранее, был явно невысокого мнения об умственных способностях Лори и поэтому терпеливо растолковал.

– Она сказала: «Да», – повторил он. – Я передал все, что вы сказали мне, и она сказала: «Ответьте джентльмену „да“», вот так.

– Хорошо.

Лори кивнул и пошел прочь. Впервые со вчерашнего вечера он дышал спокойно и свободно. Дорис была в своей квартире. Ей ничто не угрожает. Меньше чем через час он увидит ее. Ему срочно нужно было помыться и переодеться. Как только он оденется, он вернется сюда и будет дежурить в коридоре, пока она не соберется. Потом, после завтрака, он лично отвезет ее в дом Луизы Ордуэй, где Дорис будет в полной безопасности. Луиза может с ней даже не знакомиться, если она этого не хочет, но она точно приютит ее, как только услышит, что случилось с Лори этой ночью.

Таков был его план, и он казался неплохим. Лори старался держаться хладнокровно, но на самом деле сейчас он больше всего на свете хотел услышать голос Дорис. Кроме того, он осознал, что стал по-другому относиться к Герберту Рэнсому Шоу. Нехотя, но Лори признал, что Берти – это сила, с которой приходится считаться.

Он вставил ключ в замок, беззвучно молясь, чтобы Бэнгса не было дома, и поначалу даже подумал, что его молитва была услышана. Но как только Лори вошел в их общую туалетную комнату, он нашел своего друга там. Бэнгс заканчивал одеваться. Он поздоровался с Лори, не удивившись его ночному отсутствию и не сказав ни слова, в своей равнодушной, отстраненной манере, которая не так давно у него появилась. Лори поспешил закрыться в ванной и включил горячую воду, радуясь тому, что смог избежать не слишком приятного разговора.

Скупое приветствие Бэнгса добавило финальные ноты в ту минорную симфонию, которую жизнь словно играла для Лори этим утром. Он лежал в горячей воде, и его напряженное, избитое тело постепенно расслаблялось. В голову пришла мысль, что они с Родни, возможно, действительно скоро расстанутся. Обычно Бэнгс не отличался терпением, был весьма порывистым и нервным. Но по отношению к Лори он был слишком терпелив. Если их отношения сейчас умирали из-за возникшего между ними напряжения, то так, скорее всего, и было. Лори знал, что жизнь Бэнгса, какой бы полной она ни была, теперь лишена главного – работы и успеха, которые приносили ему уверенность и душевный комфорт. Лори попытался представить свое будущее без энергичной фигуры Бэнгса, но не смог. Лори расстроился еще сильнее и бросил это занятие, целиком и полностью посвятив свои мысли Дорис.

Лори быстро одевался, как вдруг его одолело желание рассказать Бэнгсу всю эту историю. Тогда Бэнгс поймет все, а Лори получит совет Родни и помощь в освобождении Дорис.

Дорис! Ее образ снова заслонил все, и у Лори мурашки побежали по коже. Он сидел на низком стуле, завязывая шнурки, его пальцы тряслись. Он оделся в сильной спешке, подгоняемый страхом, который пытался сдерживать, но тот все равно грозил перерасти в панику. Потом, с расческами в руке, Лори повернулся к большому зеркалу – и, вскрикнув, отступил на шаг назад.

Дорис в его отражении не было, но с центральной задвижки ее окна свисало нечто яркое. Оно сразу привлекло его внимание, он моментально узнал его – маленький римский шарф с яркими полосками.

Глава XII. Дорис отправляется в путешествие

Через пять минут Лори уже был в здании на другом конце площади и судорожно жал на звонок. Он старался не выказывать никаких признаков тревоги, которая его переполняла, наоборот, выглядел безупречно и таким предстал перед Сэмом, когда двери лифта открылись на первом этаже. Сэм всегда восхищался его видом и даже мечтал одеваться так же. Но сегодня Сэм не обратил на это никакого внимания.

В этот ранний час – было около половины девятого – в лифте ехали только два пассажира, и одному лишь Лори нужно было наверх. Когда жильцы отошли на достаточное расстояние, Сэм схватил Лори за руку и прошипел четыре слова:

– Она уехала, мистер Девон.

– Уехала? Куда? Когда?

Этого Лори не ожидал. Он даже не думал об этом, потому что слишком верил в быстрое и легкое разрешение ситуации, в которой оказалась Дорис. На его вопросы Сэм ответил:

– В восемь, когда Генри ушел, а я пришел. Автомобиль остановился перед дверью, и этот мужчина с вытаращенными глазами вошел сюда. Я попытался помешать ему зайти в лифт, но он оттолкнул меня в сторону и приказал, словно он сам президент Вильсон. Поэтому я отвез его на верхний этаж. Когда мы туда приехали, он пошел к двери мисс Майо, я остановил кабину и наблюдал за ним.

– Умница! Что случилось?

– Он постучал, и ему никто не ответил. Потом он позвал: «Дорис! Дорис!» – и она ответила, но дверь не открыла.

– Ты слышал, что он еще сказал?

– Нет, сэр. После этого он прошептал ей – шипел как змея.

Лори скрипнул зубами. Даже Сэм почувствовал нечто змеиное в Шоу.

– Продолжай, – сказал он.

– Потом, я так понимаю, мисс Майо надевала пальто, а этот мужчина ждал. Я думал, что он уйдет, и был бы очень этому рад. Но он стоял тут, ждал и ухмылялся так, что я думал, у него голова на части развалится.

Лори по описанию узнал эту улыбку.

– Через две-три минуты она вышла, – продолжил Сэм. – На ней была длинная шуба и вуаль. Она выглядела ужасно бледной и, когда они сели в лифт, не сказала ни слова. В кабине никого не было, и мне показалось, что я не могу отпустить ее вот так, ничего не сказав. Поэтому я и спросил: «Вы уезжаете, мисс Майо?» Мужчина посмотрел на меня недовольно, а она только кивнула.

– Она вообще