Мятежный «Сторожевой». Последний парад капитана 3 -го ранга Саблина - Владимир Шигин

«Матрос Буров (имени и отчества не помню) проходил службу на корабле “Сторожевой” в должности радиометриста-наблюдателя с июня 1974 года...»

«Матрос Аверин (имени и отчества не помню). Служит на корабле “Сторожевой” с ноября 1973 года в должности минера...”

“Маггрос Сахневич (имени и отчества не помню) служит на “Сторожевом” электриком БЧ-5 с мая 1973 года и в декабре 1975 года должен демобилизоваться... Во время захвата власти на ВПК “Сторожевой” 8—9 ноября 1975 года Сахневич проявил себя довольно активно».

Так почему же Саблин не знал имен своих матросов? В том, что у него была плохая память, есть большие сомнения, ведь цитаты классиков замполит «Сторожевого» выучивал до запятой. Все дело в том, что человеческая память сохраняет лишь то, что считает нужным и полезным. Память Саблина тоже была избирательна и сохраняла как нужное и полезное для своего хозяина именно цитаты Энгельса и Маркса, а не имена подчиненных матросов. Если принять во внимание, что Саблин считал себя не замполитом и не офицером-воспитателем, а революционером, то все сразу становится на свои места. Зачем великому революционеру знать имена представителей плебса, толпа она и есть толпа — всего лишь хворост в печке грядущей революции. Этой толпе не положено иметь имен, она по определению должна быть безлика, ибо судьба каждого индивида ничто по сравнению с великой революционной целью.

О реальном авторитете Саблина как профессионала рассказали во время следствия члены экипажа «Сторожевого». Так, на допросе 2 декабря 1975 года, к примеру, откровенничал почитатель Саблина мичман Бородай: «Ни командир, ни замполит авторитетом у матросов срочной службы не пользовались. Командир капитан

2-го ранга Потульный — прежде всего за высокомерие... Саблин стоял как бы в стороне от всех событий, в том числе политикомассовой работы. Считалось, что на корабле нет замполита, а есть два старших помощника командира корабля...»

Еще более определенный отзыв мичмана Хомякова: «Командира корабля Потульного и замполита Саблина матросы, по-моему, не любили. Я несколько раз был свидетелем, когда матросы высказывали недовольство в отношении указанных лиц за то, что Потульный и Саблин не могут правильно организовать службу на корабле, не интересуются их личной жизнью, занимаются укрывательством различных поступков с той целью, чтобы сделать БПК “Сторожевой” отличным».

Данные факты говорят о том, часто Саблин был никудышным замполитом и совершенно не занимался своим прямым делом — воспитательной работой. Я имею здесь в виду не подпольную агитацию против советской власти, а настоящую конкретную воспитательную работу с людьми.

Уж не знаю, как сейчас, но в мою бытность службы на кораблях у каждого замполита была особая рабочая тетрадь со всеми анкетными данными на всех членов экипажа. Она помогала держать в памяти данные по офицерам, мичманам и матросам корабля: как зовут, где родился, где жил, где и как учился, чем увлекался, что любит читать. Это всегда очень помогало в работе с людьми.

Что касается профессиональной работы Саблина, то совершенно очевидно, что заместитель по политчасти «Сторожевого» своим кораблем абсолютно не занимался, как истинный революционер полагая, что чем хуже обстоит дело в преддверии революционных событий, тем лучше для грядущей революции.

Да, после похода на Кубу, при помощи своих связей, Саблин получил престижный орден, но затем начались будни обычной кропотливой работы офицера-воспитателя, к которой Саблин оказался совершенно не готов. Тогда-то и посыпались на него взыскания за провалы в работе с личным составом. Вопиющая некомпетентность Саблина, несмотря на все его связи, демагогичность и авторитет выпускника политической академии становились все явственней. Думаю, что не случись событий 9 ноября 1975 года, то, несмотря на могущественную поддержку в Москве, его бы вскоре убрали со «Сторожевого» за профнепригодность.

Глава вторая. ПОЛИТИЧЕСКАЯ И РЕВОЛЮЦИОННАЯ ПРОГРАММА САБЛИНА

Удивительно, но все певцы саблинского «подвига» неизменно обходят стороной самый главный вопрос всей истории с их кумиром: а что же, собственно говоря, хотел сделать с нашей страной Саблин?

Читая в бесчисленных статьях панегирики замполиту «Сторожевого», вы можете уяснить лишь то, что Саблин бросил вызов тоталитарной советской системе, призвал к обновлению всех сторон жизни и демократизации общества. В годы «перестройки», разумеется, сразу заговорили, что Саблин хотел ускорить появление «социализма с человеческим лицом». При этом никаких конкретных высказываний Саблина на этот счет, как это не покажется странным, никто не приводит. А потому я с полной ответственностью утверждаю, что все это полная чушь, ибо на самом деле Саблин желал совершенно иного.

Что вообще известно нам о политических взглядах Саблина и о том, ради чего, собственно говоря, он затеял всю бучу?

Полистаем еще раз автобиографию нашего героя. Но там, кроме постоянного возмущения всем, что его окружало, о своих политических взглядах Саблин ничего нам не говорит.

Так, описывая свою службу на Северном флоте, он формулирует свое тогдашнее политическое кредо: «Я от культурной революции, от мысли о чистке партии перебрался к мысли изменения государственного аппарата... Я понял, как далеко мы ушли от принципов Парижской коммуны, к которым призывал Ленин. Собирал только интересные факты, обличающие нашу действительность, и читал классиков марксизма-ленинизма». Мысли об изменении госаппарата, сбор интересных материалов и чтение классиков — это все хорошо, но что хотел-то делать конкретно?

Говоря о времени своего обучения в академии, Саблин пишет: «У меня сначала была мысль заняться научной деятельностью, написать научный труд критического содержания и выступить с ним в печати». Но чему конкретно должен был быть посвящен этот «научный труд критического содержания»? Опять молчание...

Еще одна цитата из автобиографии Саблина: «Напряженно и долго думая о дальнейших действиях, принял решение кончать с теорией и становиться практиком». Но с какой именно теорией решил кончать наш герой? Опять одни слова и никакого смысла!

Последняя фраза из автобиографии, имеющая какое-то отношение к теоретическим изысканиям Саблина, относится к моменту начала его службы на «Сторожевом». Звучит она так: «Я в этот момент не мог ничем заниматься, никакой политикой». Это опять разговор ни о чем. Саблин упорно не говорит, какой именно «политикой» ему мешают заниматься на корабле.

Забегая вперед, скажем, что ничего конкретного не рассказал о своих политических взглядах Саблин и в своих выступлениях перед офицерами, мичманами и матросами в начале мятежа. Все его выступления опять свелись к формуле, что все в стране плохо, потому пришла пора восстановить справедливость и сказать правду о плохом положении дел. Политическая платформа Саблиным снова не была озвучена.