Интернет-журнал 'Домашняя лаборатория', 2008 №3 - Журнал «Домашняя лаборатория»

этому поводу. В комиссию вошли: Сантьяго Рот (Santiago Roth), директор Бюро геологии и шахт провинции Буэнос-Айрес; Лутс Витте (Lutz Witte), геолог Бюро геологии и шахт провинции Буэнос-Айрес; Вальтер Шиллер (Walther Schiller), заведующий отделом минералогии Музея Ла-Платы и консультант Национального бюро геологии и шахт; Мойзес Кантор (Moises Kantor), заведующий отделом минералогии Музея Ла-Платы.

Проведя тщательное обследование места находок, комиссия пришла к выводу, что образцы были обнаружены в нетронутых чападмалаланских отложениях. Таким образом, возраст орудий должен составлять от двух до трех миллионов лет.

Во время своего пребывания в Мирамаре члены комиссии стали очевидцами находки каменного шара и кремневого ножа в плиоценовой формации. Таким образом, они смогли непосредственно засвидетельствовать подлинность открытий. Рядом же были обнаружены частицы обожженной земли и шлака. Кроме того, в своем докладе члены комиссии сообщали: «Во время раскопок, которые велись в присутствии комиссии, из того же разреза, где находились каменный шар и нож, были подняты плоские камни, похожие на те, которые индейцы используют для добывания огня». Все это говорит о том, что человеческие существа, умевшие изготовлять инструменты и пользоваться огнем, жили на территории современной Аргентины в период позднего плиоцена, то есть 2–3 миллиона лет назад.

После отъезда комиссии в Буэнос-Айрес Карлос Амегино остался в Мирамаре для продолжения раскопок. Из верхних слоев эпохи позднего плиоцена он извлек бедренную кость токсодонта (Toxodon), вымершего копытного млекопитающего, в древности обитавшего на территории Южной Америки. Это длинношерстное животное было похоже на коротконогого и безрогого носорога. В бедре токсодонта Карлос Амегино обнаружил каменный наконечник стрелы или копья (рис. 5.1), что свидетельствовало о присутствии на территории современной Аргентины 2–3 миллиона лет назад, людей с довольно высоким уровнем развития.

Рис. 5.1. Эта бедренная кость токсодонта с засевшим в нем каменным наконечником метательного орудия была найдена в плиоценовой формации Мирамара (Аргентина).

Но возможно, бедренная кость с застрявшим в ней наконечником стрелы не такая уж древняя и она просто каким-то образом сама бедренная кость попала из верхних слоев в нижние? Однако Карлос Амегино указывал, что бедро было обнаружено вместе с другими костями задней ноги токсодонта. Это говорит о том, что бедренная кость не была отдельной костью, каким-то образом попавшей в Чападмалаланскую плиоценовую формацию, но являлась частью животного, которое погибло, когда данный геологический слой находился в стадии формирования. Амегино отмечал: «Кости имеют грязновато-белый цвет, характерный для данного слоя, а не темный, что типично для оксидов магния, присутствующих в Энсенадане (Ensenadan)». Уточняя характеристики находки, он подчеркивал, что пустотелые части костей ноги животного были заполнены чападмалаланским лессом. Разумеется, если бы даже кости токсодонта каким-то образом сумели проникнуть через Энсенаданскую формацию и очутиться там, где они были обнаружены, все равно они бы не перестали быть аномально древними. Возраст Энсенаданской формации составляет от 400 тысяч до 1,5 миллиона лет.

Те, кто захочет оспорить древность бедренной кости токсодонта, непременно укажут, что еще несколько тысячелетий назад это животное обитало на просторах Южной Америки. Однако Карлос Амегино указывал, что размеры обнаруженной им в Мирамаре взрослой особи токсодонта были намного меньше встречающихся в верхних, более молодых стратиграфических слоях Аргентины. Это говорит о том, что его ископаемый образец был более древним видом токсодонта. Карлос Амегино полагал, что отличавшийся небольшими размерами мирамарский токсодонт является чападмалаланским видом этого животного — Toxodon chapaldmalensis, впервые описанным Флорентино Амегино.

Кроме того, Карлос Амегино непосредственно сравнил бедро своего чападмалаланского токсодонта с костями видов, обнаруженных в более молодых формациях. Он подчеркнул, что «бедренная кость из Мирамара в целом меньше и тоньше», и привел основные отличия бедренной кости, которую он нашел в мирамарской формации позднего плиоцена, от Toxodon burmeisteri более молодых геологических уровней.

Затем Карлос Амегино описал засевший в бедренной кости кремневый наконечник: «Наконечник представляет собой пластинку кварцита, полученную в результате отслоения от «материнского» блока путем единичного удара и заточенную по бокам только с одной стороны. После этого образец был заострен и ему была придана форма листа ивы. Таким образом, он стал напоминать обоюдоострые наконечники солутреанскоготипа, называемые feuille de saule (ивовый лист)… Все эти признаки говорят о том, что мы имеем дело с наконечником мустерианского типа европейского палеолитического периода». Трехмиллионный возраст такого наконечника ставит под вопрос обоснованность версии современного научного истеблишмента, согласно которой три миллиона лет тому назад на Земле могли существовать лишь самые примитивные виды австралопитеков, положившие начало линии гоминидов.

В декабре 1914 года Карлос Амегино вместе с Карлосом Бручем (Carlos Bruch), Луисом Мариа Торресом (Luis Maria Torres) и Сантьяго Ротом (Santiago Roth) побывал в Мирамаре с целью проведения замеров и фотографирования точного местоположения находки бедренной кости токсодонта. Карлос Амегино заявил: «Прибыв на место последних открытий и продолжив раскопки, мы стали находить все новые и новые камни со следами преднамеренной обработки. И это утвердило нас в мысли, что мы имеем дело с настоящей мастерской той далекой эпохи». Многие найденные орудия были наковальнями и каменными молотками. Каменные инструменты были также обнаружены в Энседанской формации, которая в Мирамаре располагается над Чападмалаланской.

Попытки дискредитировать открытия Карлоса Амегино

Точке зрения Карлоса Амегино на древность людей на территории современной Аргентины был брошен вызов со стороны Антонио Ромеро (Antonio Romero). В своем докладе, сделанном в 1918 году, он высказал много критических замечаний по этому вопросу. Во время ознакомления с заметками может сложиться впечатление, что вслед за такими высказываниями должна последовать подтверждающая их аргументация. Но вместо нее мы находим изложение его собственных фантастических взглядов на геологическую историю прибрежного региона Мирамара. По утверждению Ромеро, все геологические формации barranca относительно молоды. «Если вы встречаете ископаемые свидетельства далеких времен в barranca, — утверждал он в своем докладе, — для данного района это не означает последовательного чередования эпох.

Древние образцы вполне могли быть вымыты потоками вод из древних отложений где-нибудь в другом месте и занесены в основание barranca».

Примечательно, что те же самые мирамарские формации по разному поводу подробно описывались другими профессиональными геологами и палеонтологами, и никто не смотрел на них с позиций Ромеро. То, что толкование, которое Ромеро дает стратиграфии в районе Мирамара, неверно, подтверждается исследованиями ученых. Они определяют формацию в основании скалы как Чападмалаланскую, относя ее к эпохе позднего плиоцена (2–3 миллиона лет).

Антонио Ромеро утверждал, что в barranca имело место значительное смещение горизонтов, поэтому орудия и кости животных с верхних горизонтов могли смешаться с орудиями и костями в нижних. Но единственным фактом, который он смог привести в поддержку своего