Сердце Стужи - Яна Летт

– Значит, вы не случайно утопили мой хлеб.

– Вы проницательны, Унельм… Я могу называть вас Унельм? Я, быть может, позволил себе фамильярность в письме. Но никогда не поздно исправиться, вы со мной согласны? – Голос у него был тихим, мягким, но Ульм почувствовал: эта мягкость обманчива.

– Вы – Магнус.

– Совершенно верно. И снова – проницательно. Да, это я. К вашим услугам. – Магнус снова поклонился и улыбнулся уголком губ. – Я не шутил про ужин. По правде сказать, я давно искал возможности поговорить с вами лично. Но, конечно, быть может, у вас другие планы… – Магнус умолк, всем своим видом выражая готовность немедленно отступить в тень ближайшего переулка.

Унельм лихорадочно думал. Омилия вряд ли одобрила бы его разговор с таинственным Магнусом – с другой стороны, кто знает, не хочет ли он сообщить что-то, имеющее к ней отношение?

– Почему бы и нет. У меня были планы, но они включали в себя бутерброды, а сделать их теперь не из чего.

Ресторан, куда привёл его Магнус, был недалеко – расположился в полуподвальном этаже одного из старинных особняков. Прежде Ульм его не замечал – ресторан как будто выпрыгнул из переулка вслед за Магнусом.

Его здесь знали – встретившая их девушка в алом платье, которое не иначе как чудом держалось у неё на груди, улыбнулась Магнусу дружески и, не задавая вопросов, повела их к столу, укрытому от посторонних взглядов ширмой из кожи ревки – такая не оставляла шансов тем, кто пожелал бы подслушать, – в дальнем углу зала.

Только оказавшись там и что-то шепнув девушке – наверное, сделав заказ, – Магнус заговорил.

– Прежде всего, я должен поблагодарить вас за то, что вы приняли приглашение, – сказал он, улыбаясь. – Я знаю, что у вас могла сложиться определённая… предубеждённость в мой адрес.

– С чего бы? – Ульм пожал плечами.

– Карты на стол, – Магнус погрозил ему пальцем и улыбнулся. – Мы оба хорошо знаем, что известная нам обоим особа меня недолюбливает. В каком-то смысле, наверное, у неё есть для этого основания… хотя я всегда желал и желаю ей только добра.

– Не понимаю, о чём вы.

– Как скажете, Унельм, – Магнус продолжал улыбаться, явно ничуть не обиженный. – Давайте не будем говорить о ней. Поговорим о чём-то куда более насущном – например, о вашем грядущем визите в Нижний город. Вы ведь собираетесь туда, не так ли?

– Вы, кажется, хотели накормить меня, а не допрашивать.

– Так и есть. Но разве это допрос? – Магнус вздохнул. – Возможно, я начал не с того конца. Моя вина. С чего же мне начать?

– Может, просто скажете, чего от меня хотите? – пробормотал Ульм. – Всё ещё надеюсь, что ужин останется в списке.

– Что ж, очень хорошо. Унельм… я хочу помочь вам. Сейчас – помочь попасть в Нижний город и благополучно вернуться… Помочь найти убийцу, чтобы весь этот кошмар для Химмельборга закончился.

– Всегда знал, что мне везёт на людей.

– Как иначе? – Магнус снова улыбнулся. – Любой может изменить нашу жизнь, разжечь пламя или погасить его. У любого можно чему-то научиться… Любая встреча – везение. Только от нас самих зависит, воспользуемся ли мы им.

– И чему же я должен научиться у вас?

– Многому. Но только если захотите. Между нами больше общего, чем вы, наверное, думаете. Я тоже родился в простой семье – и тоже вознёсся куда выше, чем когда-то мог рассчитывать. Мне повезло: я рано понял природу везения. Мне кажется, Унельм, вас ждёт похожая судьба. И я рад был бы помочь…

– Спасибо, конечно, – Унельм достал из кармана потрёпанную колоду и стал перебрасывать её из одной руки в другую – Магнус, должно быть, подумает, что он рисуется, однако это здорово помогало сосредоточиться, – но я вовсе не хочу куда-то возноситься. Мне и тут неплохо.

– Разве? Как вам угодно. Однако для человека без амбиций вы с неожиданным пылом ввязались в опасную игру. Слышал, вы занимаетесь этим расследованием и днём, и ночью.

Откуда он мог это знать? На службе, конечно, и у стен есть уши – даже в прямом смысле, – но дома, в одиночестве…

– По ночам в вашем окне горит свет.

– Я репетирую новые фокусы. Кстати, как вы вообще узнали, где я живу?

– Дело нехитрое. Большой город – открытая книга для тех, кто его любит. Уверен, вы и сами уже это поняли.

– Значит, вы нашли меня, а потом выслеживали. Кажется, вы умеете заводить друзей.

Магнус промолчал – через мгновенье явилась вновь девушка в красном платье с подносом в руках; поставила перед ними блюдо с закусками, снисс в высоком кувшине с тонким горлышком, корзину с хлебом и тарелки с дымящейся распластанной на салатных листах красной рыбой в обрамлении икры и каких-то моллюсков в тёмных раскрытых раковинах – Ульм и названия-то их не знал.

– Прошу, не смущайтесь. Ведь я лишил вас ужина.

По крайней мере это было правдой, и Ульм набросился на еду. Такая бы и Омилии понравилась… Сможет ли он однажды угостить её чем-то подобным? Он впал бы в уныние от этих мыслей, если бы не икра – каждая икринка, идеально круглая, упругая, взрывалась на языке. Моллюски оказались запечёнными в чесночном масле, а рыба – такой мягкой и нежной, что чтобы справиться с нею, не нужен был нож.

Снисс Унельм пить не стал, а вот Магнус налил себе немного.

– Итак, Унельм, что если мы поступим так? Я расскажу вам, кто я такой и почему написал вам, а вы сами решите, что с этим делать. По рукам?

– Оми…

– Унельм, Унельм! – Магнус снова улыбнулся, но глаза его сверкнули. – Я неспроста привёл вас именно сюда, но для вас в мире нет места, где безопасно называть её имя.

Унельм нахмурился.

– А вы, я вижу, не хотите, чтобы кто-то ещё узнал секрет. Ведь тогда он станет менее ценным?

Он думал, что Магнус выйдет из себя, но тот улыбнулся спокойно, мягко.

– Я храню ваш секрет не потому, что набиваю ему цену. И не потому, что хочу контролировать… её, как она, должно быть, думает. А просто потому, что не хочу его выдавать. На это у меня есть свои причины. И, Унельм, поверьте: даже если вы решите отвергнуть мою помощь, рассказать ей об этом разговоре… я всё равно продолжу хранить его. Со мной ваша тайна в безопасности. Ни вам, ни ей ничего не грозит… если, конечно, вы и дальше будете осторожны.

– Вы очень добры. – Конечно, Ульм не поверил ни единому слову, и всё равно