Та, что стала Солнцем - Шелли Паркер-Чан

не получал паек, одолжил взводу котелок (предположительно украденный) в обмен на миску того, что в нем варится. Дым и крахмалистые бобы: это был запах той жизни, от которой, как ей казалось, она сбежала навсегда.

– Нам не хватает только ящерицы, – сказала она с иронией.

Юйчунь с отвращением взглянул на нее:

– Фу! Зачем?

– Ах, маленький брат, должно быть, ты никогда не был очень голоден. Тебе везло.

– Ха, везло! Я достаточно умный, чтобы не попадать в ситуацию, когда приходится есть ящериц, чтобы выжить, – сказал Юйчунь. – Даже не говори мне, что у нее вкус, как у курицы.

– Откуда этому монаху знать вкус курицы? – возразила Чжу. – Во время голода нет никаких кур, а монахи вегетарианцы.

– Свинина вкуснее, – сказал Юйчунь. – Не говори моим предкам, что я это сказал, они из народа ху. – Люди ху не едят свиного мяса, что кажется странным жителям юга, помешанным на свинине. – Знаешь, я мог бы позволить себе свинью или трех свиней. Как ты считаешь, везучий монах, когда солдаты Великой Юань завтра убьют вас всех, может, мне стоит отправиться с твоим конем на побережье и открыть ресторан?

– Если таков твой план, то это тебе следует готовить еду, – сказала Чжу. Она попробовала один боб и поморщилась: – Думаешь, мы проиграем сражение?

– Я надеюсь, что вы проиграете, – поправил ее Юйчунь. – Солдаты Великой Юань не позарятся на твои жалкие пожитки, а это значит, что они достанутся мне. Другой исход меня не устроит.

– Неужели? – мягко спросила Чжу. Несмотря на то что появления войска Великой Юань с нетерпением ждали почти все в лагере Красных повязок, в ней крепла уверенность в том, какой конец их ждет, если она не вмешается.

Река Яо, текущая с севера на юг, отводила воду из обширной системы перекрытых дамбами озер в более крупную реку Хуай, текущую с востока на запад. Вместе эти две реки образовывали угол, защищающий подступы к Аньфэну с севера и с востока. Каменный арочный мост эпохи Тан через Яо стоял ниже по течению сразу же за дамбой. Дальше по течению, за мостом, Яо разливалась и образовывала болотистую дельту там, где она сливалась с Хуай. Поскольку река Яо была слишком широкой и армия не могла переправиться через нее вброд ниже по течению, единственным путем на другой берег для армии Великой Юань был мост. Красные повязки прибыли первыми и взяли под контроль плацдарм перед мостом на своем берегу, поэтому у них было преимущество. Но, глядя сейчас в сумерках на дальний берег, Чжу видела светлый дым полевых костров войска Великой Юань, поднимающийся подобно столбцам иероглифов на могильном камне. Где-то там находился генерал-евнух, возможно, он смотрел туда, где была она. И что-то подсказывало ей, что вместо того, чтобы предвкушать битву, как молодые воины Красных повязок, он, как и она, чувствует холодную уверенность в том, что битва закончится его победой.

– Бобы, наверное, будут готовы только через час. Может, ты присмотришь за ними, пока этот монах пойдет помолиться? – попросила Чжу, используя свой обычный предлог, чтобы выйти из лагеря и остаться в одиночестве для отправления личных потребностей. В последние годы жизни в монастыре у нее была собственная комната, и ей почти не приходилось думать о своих физических особенностях. Теперь, когда ей приходилось изобретать способы скрыть эти особенности, она ненавидела и связанные с этим хлопоты, и напоминание о той судьбе, которая ее ждет, если она не добьется величия.

Юйчунь нехотя взял палку-мешалку. Несмотря на свое постоянное присутствие в этом взводе, он считал себя гостем и был недоволен тем, что ему поручают работу по хозяйству.

– Если какой-то ху молится, чтобы его стрела поразила тебя, а ты молишься столь же усердно, чтобы этого не случилось, ты не думаешь, что эти две просьбы друг друга нивелируют?

Чжу удивленно подняла брови:

– И что случится тогда?

– Тебя поразит стрела другого лучника, – быстро ответил Юйчунь.

– В таком случае этот монах помолится, чтобы никакая стрела его не поразила. И меч тоже. Или копье. – Она помолчала. – Какие еще есть варианты гибели в бою?

– Ха, ты думаешь, что сможешь получить у Неба стопроцентную гарантию? – хмыкнул Юйчэнь. – Невозможно молитвами отвести гибель, предназначенную тебе судьбой, монах.

Чжу ушла, стараясь не думать о мрачном комментарии Юйчэня. Она Чжу Чонба, и она достигнет величия, а сейчас ей необходимо придумать, как сделать так, чтобы это произошло. Она вышла из лагеря, облегчилась, потом пошла по берегу реки к дамбе и добралась до озера.

С головокружительно высокого склона на противоположном берегу озера на нее безмятежными взглядами уставилось целое поле гигантских статуй бодхисатвы, каждая в три раза выше человеческого роста. Чжу с беспокойством подумала: Небеса следят за ними. Местная легенда гласила, что статуи раньше принадлежали древнему храму, который соскользнул со склона холма и погрузился в воды озера, где стал обителью лис и других духов – нелюдей. Чжу, которая никогда не видела других духов, кроме призраков людей, всегда сомневалась в их существовании. Но в темной, неподвижной поверхности озера было нечто такое, что заставляло верить в их существование.

Она села, скрестив ноги, на пропитанную водой землю и еще раз обдумала свою проблему. Лучшим решением было бы совсем не допустить столкновений двух армий. Может быть, если бы она сумела разрушить мост… но это легче сказать, чем сделать. Ничто, кроме землетрясения, не могло разрушить каменный мост эпохи Тан, а этот простоял уже пять столетий. Что она может с ним сделать?

Она посмотрела на далекие статуи. И впервые заметила, что они слегка наклонились вперед, будто хотят сообщить ей нечто важное. А вчера они стояли так же? Стоило ей только подумать об этом, как она заметила еще нечто новое: какой-то ропот слышался из глубины земли, такой тихий, что она его скорее ощущала, чем слышала, казалось, это трутся друг о друга кости земли. И в тот момент, когда она поняла, что это за звук, ее мечущиеся мысли успокоились, и ее охватило чувство облегчения: она нашла решение.

Все эти годы она все готова была отдать, чтобы только Небеса ее не замечали, стараясь, чтобы там не узнали, что она живет жизнью Чжу Чонбы. Чувствовать себя в безопасности можно было только спрятавшись, словно она была крабом внутри взятой им взаймы ракушки. Но так было в маленьком, упорядоченном мирке монастыря. Теперь она видела – с ужасом, – что ни один человек не в силах достичь величия во внешнем мире. Это невозможно без поддержки воли Небес. Чтобы добиться успеха,