Исчезнувшие девушки. Нераскрытая тайна серийного убийцы - Роберт Колкер

отдохнуть. Они рыбачили с арендованных лодок, вылавливая на свои удочки камбалу, скумбрию, макрель, черного окуня и горбыля. Они вели хищнический промысел, добывая из залива моллюсков, морских гребешков, синих крабов и лобстеров. Они сидели с биноклями в надежде увидеть желтоногих зуйков, крачек или полевых луней. Они загорали на многочисленных пляжах, самым популярным из которых был дикий и неухоженный, но идеально подходящий для серфинга пляж Гилго.

Возможно, обитатели Оук-Бич мирно проспали бы за воротами своего поселка весь туристический бум с последовавшими за ним взрывным ростом численности среднего класса на Лонг-Айленде, молодежными протестными движениями и расцветом контркультуры, если бы в стародавние времена прямо перед съездом на подъездную дорогу к их жилому комплексу не построили отель под названием Oak Beach Inn. В 1970-е годы недоучившийся студент Боб Мэзерсон превратил его в местную версию клуба Studio 54. Мэзерсон рос в Роквилле, расположенном довольно далеко от побережья, но прекрасно знал, что значат пляжи барьерных островов для лонг-айлендской молодежи. Орды тусовщиков круглосуточно приезжали в Оук-Бич, набившись в машины с открытым верхом, из которых орала музыка. По дорожкам поселка шатались сильно нетрезвые личности, а обочины подъездной дороги были забиты припаркованными автомобилями. Когда полиция попыталась прикрыть заведение, Мэзерсон сделал из этого резонансное событие. На протяжении большей части 1980-х годов наклейка на бампер «Спасем наш Oak Beach Inn» казалась обязательным аксессуаром любой зарегистрированной на Лонг-Айленде машины. Прошло уже много лет, а люди все еще рассказывают, как среди ночи в бухте приводнялись гидросамолеты с грузом кокаина.

Разгул ночной жизни сделал КПП поселка не столько намеком на соблюдение приличий, сколько жизненной необходимостью. Ликвидировать Oak Beach Inn получилось только в 1992 году, и к тому времени жители Оук-Бич привыкли к тому, что их жизнь состоит из череды разного рода неурядиц и источников беспокойства. Гидронамывные работы. Мотоциклисты. Гонки на гидроциклах. Планы строительства многоквартирных домов, отеля и ветроэнергетических установок; пробки на дорогах, загрязнение окружающей среды и комары; и, что немаловажно, власти. Старожилы оплакивали ликвидацию базы Береговой охраны[23], злились на городские власти Бэбилона из-за плохого состояния дорог и негодовали по поводу окружных чиновников, поощряющих новое строительство. «Временами создается впечатление, что главными врагами Оук-Бич являются бездушные бюрократы», – писал в своих кратких воспоминаниях о поселке умерший в 1983 году местный уроженец Эд Мид-ст., чей отец в свое время командовал базой Береговой охраны. Мид выразил мнение всех своих соседей, написав, что ценит жизнь в Оук-Бич за «ощущение благодати и веры в свои силы».

В начале девяностых городские власти Бэбилона повысили ежегодную арендную плату за землю до 3800 долларов за домовладение. Срок аренды по действующему договору истекает в 2050 году – этого достаточно, чтобы покупатели домов могли получить кредиты по закладным, но никак не гарантирует, что их внуки смогут сохранить эти дома. Кое-кто в городе называет эту сделку полюбовным соглашением. В любом случае люди в Оук-Бич понимают, что находятся в этом раю временно. Конец может наступить из-за решения недоброжелательно настроенных городских властей о резком повышении платы за землю, или из-за затопления поселка морем, уровень которого постепенно возрастает, или из-за шторма, который в одночасье сотрет его с лица земли.

Классическая история, которую очень любят рассказывать жители Оук-Бич, вызывает в памяти творчество Нормана Роквелла[24] и кажется чересчур духоподъемной, чтобы поверить в ее правдивость. Впрочем, обозреватель газеты Newsday Эд Лоу счел ее достаточно правдивой, чтобы рассказать о ней в своей статье. Итак, семилетний мальчик Джо Скэлайз целый день рыбачил с причала у своего дома на берегу, но так ничего и не поймал. Вернувшись домой с работы, его отец Джо-старший увидел расстроенного сынишку, развернулся, поехал в Бэбилон и купил там рыбу. Примчавшись обратно в Оук-Бич, он подплыл под причал и прицепил ее на крючок удочки своего сына. Эта проделка была слишком хороша, чтобы не повторить ее еще раз. Много лет спустя взрослый Джо заметил соседского мальчика, испытывающего те же трудности на причале. Он сел в машину, поехал на тот же рынок и сделал для этого мальчика то же, что в свое время сделал для него самого его отец. Такая вот история о невинной лжи ради сохранения иллюзорного представления о справедливом устройстве мира, которую передают из поколения в поколение.

Жители поселка оставались привержены своим представлениям об обычной жизни. Свободное от школьных занятий время дети проводили на пляже или на баскетбольной и гандбольной площадках. Если это надоедало, в доме Гаса Колетти был целый зверинец – собаки, куры, голуби и попугаи. Страховой агент Колетти был к тому же любителем старинных автомобилей, а в его гараже хранилась солидная коллекция фейерверков. В 1990 году в Оук-Бич переехала семья Хэккетов – врач Питер, его жена Барбара и трое их детей. Судя по всему, это место полюбилось им по тем же причинам, что и его старожилам. Сын директора больницы Питер рос в местечке Пойнт-Лукаут к западу от Джоунс-Бич. На момент появления семьи Хэккетов в Оук-Бич это был пышущий здоровьем детина под два метра ростом в возрасте за тридцать, работавший штатным хирургом скорой помощи. Большинство соседей не обращали внимания на левую ногу Питера, пока не наступило лето и он не стал носить шорты. Только тогда они с удивлением обнаружили, что это протез. Он рассказал, что еще студентом медицинского факультета помогал водителю заглохшей машины вытолкнуть ее с шоссе и был сбит другим автомобилем, который уехал не остановившись. Его нога была раздроблена, он провалялся в больнице целый год и с тех пор носит протез, не испытывая в этой связи особых проблем.

Хэккеты поселились в двухэтажном доме с четырьмя спальнями, неподалеку от Колетти и Бреннанов. Энергичные и общительные Питер и Барбара дружили с владельцем крупного молокозавода Майклом Ньюаном и его женой Лизой, которая работала в агентстве недвижимости еще одной их соседки, Сюзи Хендрикс. Все эти семьи активно участвовали в работе совета ассоциации. Почти до неприличия безотказный Хэккет стал в Оук-Бич кем-то вроде доброго сельского доктора, который всегда готов помочь своим соседям. При этом он мог быть и заносчивым, надувать щеки и корчить из себя большого начальника, что вызывало естественное отторжение у окружающих. Такие замашки стоили ему проблем в профессиональной деятельности. В течение двух лет Хэккет возглавлял службу экстренной медицинской помощи округа Саффолк и в этом качестве в 1996 году участвовал в спасательной операции на месте падения самолета авиакомпании TWA у побережья в Монтоке. Через год после этой катастрофы Хэккет ушел со своего поста, объяснив это принципиальными разногласиями с начальством. В статье в газете Newsday сообщалось о череде спорных ситуаций вокруг его фигуры и цитировались критические отзывы