Фриссон - Юлия Закревская

— Все будут плакать с этого релиза. — рыжеволосый широко улыбнулся.

— Катина не поймёт смысл, даже если услышит. — Джим пожал плечами.

— Старичок, запиши и всё. Мне не нужны твои эти… рекомендации и экстрасенсорные штуки. Просто, запиши и всё. — музыкант злился.

— Давай к микрофону, недорэпер, блин.

Рыжеволосый зашел в коробку. Хлебнул «Фокс энд догс», вдохнул. Хоть бы услышала. Хоть бы поняла, что это про неё. Одел наушники.

Бриз махнул головой. Это значило, что можно.

— Тик-так. Тик-так. Сучка, ты хотела жить вечно?

Мой личный доктор, сколько мне там осталось?

Скажи мне только правду, не нужна твоя жалость,

Пускай мой кошелёк оплатит твою зарплату.

Скажи мне только правду, выпали мою дату.

Но, никто не знает, вы все мне просто лжёте.

Вчера Добряку приснилось то, что заставило его написать об этом песню. Он видел то, как убивает Катину и её нового мужчину. Музыкант испытывал такой кайф, когда доставал нож и «ласкал» им свою бывшую любовь. Мстил за боль, которую она ему причинила. Он считал последние минуты их жизни и наслаждался тем, что теперь он хозяин их судьбы. Всё произошло у неё дома. Он не знал её адреса наяву, но, почему-то на сто процентов был уверен, что это её квартира. Перед тем, как прийти к жилищу Кейт, он сбежал с психиатрической лечебницы, где доктор объяснял ему, что ещё чуть-чуть, и он совсем съедет с катушек, если не перестанет думать о своей любви и пить не останавливаясь. Томми силой вгоняли успокаивающие препараты, но мысли о Катине не покидали его. И он решил, поехал к ней, чтобы окончательно поставить точку во всей этой истории, и если уж ему суждено умереть, сойти с ума, то почему она должна спокойно жить? Откуда он знал её адрес и то, что она сейчас с новым мужчиной? Томми и сам не знал.

«Моя любовь, зачем же ты так кричишь? Тебя никто не слышит, я запер всё на ключи!» — пел в микрофон он.

Сначала он убил её нового парня. Ножом впился в его грудь, где расположено сердце. С таким удовольствием он доставал лезвие из любовника. А потом, когда с ним было закончено, он принялся за неё. Они же любили с ним проводить время вместе, тогда и пусть подыхают тоже, вместе. Подыхают спокойно. Ему самому уже не страшно, счёт его жизни теперь рассчитан на минуты. Они встретятся в аду.

— Всё? Напелся? — Джим улыбнулся.

— Всё, напелся, — Томми вышел из кабинки, — с тебя сведение, мастеринг, ну, ты сам знаешь.

— Знаю. — сказал музыкант и открыл бутылку коньяка.

— Это какая уже? — рыжеволосый плюхнулся на стул и поднял бровь.

— Всего лишь третья.

— Ну мы и слабаки.

* * *

Лили сидела у себя в квартире в спальне и слушала музыку. В плейлисте был андерграунд. Девушка курила электронную сигарету, пела и листала ленту в социальных сетях.

В жизни писательницы произошли изменения: кроме того, что она начала пить и курить, девушка перекрасила волосы в черный цвет, обзавелась другими друзьями, вечно ходила на какие-то тусовки. Единственное, чем отличались актуальные её «посиделки» с «посиделками» с Джимом, Томми и Чарли, это то, что в её актуальных не было наркотиков. Вот вообще не было. Ни у кого. Был только алкоголь и сигареты. Нравилась ли ей такая жизнь? Нет. Совсем нет. Она понимала, что это ей совсем не нужно. Но, наверное, так она спасалась от боли из-за расставания со Стасом. На самом деле, ей не хватало друзей рядом. Но, она понимала, что Томми сейчас не до неё, он забывается с помощью алкоголя и наркотиков, а Чарли пишет альбом, его не нужно отвлекать. С Джимом как таковым, они не общались. А если и общались, то, только в компании. А ей так хотелось с кем-то поговорить, рассказать, как у неё дела, что болит, и хотя-бы плакать не в одиночестве.

И сейчас. Она сидела в одиночестве. Что ей хотелось? Ничего не хотелось. Или, чтобы хоть кто-то был рядом.

На телефон пришло уведомление.

«Лили, привет! Подгребай в бар «Дождь», тут круто!» — написал ей Марк Флетчер.

Она улыбнулась. От него давно не было сообщений. И в целом, никаких новостей от него не было.

«Скоро буду.» — ответила девушка.

Лили начала собираться. Её стиль в одежде изменился. Она больше не носила бомберы, штаны и кроссовки. В её гардеробе были платья, юбки и блузы. С чем связано? Она и сама не знает. Наверное, с тем, что если смотреть на внешний вид девушки, можно определить насколько сильно её сделали больно. Если она выглядит великолепно, то, ей очень больно. Если же она выглядит как обычно, то, с её душевным состоянием всё нормально. Лили выглядела великолепно. Дорогой парфюм, новое платье, сапожки на каблучках, маленькая сумочка, выпрямленные волосы, макияж первой свежести. Девочка с картинки. Но, она считала, что больше похожа на рыбу из синих океанов, которую все хотят. Ту самую, которая кружится вокруг богатенького папочки и вытягивает из него деньги. Хотя, таковой не являлась.

* * *

Джим и Томми сидели на студии у Джима и допивали уже четвертую бутылку коньяка. На удивление, алкоголь не давал возможного эффекта для Ти, а вот для Бриза эта доза дала о себе знать. Он уже не связно разговаривал, и зевал через каждые пять минут. Добряк понимал, он хочет пить ещё, а вот с Джимом нужно было что-то делать.

— Бро, пойдешь в бар?

— Нет, Томас. Сегодня без меня. Тебе расстелить на диване? — музыкант ещё раз зевнул.

— Нет. Я сейчас поеду. Давай я тебе помогу со спальным местом, или может тебе такси вызвать до дома?

— Я буду ночевать на студии. Спасибо, Том. — Пациент почесал голову.

Ехать куда-то в бар ему не хотелось. Он подустал от всех этих тусовок и алкогольных будней. Тем более, Инга уже давно злится на него из-за всех этих ситуаций. Она перестала приезжать, да и он перестал к ней ездить. Девушка работала над проектами и у неё не было времени разъезжать по городам, зато, она прекрасно понимала, чем там занимается Джим и как могла, через расстояние, пыталась вразумить его.

Добряк помог темноволосому приготовиться ко сну, и вызвал такси. Убедившись, что Бриз заснул, Томми поехал в бар.

Погода была очень теплая, хотя был уже вечер. Автомобиль, который вёз музыканта, гнал со скоростью света. Казалось, стрелка давно перевалила 200, а вот машина всё