(Не) отпущу тебя (СИ) - Елена Георгиевна Попова

Артем Игоревич! ― громко восклицает он. ― Ребенок ваш никуда не денется! Отложите это дело до тех пор, пока окончательно не поправитесь! Вы же понимаете, сколько нервов потратите на то, чтобы…

Я распахиваю глаза и резко вскидываю руку.

― Тема закрыта!

― Я просто волнуюсь за вас… ― тихо изрекает он. ― Не хочу, чтобы вы снова нервничали.

Я жду не дождусь, когда встречусь с Алиной и потребую от нее объяснений.

«Назвала меня изменщиком, подала на развод, скрыла от меня ребенка, ― усмехаюсь мысленно. ― Ты ж мой смышлёныш! Все продумала! Но, видимо, забыла, что я адвокат, который выиграл сотни дел. И в битве за ребенка я тоже одержу победу. Я это так просто не оставлю!»

Снова вспоминаю слова ее сестры.

«У Алины давно уже отношения с другим мужчиной. И… твоя дочь называет его папой».

Я долгое время жил с чувством вины перед ней. Хотел вернуть ее. Любил только ее одну. И даже после того, как я перепутал Алину с сестрой и решил, что она превратилась в охотницу за толстыми кошельками, я все равно продолжал думать о ней.

У меня давно вошло в привычку засыпать, глядя на портрет, на котором изображена ее точная копия.

Это стало для меня неким ритуалом: смотреть на девушку, которую любил и вспоминать о том, как мы были счастливы с ней когда-то.

Меня ни к кому не тянуло после нашего с ней развода. Были девушки на одну ночь, были те, с которыми можно провести вечер в ресторане, но я так и не встретил ту, которую хотел бы каждый день видеть в своем доме.

Не встретил ту, в которой увидел бы мать своих будущих детей.

Как дурак мониторил соцсети Алины и ждал, когда она выложит туда хотя бы одну свою фотографию. Хотел посмотреть, как она изменилась за это время, хотел понять, чем она занималась, чем жила, но на ее странице долгое время была тишина.

И лишь совсем недавно я увидел на ее стене репост записи из какой-то кондитерской группы.

Я понял, что она хочет выиграть конкурс репостов и попасть на кондитерский курс. Тогда я приложил все усилия, чтобы выпал именно ее номер.

Сам не знаю, зачем я это сделал.

То ли просто захотелось помочь ей, то ли… пообщаться с ней.

Все это выглядит по-детски, понимаю, но в тот момент мне хотелось именно этого: пообщаться с ней, но так, чтобы она понятия не имела, кто я на самом деле.

Для нее я был Полиной.

В кондитерском чате она писала о том, что работает горничной и как мечтает поскорее уйти с этой работы и заниматься десертами.

Я еще подумал тогда: «Ого! Кому-то надоела красивая жизнь в Москве?»

После того как закончились ее бесплатные уроки, она ушла с курса, а я от лица Полины скинул ей денег и попросил продолжить начатое.

Не хотел, чтобы она забросила кондитерское дело. У нее и правда все получалось. И еще: делать ПП-десерты это куда лучше, чем охотиться на бизнесменов.

Я так думал тогда, еще не зная о том, что «охотницей» была вовсе не она.

В один прекрасный вечер она написала Полине, что у нее есть дочь.

Затем сказала сколько ей лет, и я как сейчас помню, что в тот момент происходило со мной.

Меня бомбило от мысли, что она родила от меня. Возраст ребенка совпадал, но я одного не понимал: как это возможно? Ведь я видел ее без живота!

В этот же вечер мой помощник прислал мне документы из вологодского роддома и там черным по белому была написана дата рождения ее дочери.

Сомнений не оставалось: Алина родила от меня.

Где был ее живот, когда мы с ней встретились в московском ресторане?

Как она умудрилась скрывать от меня дочь столько времени?

И еще кучу вопросов я собирался задать не немедленно.

Прыгнул в тачку и как выпущенная стрела полетел в Вологду.

Так быстро летел, что не справился с управлением и случилось то, что случилось…

Зато теперь все встало на свои места: я узнал о том, что у Алины есть сестра-близнец и что это именно ее я видел в Москве.

Паззл окончательно сложился.

Алина все это время находилась в Вологде, что меня безусловно радует.

Она не эскортница, не охотница за толстыми кошельками, но… она скрыла от меня дочь! Ее воспитывает другой!

И я намерен исправить это как можно скорее!

Я сделаю все, чтобы моя дочь знала, кто ее настоящий отец!

И я буду принимать полное участие в ее воспитании, хочет этого Алина или нет.

― Артем Игоревич, держите! ― Валера протягивает мне коробку с новым мобильником. ― Купил точно такой же как у вас был.

Я достаю из кармана свой телефон с разбитым экраном и подаю ему.

― Переставь сим-карту в новый телефон и сделай все необходимые настройки.

― М-да… по нему поезд что ли прошелся? ― глядя на разбитый экран усмехается он. ― Весь экран вдребезги!

«Не поезд…» ― вздыхаю я и вспоминаю, какими виноватыми глазами смотрела на меня в больнице сестра Алины.

― Артем, прости, я… Я случайно уронила твой телефон, ― вымолвила Катя, когда я пришел в себя после операции. ― Тебе кто-то звонил, я хотела выключить звук, чтобы ты не проснулся, и выронила его…

Я с трудом уговорил доктора вернуть мне телефон, хотел сразу после операции позвонить Алине, но ее сестра взяла и разбила его.

― Дай мне позвонить! ― едва шевеля губами попросил Катю.

В тот момент я плохо соображал после наркоза, голова раскалывалась, в ушах стоял гул, но я должен был сделать этот звонок. Я сгорал от желания услышать ответ Алины на своей вопрос: почему она скрыла от меня дочь?!

― Артем, у меня телефон сел, ― виноватым тоном продолжила Катя. ― Ты ведь Алине хочешь позвонить, да? Зачем? Я же сказала, что тебе не стоит пытаться вернуть ее. У нее отношения, понимаешь? Ты только сделаешь хуже!

― Я хочу, чтобы моя дочь была рядом со мной, ― прохрипел я, изо всех сил борясь с головной болью. ― И я не перед чем не остановлюсь.

У меня закололо в области сердца, голова пошла кругом.

― Ты ведь искал меня… ― послышалось словно отдаленно. ― Это же я девушка с портрета. Зачем тебе Алина и ее дочь? Есть я, Артем! ― Я почувствовал,