Дело нервного сообщника - Эрл Гарднер

– Она попросила меня сопровождать ее.

– Она говорила вам, что ее интересуют земельные участки?

– Она попросила меня сопровождать ее.

– Говорила она вам, что ее интересуют участки?

– Она попросила меня поехать с ней.

– Говорила она вам, что ее интересуют участки?

– Она попросила меня сказать таксисту, что мы едем осматривать выставленные на продажу земельные участки.

– А теперь, миссис Марвел, – сказал Гамильтон Бергер, – я должен напомнить вам, что вы находитесь под присягой и свидетельствуете в деле об убийстве. Вы дали клятву говорить правду, одну только правду и ничего, кроме правды. Существуют суровые наказания за лжесвидетельство. Существуют суровые наказания для косвенных соучастников. Я спрашиваю вас, объясняла ли вам обвиняемая причину, настоящую причину, по которой она хотела ехать именно в такси?

– Одну минутку, ваша честь, – встрял Мейсон. – Я не хотел бы выдвигать возражений против рутинных вопросов, задаваемых этой второстепенной свидетельнице, но…

– Второстепенная свидетельница! – в ярости закричал Гамильтон Бергер.

Мейсон с явным удивлением посмотрел в его сторону.

Прокурор начал было что-то говорить, но перехватил взгляд судьи и прикусил язык.

– Пожалуйста, мистер Мейсон, – сказал судья.

– …Однако в данном случае обвинение подвергает перекрестному допросу своего собственного свидетеля. Прокурор задает наводящие вопросы. Он угрожает свидетельнице. Более того, само свидетельство выглядит некомпетентным, несущественным и не относящимся к делу.

– Могу я говорить? – спросил Гамильтон Бергер.

Судья Сидгвик кивнул.

– С позволения суда, – сказал прокурор, – я высказываю убеждение, что эта свидетельница, если ее принудить давать показания, может рассказать факты, неопровержимо уличающие обвиняемую. Она – подруга обвиняемой; она враждебно настроена ко мне; она никогда не говорила мне, что она знает. Содержание ее признания мне известно только из того, что она говорила третьим лицам. Я хочу, чтобы суд принял мои профессиональные заверения, что дело обстоит именно так.

– Протест защиты отклоняется, – сказал судья Сидгвик. – Однако я вношу предложение удалить показания свидетельницы из протокола, если они окажутся не относящимися к делу.

– Отвечайте, миссис Марвел, – обратился Бергер к Рут Марвел.

– Она сказала мне, что хочет нанять определенное такси.

– Она сказала почему?

– Она… она сказала…

– Да-да, продолжайте, – поощрял прокурор Бергер.

– Она сказала, что это должно быть такси, в котором она уже ездила в тот день.

– А она не говорила вам, что не хочет быть узнанной таксистом?

– Да, что-то в этом роде.

– Продолжайте, – велел Гамильтон Бергер. – Что еще она вам говорила?

Рут Марвел начала плакать.

– Я вынужден настаивать на ответе, – холодно произнес Гамильтон Бергер.

– Она сказала, что ее адвокат посоветовал ей поймать это такси, взять меня с собой в поездку и расплатиться с таксистом, когда на счетчике будет два доллара девяносто пять центов.

– Вы бы узнали таксиста, если бы снова его увидели?

Рут Марвел молча кивнула.

– Не будет ли мистер Джером Кидди так любезен подняться? – спросил Гамильтон Бергер.

Таксист Кидди молча встал.

– Это тот человек? – спросил Гамильтон Бергер.

– Да, – тихо ответила Рут Марвел.

– Вопросы защиты! – триумфально рявкнул прокурор.

Мейсон ободряюще улыбнулся свидетельнице.

– Миссис Марвел, совершенно нет нужды расстраиваться по поводу данных вами показаний. Разве подсудимая не сказала вам, что она просто-напросто действует по моему совету и думает, что некий таксист будет вызван, чтобы опознать ее, что она желает всего лишь проверить его память, посмотреть, знает ли он на самом деле, кто она такая?

– Теперь я протестую! – заявил Гамильтон Бергер. – Защита подсказывает свидетельнице ответы, а поскольку свидетельница находится на его стороне…

– Из чего следует, что она на моей стороне? – перебил Мейсон. – Она достаточно полно свидетельствовала в вашу пользу. Сейчас время перекрестного допроса, и защита имеет полное право допросить свидетельницу.

– Протест отклонен, – сказал судья Сидгвик.

– В сущности, именно это и произошло? – сочувственным тоном спросил Мейсон Рут Марвелл.

– Да, – ответила та.

– Что ж, не стоит расстраиваться лишь из-за того, что обвинение вызвало вас свидетельствовать против вашей подруги. Подзащитная сказала вам, что, согласно полученным от меня инструкциям, она собирается проверить крепость памяти одного из возможных свидетелей?

– Да.

– И вы сели в такси, которое вел этот джентльмен, которого только что попросили встать?

– Да, сэр.

– И мистер Кидди не узнал подзащитную, не так ли? По крайней мере, он ничем не показал, что узнает ее?

– Вы правы, сэр.

Мейсон ласково улыбнулся.

– Вот и все. Все, что пыталась проделать обвиняемая. Тут нет никакого секрета.

– Теперь нет! – заорал Гамильтон Бергер. – Теперь, когда ваш план обернулся против вас же!

– Обернулся против меня? – спросил Мейсон сочувственно.

– Прекратите! – приказал судья Сидгвик. – Я не допущу, чтобы стороны перешли на личности. Мистер прокурор, ваше замечание сделано не по правилам. Свидетельница свободна.

– Вызываю Джерома Кидди, – заявил прокурор Бергер.

Кидди прошел на свидетельское место и присягнул.

– Видели ли вы обвиняемую третьего июня сего года или в дни, близкие к этой дате? – спросил Бергер.

– Да, сэр.

– Где?

– Я возвращался из загородного клуба и…

– Вы видите карту на этом стенде?

– Да.

– Вы можете указать на карте место, где вы увидели обвиняемую?

– Да, сэр.

– Покажите, пожалуйста.

Свидетель подошел к карте.

– Это было вот здесь, – сказал он. – Когда я первый раз увидел обвиняемую, она бежала в сторону шоссе. Потом какое-то время шла шагом, видимо, чтобы восстановить дыхание, затем снова побежала. Затем снова перешла на шаг. Увидев меня, она замахала рукой.

– Вернитесь, пожалуйста, на свидетельское место, – попросил Гамильтон Бергер. – Что произошло дальше?

– Она села в мою машину. Тяжело дышала, казалась взволнованной и выбитой из колеи. Я спросил ее, куда ехать. Она не сразу смогла ответить. Потом сказала, чтобы я отвез ее к вокзалу.

– И вы отвезли ее туда?

– Да, сэр.

– Во сколько это было?

– В мою машину она села примерно без четверти пять.

– В какое время вы подъехали к вокзалу?

– Думаю, было пять с минутами.

– Третьего июня?

– Да, сэр.

– Защита может приступить к перекрестному допросу, – сказал Гамильтон Бергер.

Мейсон приветливо улыбнулся.

– Когда вы в следующий раз видели обвиняемую, мистер Кидди?

– Я не знаю.

– Вы не знаете? – театрально изумился Мейсон.

– Нет, сэр. Я знаю, что видел ее на следующий день на опознании в полицейском управлении, и, возможно, я видел ее еще раз вечером того же дня, но в последнем я не уверен. Понимаете, когда перевозишь столько пассажиров… да и не всегда оборачиваешься, чтобы рассмотреть, кто у тебя там сидит…

– Не обосновывайте свои действия, – сказал Мейсон. – Просто отвечайте на вопросы.

– Ваша честь, – встрял Гамильтон Бергер, – я поддерживаю свидетеля. Он имеет полное право объяснять свои ответы. Я настаиваю на том, чтобы свидетелю дали завершить объяснение.

– Я думаю, будет лучше, если вы вернетесь к этому, когда возобновится прямой допрос, – решил судья Сидгвик. – У вас будет возможность всесторонне осветить ситуацию во время допроса со стороны обвинения.

– Прекрасно, – заявил Гамильтон Бергер, пытаясь сделать хорошую мину при плохой игре.

– Итак, – сказал Мейсон, – когда вы свидетельствовали на предварительном слушании, вы были совершенно уверены, что не видели обвиняемую в интервале между тем, как посадили ее в свою машину третьего июня, и до того, как вам ее предъявили на опознании в полицейском управлении на следующий день. Верно?

– Да, сэр.

– У меня все, – сказал Мейсон.

– Вы ошибались во время предварительного слушания? – задал вопрос Гамильтон Бергер.

– Я был сбит с толку.

– Вы ошибались?

– Да, сэр.

– Это все.

– Минутку, – сказал Мейсон. – Вы сказали, что ошибались, мистер Кидди?

– Да, сэр.

– То есть, находясь под присягой, вы утверждали то, чего на самом деле не было?

– Ваша честь! – воскликнул прокурор Бергер. – Я протестую против такого ведения перекрестного опроса. Это попытка запугать свидетеля.

– Я не запугиваю свидетеля, – ответил Мейсон. – Я просто спрашиваю, утверждал ли он, находясь под присягой, то, чего не было.

– Это было непреднамеренной ошибкой, – заявил Гамильтон Бергер.

– Теперь вы пытаетесь делать утверждения, касающиеся физического состояния данного свидетеля? – изобразил удивление Мейсон.