Тафгай. Том 8 - Владислав Викторович Порошин

в Москве рожает. Ну как этот гад умудрился полаяться с каждым во время двух перерывов? Это надо же уметь! Хорошо хоть Арбор по-русски ни бум-бум, а ведь его Зимянин дважды назвал проклятым америкашкой. Ну что за враг, твою мать».

— Молодцы! Молодцы! — Скандировали зрители на трибунах, а мы в это время катили подняв клюшки вверх.

И вдруг я всё ясно и чётко понял, что этого «Чукотку» назначили к нам специально, чтобы он команду разогнал и закрыл. Значит товарищ Брежнев хоть и хозяин в Кремле, однако кто-то втихаря повёл свою нехорошую игру. А кто будет во всём крайним? Ясное дело кто — Ваня Тафгаев, дай Бог мне терпенья.

Глава 11

С начала сентября в Принстоне, в маленьком городке между Нью-Йорком и Филадельфией, двенадцать чудных домиков среди раскидистых буков и ясеней на берегу озера Карнеги наполнились, непривычной для местных жителей, русской и чехословацкой речью. Хотя для Принстона со своей оживлённой студенческой жизнью, эта новость продержалась в топе упоминаний не больше недели. Подумаешь, тренируются какие-то русские мужики на катке Хоби Бейкера, тут много кто тренируется: баскетболисты, гребцы, команда по американскому футболу. К тому же по контракту наша ледовая дружина «Москва Ред Старз» не сидела на месте, до конца сентября она была обязана провести шесть выставочных матчей, три на выезде и три игры в «Мэдисон Сквер-Гарден». Поэтому у студентов протекала своя насыщенная жизнь, а у нас своя.

И вообще, как только мы пересекли границу с США, теперь каждый чих производился исключительно по контракту. Ведь за сентябрьские три домашние игры руководство НХЛ переводило Спорткомитету круглую сумму в 375 тысяч долларов. В октябре, как и в ноябре, за 5 домашних матчей уже отчислялось по 625 тысяч зелёных американских рублей. Далее декабрьские 4 игры приносили государственной казне 500 тысяч, кроме того в декабре Спорткомитет получал два матча в Москве, доход от которых полностью забирал в свой кошелёк.

«Так что, парни, деньги для государства мы добываем серьезные, поэтому шуточный любительский хоккей закончился», — сказал я перед первой американской тренировкой. Однако всю серьезность затеи товарища Брежнева оценили далеко не все. Например первые две недели в Принстоне, некоторые хоккеисты каждый вечер расслаблялись пивом и вином. Поэтому я буквально молился на скорейший приезд шамана Волкова — большого специалиста по излечению от алкогольной зависимости.

Но больше всех не проникся значимостью нашего хоккейного проекта начальник команды Михаил Зимянин, которого за глаза с моей подачи все прозвали «Чукотка». Дело в том, что по контракту каждый хоккеист в начале сентября должен был получить на руки оклад в 4 тысячи гринов. Однако Зимянин заявил, что НХЛ якобы не все деньги перевела, что было ложью, и выдал всего по 500 баксов. Кстати, в октябре, после старта регулярного сезона, зарплата всех игроков команды возрастала уже до 8 тысяч. И что-то мне подсказывало, что в октябре опять никто из спортсменов больше 500-а «бакинских» не увидит. А это означало, что Зимянину кто-то сильной рукой помогал глушить нашу команду из Москвы, из руководства Спорткомитета.

«Всё понятно, — думал я, задержавшись на тренировочном катке, чтобы дополнительно побросать по воротам. — Зимянин и его покровитель ждут, когда хоккеисты взбунтуются и сами попросятся домой. Ибо по странному пункту в контракте, который внесли дополнительно в июне месяце, если большинство хоккеистов, заскучав по Родине до января, напишет заявление, то команда может быть распущена без выплаты компенсации. А вот после 31 декабря „дать заднюю“ без выплаты в 1 миллион долларов уже не получится. Ничего, ничего, у меня есть свои козыри в рукаве».

— Иван, ты чего застрял? — Окликнул меня, вернувшийся на каток, переодетый в пиджак и деловые брюки Валерий Харламов. — Через два часа автобус отходит в Нью-Йорк. И там «Чукотка» опять какую-то политинформацию затеял. У меня от него зубы уже болят. Тлидцать тли, япона мать.

— А у нас сегодня 29-е сентября что ли? — Удивился я, так как крутился этот месяц, словно уж на сковородке, ведь нужно было срочно придумать, где заработать для команды дополнительные деньги. — Сегодня что ли с «Рейнджерами» последний выставочный матч?

— Ну а когда ещё? — Всплеснул руками Харламов. — Давай, давай, через пять минут девчонки ждут на обед.

— Иду, — буркнул я и со всей силы зарядил по шайбе, которая от синей линии пулей просвистела в пустую рамку ворот и со звонким ударом от перекладины отрикошетила в сетку.

— Отличный выстрел, — усмехнулся Валера, с которым мы здесь поделили один дом на двоих.

Если быть точнее, то одна большая комната на втором этаже сейчас принадлежала Харламову и его жене Марине, а вторая большая комната, на том же этаже, мне и Лизе. Внизу же просторная гостиная, совмещённая с кухней была общая, и там, поближе к холодильнику, обитал кот Фокс. Кстати, что касается моей невесты Лизы Савьер, то она являлась пресс-атташе нашей команды, и в её обязанность входила организация интервью, а так же перевод слов хоккеистов во время беседы с журналистами. И она свои 2 тысячи долларов за сентябрь месяц получила своевременно и в полном объёме, так как подписала соглашение с руководством НХЛ, а не со Спорткомитетом.

Так же своевременно чек на 4 тысячи получил и старший тренер Эл Арбор, который жил со своими домочадцами в персональном домике. И я был очень рад и горд собой, что мне удалось отделить от Спорткомитета контракты старшего тренера, пресс-атташе, врача, которого пока не было, и менеджера команды. Именно на менеджера возлагалась моя основная надежда в получении дополнительной прибыли.

По моей задумке этот сотрудник должен был организовать производство и продажу спортивных карточек, сувенирных хоккейных свитеров, сувенирных шарфиков и вязаных шапочек, а так же футболок с большим логотипом «Москвы Ред Старз». Всю эту сувенирную продукцию мы могли производить и реализовывать начиная с октября в любых количествах в течение 8-и месяцев, забирая всю прибыль себе. Правда за подобную льготу я перевёл в НХЛ 100 тысяч долларов собственных денежных средств. И хоть это были мои не последние баксы, очень хотелось надеяться, что «сувенирка» принесёт в три, а может быть и в четыре раза больший доход.

* * *

«Если по каким-то причинам команда начнёт проигрывать, а не побеждать, и зритель разочаруется, — думал я, на автомате поедая спагетти и жареную индейку на кухне общего дома, — то прощай мои