Необычный подозреваемый. Удивительная реальная история современного Робин Гуда - Мачелл Бен

– В обвинительном заключении мне инкриминировали совершение преступления по возвращении в Англию, – рассказывает Стивен, имея в виду, что предполагаемое ограбление произошло после его возвращения из кругосветного путешествия, но до того, как он уехал в Европу и Дэчен Чолинг. Стивен напоминает мне, что не признал себя виновным в этом преступлении и в итоге с него сняли обвинения по данному эпизоду.

Бингхэм по-прежнему уверен, что это ограбление совершил Стивен.

– По сути, оно сошло ему с рук, – утверждает он.

В любом случае, хронология показывает, что Стивен уехал в Европу вскоре после того, как произошло ограбление. Если Бингхэм прав, это означает, что Стивен не тратил время в Дэчен Чолинг на сомнения по поводу того, следует ли ему совершать преступления. Наоборот, это говорит о том, что, находясь в Дэчен Чолинг, Стивен раздумывал, продолжать ли идти по пути, по которому он уже шел.

Так или иначе, в начале сентября 2007 года Бингхэм вместе с небольшой командой, работавшей над «Операцией Гэндальф», пытался выяснить личность преступника. Их подход был методичным. В прошлом, как рассказывает Бингхэм, полицейским детективам рекомендовалось попытаться составить психологический и личностный профиль человека, совершающего преступления. Во многих отношениях такой профиль отражает человеческие инстинкты, в нем ставят, а затем получают ответ на очевидный вопрос: кто этот человек? Какой мы можем сделать о нем вывод? Какими душевными качествами он обладает? Но Бингхэм не считал нужным тратить на это время. Зачем рисковать упустить из виду настоящего преступника из-за поспешных выводов, что грабитель якобы наркоман, или ранее участвовал в вооруженном ограблении, или является частью широкой преступной сети?

– У старомодных копов сразу же возникла бы гипотеза о том, что за человека им следует искать. На самом деле такой подход может оставить настоящего преступника за рамками расследования, – поясняет Бингхэм. – Не стоит пытаться подогнать личность нарушителя закона под определенную схему.

Вместо этого Бингхэм сосредоточился на принципе «золотого часа» – идее о том, что после совершения преступления у следователей есть ограниченное количество времени, чтобы найти и сохранить улики, которые в противном случае могут быть утрачены.

– Речь не конкретно о часе времени, а о том, чтобы собрать доказательства. Это входит в обязанности детектива, – рассказывает он. – Поэтому мы вызываем на место происшествия криминалистов и просматриваем все камеры видеонаблюдения, ведь преступник совершенно точно не станет ходить по улице в балаклаве.

Кадры, взятые с камер видеонаблюдения по обоим инцидентам, напечатали в местных газетах, хотя опознать человека на зернистых фотографиях было невозможно. Но, как только стало ясно, что с травматического пистолета удалось получить образец ДНК преступника, Бингхэм почувствовал себя увереннее.

– После ограбления банка Lloyds TSB мы получили образец ДНК, поэтому были уверены, что поймаем преступника. Это был всего лишь вопрос времени. В наши дни при наличии образца ДНК или отпечатков пальцев можно не сомневаться, что злоумышленника довольно быстро поймают.

Или, по крайней мере, так случилось бы, если бы Стивен уже совершал когда-то преступления и образцы его ДНК или отпечатки пальцев, собранные с мест прошлых преступлений – раскрытых или нет, – были занесены в базу данных и готовы к сопоставлению. Вот только это было не так. Даже Бингхэму, который обычно предпочитает не делать поспешных выводов о преступнике, не верилось в то, что кто-то может начать свою криминальную карьеру с попытки ограбления банка.

– Это маловероятно, – признает он. – Обычно люди не сразу берутся за вооруженные ограбления. Поначалу они совершают какие-то мелкие преступления, как бы пробуют свои силы. Очень редко случается, чтобы кто-то совершил подобное ограбление в качестве своего первого преступления.

Детектив объясняет, что планирование и совершение ограбления, не говоря уже о понимании, как обращаться с украденными деньгами, как правило, требует, чтобы грабитель был каким-то образом связан с организованной преступностью.

– Если вы пойдете в банк и украдете пятьдесят тысяч наличными, то не сможете просто отправиться в магазин и потратить их. Только наивный человек думает, что это так просто.

Когда полиция Девона и Корнуолла просматривала записи с камер видеонаблюдения, проводила допросы и собирала образцы ДНК и отпечатки пальцев с травматического пистолета Стивена и его поддельной бомбы, служители закона упустили одну маленькую деталь. Стивен ворвался в контору «Лэдброкс», расположенную на Саут-стрит, и заявил о своем прибытии, швырнув через все помещение фунтовую монету. Он запланировал это действие накануне и собирался повторять его в начале всех своих последующих ограблений. По его мнению, это был своего рода символический акт. Банки и учреждения, которые Стивен грабил, обладали способностью создавать деньги из воздуха – из абстрактных понятий, таких как «долг» и «проценты». Совершая ограбление, Стивен просто брал деньги, созданные из воздуха. Оставив взамен обычную осязаемую фунтовую монету, он «платил» им тем, что в конечном итоге позволяло вернуть все деньги обратно.

– Во всяком случае, я так себе говорил.

На всех фунтовых монетах, которые Стивен использовал для этой цели, была сделана царапина, хотя редко, скорее даже никогда, он не оставлял царапину на той стороне, где изображен портрет королевы.

– Я, вероятно, счел бы это проявлением неуважения.

15 сентября 2007 года, всего через неделю после первой попытки Стивена ограбить банк, в банке Northern Rock произошло массовое изъятие вкладов. Являясь одним из крупнейших кредиторов в Великобритании, банк занял большие суммы денег для расширения и финансирования ипотечных кредитов для потребителей. Чтобы вернуть эти займы, бизнес-модель банка Northern Rock требовала объединения ипотечных кредитов своих клиентов и продажи их в качестве ОДО на международном денежном рынке. Только никто на международном денежном рынке больше не хотел иметь дело с ОДО. Никто также не хотел кредитовать ипотечные банки в целом. Это привело к тому, что Northern Rock оказался в кризисе ликвидности. Банку требовалось больше наличных денег. 12 сентября представители Northern Rock обратились в Банк Англии как к кредитору последней инстанции и получили около трех миллиардов фунтов стерлингов первоначальной помощи. Народ узнал об этом 14 сентября из вечерних новостей на Би-би-си, которые спровоцировали опасения, что банкротство неминуемо. На следующее утро тысячи клиентов банка по всей

стране выстроились в очереди у местных отделений, чтобы снять свои сбережения. Эти очереди, в основном состоявшие из пожилых людей и пенсионеров, оставались у банков еще три дня. Это был первый за сто пятьдесят лет случай изъятия вкладов из британского банка. Когда Northern Rock был окончательно национализирован в 2008 году, тысячи простых людей, вложивших свои сбережения в акции банка, остались ни с чем.

Стивен следил за развитием событий по телевизору, сидя в ветхой гостиной дома на Мэнстоун-авеню. В то время как эксперты студии и опрошенные на улице клиенты выражали смущение и шок, Стивен сохранял спокойствие. Все, что он видел по телевизору, сидя на диване рядом с матерью, бормотавшей что-то в смятении, лишь подтверждало то, что было ему уже известно: банки создали систему, в которой деньги создаются практически из воздуха, а издержки ложатся на плечи не банкиров, а обычных работяг из низов общества.

– Я помню, как посмотрел новости про Northern Rock, но они не стали для меня откровением, – рассказывает Стивен.

Постоянное освещение в СМИ так называемого «кредитного кризиса» лишь укрепляло веру Стивена в свое дело. Наблюдая, как другие люди негодуют из-за происходящего и все чаще с отвращением отзываются о безрассудстве и жадности банковской системы, Стивен еще сильнее утвердился в собственной правоте.