В канун Рождества! - Хэдер Эллисон

– Нет, – он поднял камеру на плечо, – после обеда улетаем назад.

Покачав головой, Аманда ретировалась. Вся эта затея с Санта-Клаусом, пожалуй, заставит превысить смету. Аманда надеялась, что ее не призовут за это к ответу.

– Ну и цирк, – проворчала она, когда хоровая группа из старшеклассников исполнила рождественский гимн для Вирджинии, влезавшей на колени к Санта-Клаусу.

– Да нет, просто Рождество, – отозвался Керк, весело улыбаясь.

– Это одно и то же.

Поблизости от них, в ветвях елки, нестерпимо мигала лампочка. Керк легонько постучал по ней, потом ввинтил глубже в патрон.

– Что вы имеете против Рождества?

– Ничего, – солгала Аманда, как она лгала самой себе уже долгие годы.

– Мм... – Теперь маленький огонек светил ровным светом, и Керк удовлетворенно кивнул. – Раз вы не рассказываете, в чем дело, то я буду строить догадки. – Откинув назад голову, он принялся испытующе смотреть на нее.

Аманда встретилась с ним глазами, но его настойчивый взгляд заставил ее отвернуться.

– Кто-то обидел вас под Рождество?

Не ответив, Аманда принялась стряхивать сверкающие белые блестки со своих черных брюк. Что ж, он попал в точку.

– Я прав? – Решимость в его голосе доказывала, что Керк не собирается прекращать расспросы, пока не узнает все.

– Да! – резко ответила Аманда, скрестив руки на груди. – Под Рождество распался мой брак, понятно? – Она отвернулась и стала пристально рассматривать живописные предпраздничные сценки, разворачивавшиеся перед ее глазами.

– Простите, – тихо сказал Керк, – но вы не можете винить в ваших семейных неудачах Рождество.

– Если бы не Рождество... – Она не смогла продолжать.

– То вы и не узнали бы, что ваше замужество зашло в тупик?

Аманда через силу кивнула.

– Но со временем вы все равно узнали бы это.

Почему он продолжает расспросы? Она знала – почему. После поцелуев минувшей ночью, после того, что он рассказывал ей о том доме в районе «Мемориэла», он хотел знать все о ее замужестве. Если бы только эта история не была столь унизительна!

– Чертовски неприятно видеть, как вы отказываете себе в радостях праздника...

– Вы кто – помощник Санта-Клауса по связям с общественностью?

Он не разозлился, хотя она не сомневалась, что так и будет.

– Вам нравится быть циничной?

Аманда не смела поднять на него глаза.

– Нет.

Носком ботинка она собрала в кучку упавшие с елки блестки.

– Так что же произошло? Не поделили подарки?

Аманда сощурила глаза – если бы только она могла отделаться от воспоминаний!.. Керк был так близок к истине, что ее охватило знакомое омерзительное чувство – как тогда, когда открылся обман Трентона. Виды, звуки, запахи Рождества вновь оживляли притупившуюся боль, и это повторялось из года в год.

– Аманда? С вами все в порядке? Нет, не совсем. – Он сам ответил на свой вопрос. – Пойдемте со мной. – Он взял ее за локоть, но Аманда резко отдернула руку.

– Со мной все в порядке!

– Ничего подобного. Вы очень побледнели.

Керк увлек ее прочь от суеты, царившей возле Санта-Клауса, и подвел к ближайшей скамейке.

– Со мной все в порядке, – продолжала настаивать Аманда, но все же села.

Они смотрели на домик Санта-Клауса, и Керк ни на секунду не выпускал дочь из поля зрения. Наслаждаясь вниманием публики, Вирджиния, освещенная ярким светом юпитеров, весело болтала с Санта-Клаусом.

– Пожалуйста, извините меня, – нарушил Керк неловкое молчание, – я думал, что ваш брак распался уже давно.

– Так оно и есть, – вздохнув, Аманда положила голову на спинку скамейки, – но я не могу преодолеть горечь и обиду. Прошло уже девять лет, но каждое Рождество я все переживаю заново.

– Вы еще любите его?

– Трентона? – Она скептически взглянула на Керка. – Вряд ли. А что?

Жесткие складки вокруг его рта разгладились. Он задвигался, усаживаясь поудобнее.

– Просто поинтересовался.

– Хватит расспросов.

– Значит, вы сами расскажете мне все?

Аманда заколебалась:

– Я стараюсь не вспоминать о прошлом, ибо выгляжу в той истории, что со мной приключилась, глупой и наивной.

А что, если, рассказав ему все, она навсегда избавится от ставших привычными ежегодных приступов отчаяния?

– Не исключено, что за девять лет воспоминания, которыми вы себя мучаете, исказились.

Нет, это было не так: она помнила все – мысли, чувства, слова лжи, каждую мелочь...

– Я нашла квитанцию от очень дорогих женских часов и решила, что это, конечно же, рождественский подарок Трентона мне. Сумма была невероятной, я тогда не могла покупать ему столь же дорогие подарки. Я почувствовала неловкость, мое сердце переполнилось любовью к нему. – Она рассказывала об этом тихим, монотонным голосом, в который раз обвиняя себя.

– Сколько вам было лет? – прервал ее Керк.

Она пожала плечами.

– Двадцать... двадцать один.

– Вы были молоды.

– Я была достаточно взрослая, чтобы во всем разобраться.

– О, не будьте столь строги к себе.

Аманда усмехнулась: он старался приободрить ее.

– Я уже работала на двух работах, но, чтобы купить ему лучший подарок, пожалуй, взялась бы еще за одну.

– А где работал Трентон?

– Он учился на юридическом факультете.

– А!

Аманда вздрогнула. Вот оно – хорошо знакомое восклицание, обычно вырывающееся у людей, которым конец истории уже ясен. Что ж, ранние браки нередко распадаются, ничего с этим не поделаешь. Только вот Аманда никак не думала, что такое может случиться с ней.

– Продолжайте, – настойчиво попросил он.

– Остальное вы знаете. – Аманда глубоко вздохнула и попыталась встать.

Керк удержал ее, положив свою руку на ее.

– Расскажите мне все.

Ей не хотелось делать это, но его мягкий тон растопил ее холодное отчуждение. Еще никому и никогда она не рассказывала все до конца.

Пальцы Керка переплелись с ее пальцами, и Аманда ощутила его молчаливую поддержку.

– Я... я тоже купила ему часы, – начала она. – Это была прямо какая-то романтическая история: ну, знаете, усталая жена, возвращаясь с работы, видит в витрине ювелирного магазина красивые мужские часы и потом отчаянно копит на них деньги, надеясь, что никто не опередит ее и не купит их прежде. – Аманда искоса взглянула на Керка. – В общем, вспомните любой сентиментальный фильм на рождественскую тему, и вам сразу станет все ясно.

Керк стряхнул искусственный снег с ее рукава.

– Не мучайте себя так, не то вы рискуете никогда не избавиться от печальных воспоминаний.

– Но это-то в любом случае останется со мной.