Зона Посещения. Режим человека - Сергей Вольнов

– Упор-рные, ё-моё!! – рявкнул Удав.

Отказавшись пока что от соблазнительного варианта использовать драгоценную гранату, человек снова угостил полезшего наверх мутанта порцией пуль, и зверь повторно сорвался. В приступе бешенства, рыча от боли, муталосяра выместил злость на дереве, приютившем строптивую жертву. Острые как бритва когти содрали целые пласты коры. Второй монстр подоспел и попытался тоже полезть наверх, но удачный выстрел в глаз сбросил и его на землю.

Осатаневшие мутанты, утробно рыча, полезли на дерево с двух сторон, вынудив человека подняться ещё выше, но и с новой позиции он отбился. Прицельные выстрелы – и живучие твари отброшены, задержаны хоть ненадолго… но патроны рано или поздно кончатся, и способные бешено регенерировать твари добьются своего.

– Выше тумана не подняться, – выдавил сталкер, подняв глаза к скрытому сейчас небу, взглядом выискивая путь к спасению.

Муталоси, предвкушая свою победу, снова и снова лезли наверх. Мутанты уверились в успехе, однако не учли, что, глубоко повредив кору, могут включить защиту дерева. И мутированная ель таки начала защищаться, хотя и с некоторым опозданием. Ну, деревянная, что с неё взять, пока дойдёт… Дошло! Ветки изогнулись, и металлизированные иголки хвойного мутанта залпом отстрелились, громко «пахкая» при этом. И когда лосяры снова оказались сброшены наземь, их в буквальном смысле истыкали иглы.

От боли они ревели, как акустические системы на рок-концерте. Атака дерева не смертельна для них, но болезненна не по-детски… И всё-таки жажда мести гнала наверх. Удав взобрался ещё выше, однако это был уже предел. Он приготовился безвозвратно потерять ещё один артефакт, обладающий действием, аналогичным тому, что использовался в пещере. Последний, приберегаемый на крайний случай… Но в этот раз край не наступил.

Тратить боеприпасы сталкеру больше не пришлось. В бой вступила ядовитая пыльца, обильно выпущенная деревом. Поспешно нацепивший защитную фильтрующую маску человек с истинным облегчением наблюдал, как стремящиеся к нему рогатые уроды буквально попадали вниз, точь-в-точь сбитые палкой груши, и наконец-то сдались. Взрыкивая от ненависти, утащились прочь, канули в зарослях подлеска.

– Вроде пронесло, – буркнул Удав, наблюдая сверху, как усеянные серебристыми колючками мутанты уносят свои когтистые копыта.

Сталкер начал спускаться и почти добрался до земли, но возле самой поверхности что-то произошло… Что именно случилось, Удав понять не успел. Свершилось какое-то абнормальное воздействие. Всё вокруг поплыло, и человек рухнул вниз. Благо падать было невысоко, Удав не разбился, но потерял сознание, а когда пришёл в себя, почему-то снова разливался утренний свет восходящего солнца. Целая минувшая ночь проскочила помимо его сознания. Причём густого леса вокруг не было и в помине. Зелёный туман также не закрывал небосвод.

И вместо всей этой мути Удав собственными глазами лицезрел то самое место, где он спустился уровнем ниже. Где прыгал, скакал мячиком, заключённый внутри амортизирующей сферы. Именно сюда, на сегмент, покрытый кустами и редкими скоплениями деревьев, его согнали мутамедведи сверху! Но памятный участок должен обретаться в прошлом, оставленном далеко за спиной, а не раскинуться прямо перед глазами… Пройти по окружности весь уровень и замкнуть виток сталкер попросту не успел бы при всём желании. На ходку протяжённостью многие десятки километров требуются не сутки, а недели и недели. Если вообще удастся пройти круг «по кругу».

Продирающая по спине ознобным холодом загадка абнормальности… Неудивительно, что Удав принял решение не стремиться на запад, в эпицентр, как при первой попытке, а познакомиться с сектором поближе.

– Чтобы найти искомое, не всегда нужно ходить за ним. Может быть, оно само тебя найдёт? – вопросил сталкер, отмечая знакомые детали пейзажа.

Хотя незнакомых тоже появилось много, вроде бы не успело измениться до неузнаваемости.

Посреди рейда:

«Ещё один шанс»

Пятый раунд

Люди повинуются законам природы, даже когда действуют против них…

Солнце поднялось в зенит, застыло там, и поневоле возникло впечатление, что оно не собирается двигаться дальше, к закату. Так и будет висеть, садистски обрушивая убийственную энергию. Жестокие, беспощадные лучи изуверски жарили безжизненную каменистую поверхность, проникая в малейшие складочки. На первый взгляд всё вокруг казалось вымершим… С ходу могло даже показаться, что здесь и не Земля вовсе, а какая-то неизвестная пустынная планетка, затерянная в глубинах бескрайнего космоса. Что и неудивительно, ибо внутри Ареала текущую реальность земной назвать не поворачивался язык. Таковой она перестала быть в тот самый день, когда планету заклеймили отметины Посещения.

Местами из песка, словно окаменелые клыки челюстей вымерших в незапамятные времена невероятных гигантов, торчали высоченные, выщербленные ветрами и перепадами температуры колонны. Эти скалы можно было бы назвать каменным лесом, если бы промежутки между ними были тесней… Но столбы на этом участке располагались достаточно далеко друг от друга, и между ними простирались рыжие и жёлтые поля из песка, камней и пыли.

На маленьком, от силы три десятка квадратных метров, плоском пятачке, стесавшем острую вершину одной из скал, сейчас находилось живое существо, резко контрастирующее с окрестной безжизненностью.

На каменной площадке сидел человек, облачённый в герметичный бронекомплект, по сути, скафандр, типичный для сталкеров шестого Ареала. Слева от него лежал отощавший походный рюкзак, а чуть поодаль – видавшая виды автоматическая винтовка американского образца.

Человек сидел неподвижно, подобрав под себя ноги. Шлем, обеспечивающий надёжную фильтрацию воздуха, сейчас был снят и валялся за спиной. Там же лежали и брошенные перчатки. Пальцы человека были сложены в несложные мудры. Всё свидетельствовало о том, что он погружён в медитативное состояние, и его не заботят плачевные последствия, ожидающие любого, кто рискнёт здесь подышать заражённой атмосферой.

Это был жилистый, сухой «краснокожий» старик с характерным для индейцев орлиным носом. Такой себе классический вождь апачей, суровый воин, сошедший с плоских экранов старых кинофильмов. Поседевшие запылённые волосы были заплетены так, чтобы не мешать снимать-надевать гермошлем. На тёмно-коричневой морщинистой коже поблёскивали капельки пота. Глаза старика были закрыты, но под веками было заметно их быстрое движение, как будто он в эти минуты находился в фазе быстрого сна.

И вот движения глаз прекратились. Старик разлепил веки. Зрачки резко сузились от яркого света. Индеец медленно, как хищная птица, поводил по сторонам головой, в который раз осматривая распростёршиеся под высокой скалой пустынные земли. Ничего в этих просторах не изменилось. Скалистые пролысины остались на своих местах и всё так же волнами качали над своей поверхностью раскалённый воздух. Песчаные холмы, изрезанные складчатой рябью, не сдвинулись ни на метр. Разной формы, толщины и высоты скальные столбы, напоминающие выжженные атомным ударом небоскрёбы, торчали там же, где и полчаса назад. Картину оживляли лишь вяло перекатывающиеся от слабенького ветерка плотные кустики «катящихся камней», мелкие песчаные вихри да изредка потрескивающие разрядами абнормали, аккумулирующие статическое электричество. Но индеец продолжал сканировать просторы, вглядываясь в дальние дали, словно чего-то ожидал оттуда, из-за горизонта…

Голова коренного американца резко дёрнулась, взгляд сфокусировался на движении, засечённом боковым зрением. Рядом с ним из трещины в камне выползла крупная змея. Гадина подняла башку, перетекла в угрожающую стойку и зашипела. Чёрный раздвоенный язычок несколько раз выстрелил и втянулся обратно в чешуйчатую морду. Старик пристальным немигающим взглядом уставился на змею. Так эти двое и застыли без единого движения на несколько тягучих минут, сверля друг друга взглядами. На миг сложилось впечатление, что они таким странным образом общаются между собой…

И вдруг случилось совершенно неожиданное.

До вершины скалы долетел отчётливый звук работающего мотора машины. Змея дёрнула головой в сторону источника шума и, словно испугавшись какой-то надвигающейся опасности, юркнула в ту же трещину, из которой появилась. Услышать отдалённое гудение двигателя она не могла, вопреки распространённому заблуждению змеи слуха не имеют, но какую-то вибрацию ощутила, вероятно…

А тем временем из-за дальнего песчаного холма выдвинулось и устремилось к скале тёмное пятнышко. По мере увеличения оно превращалось в наземный транспорт. Старик поднялся на ноги и приставил морщинистую, коричневую, иссушённую солнцем ладонь к глазам. Теперь он стоял и пристально всматривался в даль, следил немигающим взглядом за приближающимся средством передвижения…