Вторая жизнь 2 - Ростислав Марченко

Потом появились вообще свежие воспоминания, где Брайн морально «лечит» молодежь, включая сына с разбитой мордой, раскрывая тайну Сигурда и мою. Что типа я родственник ярла и настоящий бесерк как он узнал, а Сигурд колдун, а они идиоты которых он больше покрывать не будет и хорошо, если идиотов хозяин просто поубивает, а не отдаст Сигурду для опытов. Отчего у мужиков появляется очень серьезное выражение на лице и возможно страх в глазах.

Воспоминания видимо удовлетворили колдуна, поэтому он перешел к программированию. Работал старый хрен красиво. Для начала вложил в голову файл с запретами, потом всей мощью разума и артефакта вломился куда-то в глубину разума жертвы, и начал там ковыряться замыкая на вложенную информацию. Мне стало страшно. Палантир под управлением колдуна работал как острый прут, протыкающий мешок с мукой. Мануал таких тонкостей не включал, но похоже старик замкнул соблюдение им вложенных запретов и приказов на инстинкты организма. Или еще на что, не знаю, как правильно сказать. Больше ничего понять не удалось. После сегодняшнего как я понял, при нарушении вложенных запретов подопытный получит остановку сердца или там дыхания, как только жертва поймет, что она сотворила. Понятно, почему для программирования требуются палантиры. Такой лом…. Как понятно и почему и допрашиваемые обычно с ума сходят. Сойдешь, если в твоей памяти начнут ковыряться этим ломом, мешая содержимое чересчур долго.

Уточнять по теории я ничего не стал. Я не колдун-теоретик, разрабатывающий новые изощренные заклятия, мне надо знать, как все это магическое программное обеспечение работает, в минимальной степени, в большинстве случаев вообще достаточно просто уметь пользоваться. Да и желания заняться теорией, нет никакого. Не тот склад характера. Хотя чем черт не шутит, может, и займусь лет через пятьдесят чем-то похожим. Пока рано даже думать об этом. Тем более что предстоящий поход будит нехорошие предчувствия. Напоследок мелькнула мысль что, отрабатывая работу с чужим разумом на столь глубоком и изощренном уровне, древние колдуны должны были угробить не просто много, а огромное количество народа. Не удивительно, что все соседи империи так дружно встали под эльфийские знамена. Слабо вериться, что государство колдунов отрабатывающих свои гипотезы и научные изыскания экспериментальным путем (а иначе как?) во внешней политике отстаивала мир и дружбу между народами.

Когда колдун оставил Брайна в покое, мне неожиданно пришло в голову что вложенный мне мануал колдуна информацию о программировании содержит явно не полную. Как загружать в память жертвы, и извлекать информацию при помощи палантира мне было известно, а вот как работать внутри его разума, программируя несчастного – ничего на ум ни шло. Это я предпочел уточнить. Старик, как ни в чем, ни бывало, согласно кивнул:

– Разумеется. Это тебе еще не скоро понадобится, самое меньшее года через два. Сложность понял? Научись работать с тем, что у тебя есть. Ты и так не одного пленника погубишь, пока одну память хорошо просматривать научишься. А защиту снимать еще сложнее. Толстая полярная лиса!!!

С оставшимся имуществом осложнений тоже не возникло. Ради интереса я попросил старика дать мне возможность просмотреть память парочки кодируемых самостоятельно, убедился, что получается и по совету колдуна оставил его разбираться с ними, дабы не терять времени готовясь к визиту в замок, дабы представить дедуле мою жену и внучку. Потренироваться я всегда успею.

****

У Эрики среди дедовых хольдов нашлась дальняя родня. Один из дружинников лет сто назад женился на старшей сестре ее родного деда, и с тех пор сделал карьеру. Я так и не понял, толи он сам узнал родственницу, толи дед ему подсказал или кто из его ближних тот же форинг, толи родные весточку прислали. Но драгоценная была рада, особенно когда тот представил своих внучек.

Меня с колдуном встретили тоже весьма хорошо. Неудивительно, коли в честь официального представления родственников, ярл решил закатить пир, на котором я должен был быть одним из главных действующих лиц. Вся моя родня, присутствующая в городе тоже была приглашена. Дед цвел. То. что я отправляюсь в вояж с неясными перспективами возвращения его волновало куда меньше чем признание меня, моей жены и моей сестры членами правящей семьи, на таком уровне. С соответствующим рейтингом родственников. То, что ярл, когда-то прилюдно признал меня своим внуком, было конечно хорошо и правильно, но одно дело, когда ты просто признаешь внучка, другое прилюдно высказываешь свое доверие и грузишь участием в делах семьи и государства. Надо полагать, ярл тоже так считал, поэтому и устроил в честь такого знаменательного события попойку. Чтобы сразу указать своим друзьям, врагам и подданным мое место в жизни правящей семьи и государства. Надо полагать теперь мне на выходе из сортира, никого бить не придется. Я на некоторое время задумался, а не решил ли старый козел мне просто косточку кинуть, но пришел к мнению, что все в порядке. Хоть среди политиков интриг, несомненно, хватает, для моего отправления за тридевять земель необязательно меня так пиарить. То, что меня усадили по правую руку от него, одно говорит о том, что он высказывает мне свое доверие и признает своим наследником. Кстати, да. А ведь его мое признание дает мне право на наследство! Трона мне не видать, конечно, случись чего с ним и его сыном, поскольку у него братья есть и они живы, тем более я потомок по женской линии, но отдай дедуля концы, некоторый кусок имущества мне достанется. Как и всем прочим прямым потомкам. Законы Оркланда гласили, что любой потомок имеет право на наследство. Причем неважно по прямой или побочной линии, главное чтобы умерший его признал. Так как сыновей довольно часто убивали, а внуков воспитывали деды, в получении внуками наследства за смертью патриарха не было ничего нового. Во многих случаях, кстати, доля внуков не отличалась от доли живых сыновей. Естественно за исключением старшего наследника, того, что получал недвижимость. Вряд ли семья ярла делила наследство по сильно уж иным законам.

Поддав на приеме, я даже начал немного чувствовать угрызения совести в отношении невезучих рабов. Как бы то ни было, относиться к ним как к рабочему скоту, я еще не научился. Скорее отношение было близко к отношению офицера к нашим прекрасно замотивированным солдатикам срочной службы из тех, кто любит гульнуть, выпить, забить некий орган и подставить своего начальника. Пришлось топить сочувствие в вине, как бы то ни было, я все сделал правильно. Родня у меня в замке, у колдуна с учеником куча дел, а доверие к рабам коих скотским отношением к ним научили понимать и уважать только страх редкостная глупость. Предпочитаю предусмотреть неприятности заранее.