Опасность для альфы - Рене Роуз

моих пальцев, и она кончает в самом великолепном проявлении оргазма, который я когда-либо видел.

Я продолжаю работать, пока Эмбер не падает на постель безжизненной грудой, затем вынимаю пальцы и целую ее набухшие половые губки. — Я сейчас вернусь. — Вскакиваю и несусь в ванную, чтобы помыться и взять под контроль своего волка.

Это было для Эмбер. Не для меня.

Но волку наплевать на то, что я решил не требовать Эмбер. Его бесит, что у меня все еще стояк и не спарившаяся самка.

Я заставляю себя думать о Седоне, и после нескольких вдохов волк отступает. Я расслаблял Эмбер, чтобы она могла помочь Седоне. А не спаривался с ней.

Успокоившись, я возвращаюсь и вижу, что Эмбер не шевелится — ноги и руки широко раскинуты на кровати. Взъерошенные волосы и раскрасневшиеся щеки выдают, что ее основательно поимели. Я. Мой волк заскулил. Я перелезаю через Эмбер и целую ее в шею, устраиваясь рядом с ней.

— А ты? — хрипло спрашивает она.

— Не думаю, что ты готова к волчьему члену, — шучу я, надеясь, что мне удалось скрыть гримасу боли. Я всерьез думаю, что могу умереть, если в ближайшее время не вытрахаю ей мозги. Но Эмбер не моя. У меня нет планов спариваться с какой-либо женщиной, особенно с человеком. И, черт возьми, но я не думаю, что способен просто с ней покувыркаться. Не с моим волком, который воет, чтобы я ее пометил.

— Нет? — она дуется. Эмбер такая очаровательная. Ее броня спадает, и я вижу под ней настоящую Эмбер. Милую, мягкую, ангельскую Эмбер. И волей судьбы, если я не буду осторожен, то причиню ей боль, несмотря на мои самые лучшие намерения. Я должен сказать ей, что мы не можем этого сделать. Сейчас же.

Она встает на колени и ползет ко мне. Это чистой воды секс-рабыня, и я чуть не теряю сознание, просто наблюдая за этим. Она расстегивает пуговицу на моих джинсах.

Я хватаю ее за руки, чтобы остановить, но уже слишком поздно. Она приникает горячим влажным ртом к моему члену через трусы и его покусывает.

— Черт побери! — Я хватаю ее за волосы и одной рукой зажимаю ей рот, а другой вынимаю свой член.

Эмбер широко раскрывает рот.

Ах, боже, я не должен. Правда не должен. Но не могу отстраниться. Я погружаюсь глубоко в ее рот, задевая заднюю стенку ее горла и заставляя ее задыхаться. Но тут же отстраняюсь, потрясенный тем, какой я мудак. — Я же говорил тебе, что ты не сможешь справиться с волчьим членом, — отвечаю, но получается придушенно.

— Да? Оу, моя девочка любит вызов, потому что она тут же возвращается к моему члену, усиленно сосет его, втягивая щеки. Эмбер обхватывает основание члена и проводит рукой вверх-вниз синхронно со своим ртом, создавая впечатление, что берет меня на всю длину.

Мое зрение затуманивается. Зубы удлиняются, и я хочу её пометить. Я делаю тоже, что и она, и завожу руки за голову. Я не могу прикоснуться к ней, иначе, клянусь, трахну ее до потери сознания. Она выглядит такой чертовски сексуальной, ее полные губы растянуты вокруг моего пульсирующего члена, глаза устремлены на мое лицо, как у идеальной покорной.

— Боже, Эмбер. Я больше никогда не скажу, что ты не умеешь обращаться с волчьим членом, — задыхаюсь я. Мне хочется схватить ее за голову и заставить ее двигаться быстрее, но не позволяю себе этого.

Никаких прикосновений.

Не трогай ее, если хочешь сохранить в безопасности.

Она сама набирает скорость, вероятно, чувствуя по тому, как сотрясаются мои бедра, насколько я близок.

— Черт, детка, я сейчас кончу, — рычу я и начинаю вырываться, но она не дает мне этого сделать. Эмбер крепче сжимает член в своем кулачке и сосет так чертовски сильно.

В моих глазах вспыхивают огни. Я рычу, и в этом звуке больше животного, чем человека. Я кончаю ей в рот, и она все глотает.

Разрядка дает мне несколько драгоценных секунд, чтобы оторваться от нее. Удержаться от того, чтобы не оттрахать эту горячую цыпочку до бесконечности.

Мне удается дойти до двери, там засовываю член обратно в штаны и застегиваю их. Я заставляю себя стоять лицом к двери, как ребенок на перемене. Несмотря на оргазм, я все еще возбужден, и зубы наготове. Стараюсь замедлить дыхание. Я могу это сделать. Я — альфа-волк. Если мне не хватает самодисциплины, чтобы овладеть своим зверем, то не заслуживаю этого положения.

— Послушай, Эмбер, — говорю я придушенным голосом. — То, что мы… только что сделали…

— Нет, я знаю, — перебивает она, вставая и одеваясь. — Это было просто для того, чтобы расслабить меня. Я осмеливаюсь повернуться и вижу, как мягкое счастье на ее лице исчезает, как выключенный свет.

Боли от этого зрелища достаточно, чтобы мой волк отпрянул далеко назад. Мое зрение проясняется. Зубы возвращаются в нормальное состояние.

— Мы не можем заниматься этим в долгосрочной перспективе. — Мне тяжело произносить эти слова. — Люди и… мы не работаем в долгосрочной перспективе. Поверь мне, детка, я хочу тебя. Я хочу тебя так сильно, что это причиняет боль. — Я хватаюсь за свой член в джинсах для пущей убедительности. — Но не могу этого сделать.

— Ты сделал свое дело, — жестко говорит она. — Я перестану считать это нашим вторым свиданием.

Ужасная тяжесть опускается на мою грудь. — Нет, это точно свидание. Я не похищаю и не связываю скотчем любую девушку, ты же знаешь. — Я пытаюсь шутить, затем снова трезвею. — Хочу, чтобы ты знала, я не делаю этого, — махнул рукой, указывая на кровать, — случайно.

— Ага, точно. Держу пари, все эти девчонки в клубе вешаются тебе на шею.

Улавливаю ли я нотку ревности? Мое самолюбие на мгновение приободрилось. — А я нет, — рычу.

Она отворачивается от меня, натягивая штаны для йоги.

Черт. Я причинил ей боль. Я точно все испортил. Подхожу к Эмбер сзади и обхватываю ее за талию, но она застывает. Чувство воздвигнутых ею стен меня убивает.

Она поднимает футболку Седоны, словно собираясь надеть ее вместо своей. Затем замирает.

Я тоже остаюсь неподвижным,