Сталин - тайные страницы из жизни вождя народов - Ольга Грейгъ

И тогда Генсек в канун войны встретившись в своем кабинете с Маршалом Советского Союза Б. М. Шапошниковым, подытожил долгую и плодотворную встречу словами:

— Ха-арошо, Борис Михайлович, скажите, ми правильно делаем, што рассматриваем вопрос о восстановлении института комиссаров в Красной армии?

— Да, товарищ Сталин, с вами нельзя не согласиться. Восстановление института комиссаров, особенно в первые дни осуществления операции «Гроза», потребует значительного контроля действий наших генералов, в которых уже в настоящее время ощущается некоторый дефицит. Поэтому я полагаю, что буквально с 20 по 25 июня в строй должны быть возвращены ряд военачальников, которые, на мой взгляд, не совершили ничего предосудительного по отношению к нашей партии и народу, и их следует освободить из мест заключения. А чтобы быть спокойными, к ним надо приставить опытных политработников, прошедших боевую и политическую закалку под непосредственным руководством Лаврентия Павловича Берия. Освобождение таких военачальников, список которых я вам готов представить немедленно и за которых я ручаюсь, следует проводить поэтапно. И чтобы дать возможность этим людям восстановить здоровье, их вместе с членами семей нужно отправить в санатории Подмосковья, Кавказа и Крыма… Уверен, они почувствуют, что вами им оказано высокое доверие. После пережитого у каждого из этих военачальников возникнет огромное чувство благодарности лично вам, товарищ Сталин, за то, что вы персонально разобрались в деле каждого из них. Они проявят столь высокую преданность вам, о которой не может мечтать никакой другой человек.

Маршал предусмотрительно открыл папку, чтобы при положительном решении со стороны вождя тут же подать список с графиком освобождения осужденных военачальников. Он рисковал, но игра стоила свеч, ведь он понял, что вытребовать военачальников из лагерей можно было только согласившись на присутствие возле них сверхбдительных надсмотрщиков-комиссаров.

— Что ж, Борис Михайлович, ви как всегда вовремя заботитесь о нашем с вами деле. Оставляйте список.

Можно смело констатировать: фундаментом Красной армии и Военно-морского флота являлись политические органы ВКП(б).

Поэтому армию и флот СССР никоим образом нельзя Сравнивать с Русской армией, нельзя писать, что советская армия «стала преемницей лучших традиций Русской армии» времен Петра I, или же «преемницей воинского духа» русскиx полководцев генералиссимуса князя Суворова, адмирала Павла Степановича Нахимова, это лишь пропагандистское заигрывание со славной историей времен великой империи. Это ложь, занесенная в книги и учебники. «Из стрелецких полков, из дворовых детей Придворцовых слобод, из полков иноземного строя, из рейтаров и драгун, из городовых иных казаков зародилась Российская императорская армия, колыбелью которого была — Слава, а нравственной основой — Бог, Царь и Отечество…Суворов создал для императорской армии «науку побеждать». В Турецких походах, на штурмах Варшавской Праги и в странах Финляндии ковались Суворовские чудо-богатыри. Армия стала школой патриотизма духа для народа. Суворовские чудо-богатыри несли в нее свои заветы — «слов «назад» и отступать» и в словаре нет«…Россия шла широкими шагами к победам и славе… И говорил Суворов: «Горжусь, что я Русский»».

Вот что ушло навсегда — Бог, Царь и Отечество, уступив место идеологии, Генсеку компартии, большевизму-интернационализму, где никакой гордости «за то, что я русский» и быть не могло. А за такие «идеалы» мало охотников воевать! Отсюда — трагедия 1941 года, когда в считанные дни была разгромлена (сдалась) практически вся Красная армия; отсюда — трагедия всей затяжной войны, когда людей приходилось подогревать «наркомовскими сто граммами» «за себя и за того парня», пропагандой о справедливом и счастливом «завтра», культивированием лютой ненависти к врагу; когда за малейшую провинность загоняли в штрафбаты; когда гнали бойцов в бой под присмотром комиссаров, особистов, чекистов и смершевцев, под пулеметным огнем своих же карательных органов.

Конечно, Вооруженные силы СССР на июнь 1941 года нельзя сравнивать с Русской армией, которая существовала в канун Первой мировой войны 1914 года, и являлась совершенно иным воинским формированием. Если прежняя армия сражалась за Отечество под православным крестом, то Красная армия была увенчана пентаграммой — красной звездой, являвшей своего рода богоборческий символ. Создатели Красной армии Лейба Бронштейн (Троцкий) и Владимир Ульянов (Ленин) не были истинно, исконно русскими людьми (да и люди ли они вообще?).

Армия, созданная в 1918 году, представляла собой сборище уголовных авторитетов, палачей, дегенератов, психопатов, пьяниц, развратников и интернационалистов из Китая, Венгрии, Латвии и других стран, которым были чужды интересы русского народа и которые, будучи отверженными своими странами, пришли построить свое благосостояние на крови русских людей и других бывших подданных Российской империи.

Чтобы держать в кулаке такую «армию», необходимо было в нее внедрить огромную цементирующую прослойку стукачей.

Государство, созданное Троцким и Лениным, и создало эту прослойку из отморозков и дегенератов, которым от рождения были чужды понятия чести и человеческого достоинства. Все они стали осведомителями комиссаров и оперуполномоченных особых отделов НКВД-ГУГБ, которые в большинстве своем также не были русскими по рождению.

«Стукачество, — по определению профессора О. Грейга, — явилось становым хребтом советской идеологии в построении коммунизма в стране, которую большевики оккупировали с 1917 года, уничтожая Православие и массово умерщвляя народонаселение. Без стукачества коммунизм невозможен ни в одной стране, ни в каком виде. Ибо сам Коммунизм, пересказывая суть ленинских слов, создается на крови, на диктатуре, — с помощью чудовищной эксплуатации народа, который нужно постоянно держать в страхе. А страх поддерживается беспрестанной работой стукачей, доносящих на всех и вся. Именно стукачи являются законспирированной, тайной армией социалистического государства. Стукачи есть везде: в Вооруженных Силах, на производстве, в науке, культуре, образовании, то есть, во всех отмелях и видах деятельности советской страны. Стукачи нужны не только при ведении агрессивной, но и при оборонительной войне, каковой стала война в связи с агрессией немецкого вермахта 22 июня 1941 года».

Армия, сцементированная стукачеством, по всем параметрам — структурно и психологически — может напоминать только уголовную группировку; оттого-то она может и должна существовать только по законам уголовников.

К слову: с ночи 22 июня 1941 года, с началом военных действий огромные массы советских стукачей оказались пo другую сторону фронта, в плену, где… продолжили свою деятельность, добровольно предлагая свои услуги гестапо, ро сотрудники немецкой тайной полиции не очень-то доверяли подлецам. Однако использовали этот «столь долго и тщательно создаваемый советский потенциал» против комиссаров и чекистов, которых предатели охотно выдавали сотрудникам гестапо.

Комиссары, как политработники Красной армии и структурно являлись номенклатурными работниками ЦК ВКП(б) и функционировали в качестве отдела ЦК партии в РККА и РККФ. Их руководитель — начальник Главного управления политической пропаганды, член ЦК ВКП(б), армейский комиссар 1 ранга Запорожец действовал на правах секретаря ЦК ВКП(б). Возглавлял карательные органы страны Л. П. Берия. С тех пор, как товарищ Сталин задумал восстановить институт комиссаров в армии, о чем сказал на одной из встреч с Маршалом Советского Союза Б. М. Шапошниковым, в армии и карательных органах произошли существенные изменения. С согласия Сталина карательные органы уже были над армией, над флотом, и даже над рядом структурных подразделений ЦК ВКП(б). Сам Лаврентий Павлович в связи с главной задачей «выявления врагов народа» стал самым близким советником по этим проблемам у вождя партии и государства Иосифа Виссарионовича Сталина. А его политработники наряду с сотрудниками органов внутренних дел в армии и на флоте стали надежной опорой в выявлении тех самых невероятно «многочисленных» «врагов».

19 апреля 1943 года понадобилось Управление особых отделов (ОСО) НКВД преобразовать в Главное управление контрразведки (ГУКР) «Смерш» в составе Наркомата обороны. Предполагалось, что структура будет исходить из принципа: смерть немецким шпионам, но Сталин потребовал смерти для всех шпионов. Так что главным объектом «Смерша» стал «враг внутренний».

Но и эта структура, как большинство советских карательных структур, строилась как государство в государстве. К примеру, старший оперуполномоченный полка подчинялся не командиру полка, а начальнику «Смерш» дивизиона, тогда как начальник главного управления контрразведки и одновременно заместитель наркома обороны Абакумов подчинялся напрямую только Верховному главнокомандующему И. В. Сталину. По штату в дивизии предусматривалось иметь 21 смершевца (включая начальника и зама, шифровальщика, коменданта и следователя, да еще взвод охраны) Армия содержала 400 сотрудников «Смерш»; к тому же была агентура — по человеку на отделение, а, следовательно, по 30 стукачей на батальон. Благодаря стараниям вездесущих стукачей, выполнявших и перевыполнявших план по сдаче врагов, каждый, кто высказался хорошо о немецкой храбрости или о качественных параметрах немецкой техники, становился «шпионом, сеявшим пораженческие настроения». К шпионам причислялись и те, кто читал вслух письма из дома (в которых даже после обязательной перлюстрации содержались тягостные известия о голоде и лишениях). «Паникером», «предателем», «шпионом» мог стать любой — от солдата до офицера.