Хранить вечно. Дело № 1 - Борис Борисович Батыршин

Аплодисменты, крики «Ура!» и «Даёшь»! Оратор заулыбался, закивал и снова помахал перед собой ладонью, требуя тишины.

- …В том же году было основано авиационное конструкторское бюро. Начав свою работу во главе с красным инженером Калининым, бюро разработало конструкции санитарного самолёта, фотосамолета, пассажирских самолетов на пять и восемь мест, почтового самолета, маломощного самолета для сообщения Центра с округами – и вот-вот выйдет на путь строительства самолетов мирового значения! А харьковские авиамастерские, где раньше лишь ремонтировалась заграничная авиатехника, всего за два годя стали полноценным авиазаводом, способным не только чинить, но и строить новые самолёты!

На этот раз оратор сорвал овацию. Жесты и прочие призывы к тишине уже не помогли бы – пришлось, не снимая с лица мудрой улыбки, дожидаться, когда стихнет приступ всеобщего энтузиазма, и лишь тогда продолжить.

- …В прошлом году санитарный самолёт «К-4», построенный на Харьковском заводе и нашей, харьковской, товарищи, конструкции, был показан на международной авиационной выставке в Берлине. И это новейшее воздушное судно целиком построено из металла и деталей, произведённых в нашей стране – включая и замечательный мотор «М-6» советской конструкции!

Митинг продолжался уже полчаса; оратор в пенсне выступал третьим по счёту. До него слово брал военный в пилотской форме и один из инженеров харьковского авиазавода, долго и сбивчиво рассказывавший о преимуществах самолётов КБ Константина Калинина над заграничными иоделями. Слушатели внимали и хлопали – а что им оставалось делать?

- …А в двадцать пятом году, товарищи, произошло архиважное событие: в Харькове был открыт первый на Украине аэроклуб, где молодёжь нашей Советской Украины делает первые шаги в небо. И в связи с этим нам особенно приятно видеть здесь воспитанников нашей, Харьковской трудовой коммуны имени товарища Ягоды, где производятся необходимые для Красного Воздушного Флота устройства и приспособления. Сегодня мы поздравляем коммунаров с трудовыми победами, и вместе с ними отправляем партию их изделий в Москву – и не просто так, товарищи, а на борту военного транспортного самолёта нашей Рабоче-Крестьянской Красной Армии!

Это и было тем поводом, из-за которого мы в полном составе стояли сейчас на лётном поле Харьковского аэропорта. Как только по коммуне распространился слух, что военные лётчики собираются в торжественной обстановке принимать нашу продукцию, да ещё и отправить в столицу по воздуху, энтузиазм коммунаров достиг невиданного градуса накала. Все остальные дела были забыты; на Совете Командиров до хрипоты спорили, отправляться ли в Харьков всем, или послать лучших, передовиков производства и отличников учёбы? В итоге, решено было идти всем - и следующие два дня превратились в сплошную хозяйственную истерику: коммунары получали из кладовок «парадку», приводили в порядок выходную обувь, до блеска начищали латунные пуговицы.

И вот мы стоим на лётном поле перед трибуной, позади которой ждёт своего часа угловатый ЮГ-1, клон юнкерсовского транспортника G-24, закупленный СССР для использования в качестве тяжелого бомбардировщика и военного гидросамолёта – пока не пошёл в производство свой, туполевский АНТ-4, будущий ТБ-1.

Этот «Юнкерс», судя по затянутым брезентовыми чехлами проёмам для пулемётных точек позади кабины - невооружённый, военно-транспортный вариант. Особого смысла отправлять нашу продукцию в Москву именно по воздуху, конечно, нет – до сих пор она отличнейше добиралась до заказчика по железной дороге. Но в каком-то высоком кабинете был решено придать событию дополнительное общественно-политическое звучание, раз уж борт всё равно идёт в столицу порожняком. И теперь наши аэродромные тележки, домкраты и стартер-комплекты полетят на «Юнкерсе», упакованные в окрашенные с особым тщанием деревянные ящики, промаркированные, как положено, номерами и надписью «Детск. раб. комм. им. т. Ягоды».

- …а теперь, товарищи, я с удовольствием объявляю, что почётное право загрузить изделия в воздушное судно предоставляется лучшей производственной бригаде коммуны имени товарища Ягоды. За эту честь они, товарищи, соревновались несколько месяцев – и теперь готовы выполнить порученное дело!

Слушатели дружно зааплодировали. Я покосился вправо, потом влево. Стоящий рядом Копытин вытянулся в струнку, как мог, выпятил грудь и втянул живот. Это ведь мы, пятый отряд – те самые счастливчики, победители, удостоившиеся такой чести! Вон как пыжится Олейник – изо всех сил старается выглядеть серьёзным и торжественным, но мальчишеская улыбка всё равно пробивается через официальную маску.

- …а после погрузки коммунары-победители вместе с другими передовиками производства совершат полёт по кругу на наших, советских самолётах, собранных на Харьковском авиазаводе – К-4 конструкции нашего советского инженера Калинина!

Вот она, вишенка на торте! Даже Марк, чья голова по идее должна быть сейчас забита совсем другим, едва сдерживал восторг.

- …так же счастлив и горд сообщить вам, дорогие товарищи, что двигатели воздушного судна, которое доставит подарок коммунаров в столицу нашей советской родины, будут запущены при помощи автомобиля, оснащённого автостартерным агрегатом, изготовленным в коммуне имени товарища Ягоды! И в этом, товарищи, мне видится глубокий символизм: гражданский воздушный флот, чем дальше, тем неуклоннее переходит на оборудование, произведённое в СССР! Уверен, скоро настанет день, когда и летать мы будем исключительно на самолётах, сконструированных нашими, советскими инженерами и построенных на наших, советских заводах!

Тут уж не выдержали и коммунары: стройные шеренги сломались, ребята и девчонки подпрыгивали, размахивали руками, орали, в воздух летели тюбетейки. Оратор позволил себе широкую улыбку – с мудрым, отеческим прищуром. Мы же, изо всех сил стараясь шагать в ногу, припустили за Олейником к «Юнкерсу», куда как раз подрулил грузовичок со знакомыми ящиками.

Что мешало мне наслаждаться чистыми, ничем не замутнёнными радостями этого дня – неужели, только цинизм далеко уже немолодого мужчины, повидавшего на своём веку немало митингов и торжественный собраний, и хорошо знающего им цену? А вот и нет – просто у нас с Марком на сегодняшний выезд в Харьков есть свои, тщательно разработанные планы.

Воспользоваться оказией для намеченного побега мы решили сразу, как только узнали о готовящемся мероприятии. В самом деле: первая (правда, самая короткая) часть нашего маршрута переставала быть проблемой, мы проделаем её вместе с дружным коллективом коммуны. После митинга на аэродроме, согласно объявленному распорядку должен состояться обед, после чего коммунаров отпустят в город до семи вечера, когда в Центральном клубе «Металлист» должен состояться торжественный концерт. Именно этот временной зазор, между обедом и концертом, мы выбрали, чтобы покинуть столицу Советской Украины. Немалых трудов стоило мне раздобыть расписание поездов, отходящих с харьковского вокзала в сторону Москвы, и один из них, идущий до Белгорода, нас с Марком вполне устраивал.

Почему именно до Белгорода, когда нам надо было ехать дальше? Тут всё очень просто: билеты на поезда,