Командор войны - Вадим Панов

И вышел из кабинета. Кортесу не надо было повторять дважды — как только за Егором закрылась дверь, он прилип к компьютеру, и перед его глазами замелькали фотографии всех Богданов Тайного Города.

Московское полицейское управление.

Москва, улица Петровка,

16 сентября, суббота, 10.48

— Да черт-те что, патрон, дикость какая-то! — Взъерошенный Васькин метался по кабинету словно ошпаренный. — Ну как это могло произойти? Как? Почему?

— Да не баламуть ты! — Шустов в сердцах швырнул в корзину для бумаг пустую бутылку «Святого источника», промахнулся, тихонько выругался, поднялся и положил бутылку в корзину.

Корнилов медленно оглядел расстроенных подчиненных, закурил и поудобнее устроился в кресле:

— Давайте-ка по порядку. Спокойно и без нервов.

Васькин резко остановился около майорского стола.

— Мы допрашивали Павлова в «Вероне»…

— Мы беседовали с Павловым в «Вероне», — оборвал лейтенанта Шустов.

Сергей уселся на стул напротив Корнилова и потер рукой затылок:

— Все оказалось даже лучше, чем мы предполагали. У Павлова был очень серьезный компромат на Нытика.

— Насколько серьезный?

— Лет на пятнадцать, — горько усмехнулся Шустов. — Отмывание денег, неуплата налогов — просто подарок, и Павлов был готов преподнести его нам.

— Сначала он боялся, но мы его переубедили, — встрял Васькин.

— Разумеется, боялся, — подтвердил Шустов, — но очень хотел отомстить. Павлов буквально сочился ненавистью.

— Чего он хотел? — поинтересовался Корнилов, стряхивая пепел.

В принципе сейчас было уже не важно, что хотел получить Павлов в обмен на свою информацию, но Андрей никогда не упускал мелочи.

— Французский паспорт. — Шустов снова почесал затылок. — Я обещал.

— И что?

— Мы договорились, и… он умер. Прямо у нас на руках.

— Отчего?

— Вроде бы сердце. Вскрытие уже делают.

Корнилов докурил сигарету и в гробовой тишине с силой затушил ее в пепельнице.

— Павлов очень боялся?

— В том-то и дело, что нет. — Сергей развел руками. — Понервничал немного в начале разговора, а потом успокоился.

— Даже пошутил насчет Аль Капоне, — добавил Васькин. — Мол, мы можем так же прижать Нытика — за неуплату налогов.

Андрей внимательно посмотрел на молоденького лейтенанта:

— Владик, подними медицинскую карту Павлова, переговори с родными, друзьями, если надо — встреться с его врачом. Я хочу знать, жаловался ли он на здоровье. Был ли у него порок сердца или что-нибудь в этом роде.

— Понял, патрон.

— Сергей, ты займешься… — Корнилов повернулся к своему заместителю, но его прервал телефонный звонок. Майор снял трубку: — Корнилов.

— Кириллыч? Шустов там? — Звонил патологоанатом из полицейского морга.

— Здорово, Степаныч, ты насчет Павлова?

Толстый Шустов подался вперед и буквально навис над столом майора.

— Да, насчет Павлова. Я с ним закончил. — Степаныч выдержал паузу, явно затягиваясь сигаретой, затем продолжил: — Только непонятно, к чему такая спешка. Серега орал как ненормальный: скорее, скорее!

— Павлов умер у него на руках, — объяснил Корнилов, — вот капитан Шустов и размяк. Он ведь тебе не опер из спецназа, а мыслитель, человек впечатлительный.

Сергей фыркнул.

— Ну тогда понятно. — Степаныч снова затянулся сигаретой. — Короче, вскрытием установлено, что смерть Павлова наступила от острой сердечной недостаточности.

— Это все?

— Это то, что я точно напишу в отчете.

— Значит, есть еще что-то?

На этот раз Степаныч молчал дольше.

— Знаешь, Кириллыч, я за двадцать лет в морге такое сердце, как было у этого Павлова, впервые вижу. Оно словно бы разорвано.

— Не понял.

— Ну, как будто бы кто-то взял сердце Павлова в руку и сжал кулак. Сдавил, порвал мышцы. Короче, ощущение такое, что сердце повреждено в результате внешнего воздействия.

— Может, ему делали прямой массаж и перестарались.

— Да никто Павлову прямой массаж не делал, — буркнул Степаныч, — я его сам вскрывал.

Корнилов вытащил из пачки сигарету:

— Научное объяснение есть?

— Научное объяснение, Кириллыч, можно придумать для любого явления, — ответил патологоанатом. — Нормального объяснения нет. Поэтому я сейчас налью себе пару капель чистого медицинского спирта, закурю еще одну сигарету и буду долго думать, описывать этот случай в своем заключении или нет. Не хочется на старости лет выглядеть сумасшедшим.

— Не переусердствуй с размышлениями, — хмыкнул Андрей и положил трубку.

— Что он сказал? — не выдержал Васькин. — Сердце?

— Что он не хочет вносить в заключение? — Шустов был более внимателен. — Что там не так?

— Не все сразу. — Майор наконец-то раскурил сигарету. — Сначала расскажите, происходило в «Вероне» что-нибудь странное?

— В каком смысле?

— Во всех. — Корнилов выпустил облако дыма и забросил ноги на стол. — Странные жесты, странные люди, странная еда, в конце концов. Все, что угодно.

Подчиненные переглянулись.

— Перед смертью Павлов повел себя довольно необычно, — подумав, сообщил Васькин. — Мне даже показалось, что он кого-то увидел. Вытаращился в пустоту, голову задрал, а челюсть отвисла.

— Было, — согласился Шустов и нахмурился. — У меня тоже мелькнула мысль, что он кого-то увидел.

Корнилов покачал головой:

— К столику кто-нибудь подходил?

— В этот момент — нет.

— А раньше?

— Только официантка.

— За соседним столиком кто-нибудь был?

— Ближайший столик был пуст, а за вторым обедали парень и две девушки. Они недалеко от «Вероны» работают, я записал их координаты, паспорта посмотрел.

Корнилов затушил окурок.

— А странных посетителей не было?

— Да все как обычно, — протянул Сергей. — Парень с девушками, двое мужчин у входа, у окна женщина книгу читала, в основном посетители сидели на улице. Тепло ведь.

— А туда вы не посматривали?

— Нет, — честно признался Шустов, — далеко ведь.

— Ну одну даму мы точно заметили, — не согласился Васькин.

— Одну — да, — плотоядно усмехнулся Сергей. — Ее трудно было не заметить.

— Кто такая?

— Посетительница. Приехала на белом «мерcе» с шофером-негром. Внутрь не заходила, сидела за летним столиком. — Шустов причмокнул губами. — На вид лет сорок, но, доложу тебе, женщина что надо! Формы такие, что мертвеца поднимут! Декольте чуть не до пояса, талия узкая, пышная прическа.

— Вижу, ты ее хорошо запомнил, — улыбнулся Корнилов. — Сделаешь фоторобот.

— Зачем? — Сергей и Владик удивленно посмотрели на майора. — Она в ресторан вообще не входила, все трепалась по телефону.

— Сделаете фоторобот, — с нажимом повторил Андрей, — и ты, Сергей, проверишь, не видели ли в окружении Нытика эту шикарную даму.

Книжный магазин Генбека Хамзи.

Москва, улица Арбат,

16 сентября, суббота, 10.51

В Тайном Городе бережно относились к накопленным за тысячи лет знаниям. Обширные библиотеки и архивы Великих Домов постоянно обновлялись, но были практически недоступны для обычных пользователей. Зато из остальных собраний самой лучшей считалась коллекция Генбека Хамзи из семьи Шась. Генбек владел книжным магазином на Старом Арбате и собирал свою библиотеку всю жизнь, более ста лет, продолжая дело отца и остальных предков. Подборка книг даже в маленьком торговом зале поражала воображение покупателей, но это была витрина, просто витрина, на которую шас выставлял старинные человские книги по магии и колдовству: работы Карлоса Кастанеды, Нострадамуса, «Молот ведьм», разумеется, и многое другое, доступное пониманию любителей магии, но совершенно не имеющее отношения к магии реальной.

Основное же хранилище коллекции Генбека находилось в задних комнатах и занимало четыре этажа здания, включая два подвальных. Оно охранялось и обычными системами — прочными решетками, надежными банковскими замками, современной сигнализацией, — и магическими сетями, грозящими непрошеным гостям многими неприятностями, но, с другой стороны, кто в здравом уме полезет в магазин Генбека, одного из отцов рода Хамзи семьи Шась, входящей в могущественный Темный Двор?

Яне приходилось бывать в магазинчике Генбека. Разумеется, не как покупателю — старик оценивал свои раритеты слишком дорого. Как и большинство других посетителей из Тайного Города, Яна просто пользовалась коллекцией Генбека за небольшую плату — прижимистый шас не переводил в электронный вид свои сокровища и на сайте указывал только заголовки книг, но не их содержание.