Возвращение языческих традиций - Кампанелли Полин

Ламмас — это праздник урожая и Матери хлеба, но одновременно это и праздник Бога хлеба, чья жизнь приносится в жертву во время жатвы. Некоторые из древнейших богов — Таммуз, Адонис, Аттис, а позже Дионис — были богами растительности и зерна. Богиня пребывает вечно, созревая, старясь и засыпая на зиму, чтобы омолодиться и вновь стать Девой, или спускаясь живой в Подземный мир, чтобы найти своего умершего возлюбленного супруга, в то время как бог должен умереть, чтобы возродиться вновь.

Этот сюжет вновь и вновь рассказывается в историях сражений Короля Дуба с Королем Падубом, мифах об Адонисе, Таммузе и Бальдере и историях Гавейна и Зеленого Рыцаря, Талиесина и Керидвен. Боги этих историй и легенд — это бог либо солнца, либо зерна, но неважно, какой из них, потому что в конечном счете оба — один бог. Этот бог провел зимние месяцы в Подземном мире мертвых, возвращается на землю в дни Весеннего равноденствия, растет и достигает зрелости во время летнего Солнцестояния; он гибнет под ножом во цвете лет во время Ламмаса или умирает во время Осеннего равноденствия или на святки.

Большинство солнечных богов похожи в двух отношениях: во-первых, они ежегодно умирают, а во-вторых, их голова увенчана сияющими золотыми волосами. Эти два свойства как нельзя лучше относятся и к солнцу, и к созревающим колосьям хлеба.

Другое название Ламмаса — Лугнасад; так праздник был назван в честь древнего кельтского бога солнца — Луга, которому и были посвящены его торжества. Однако в этих обрядах не праздновалась жизнь Луга, но оплакивалась его смерть. Ламмас следует за летним Солнцестоянием, когда солнце на вершине своего могущества, и отмечает время, когда тьма начинает прибывать, а свет Солнца идет на убыль.

Вполне очевидно, что во всех культурах бог в его ипостаси бога солнца, чье возвращение весной приносило свет, тепло и возрождение Природы, признавался и почитался задолго до его ипостаси бога зерна и земледелия. После того как его ипостась бога зерна была признана, его часто воспринимали как сына бога солнца. В этой ипостаси он более явно выступает как бог смерти и возрождения. Во многих мифологиях в нем совмещаются свойства нового бога зерна и прежнего бога солнца. Один из подобных мифов — история о Ллеу Ллау Гифсе.

Ллеу Ллау Гифе появился на свет как эманация тела богини Смерти, Арианрод. Бог Гвидион уловил эту эманацию прежде, чем кто-либо смог увидеть, что это такое. Из искры жизни, принесенной от богини смерти, быстро вырос юноша со сверкающими золотыми волосами. Стремительный рост и светлые волосы — это и есть признаки бога зерна; но сверкающая шапка волос — еще и принадлежность бога солнца. Более того, имя юноши — Ллеу Ллау Гифе — обычно переводится как «лев твердой руки», а лев часто ассоциируется с солнцем. (Например, зодиакальный знак Льва управляется солнцем.) И наконец, когда Ллеу Ллау Гифса хитростью заставляют выдать единственный способ, которым его можно убить, ему стреляют в ногу, и он превращается в орла — еще одно существо, которое является символом солнца.

Сходство между кельтским Ллеу Ллау Гифсом и тевтонским богом солнца Бальдром разительно. Бальдр, прекрасный и всеми любимый бог, называемый «Сияющим», мог быть убит только одним созданием — омелой. Столь неуязвимым он был, подобно Ллеу Ллау Гифсу, что боги по очереди метали в него стрелы и мечи, пока не была раскрыта тайна его умерщвления. Тогда бога зимы хитростью вынудили метнуть в него ветку омелы. Омела растет на верхушках священных дубов, а ведь именно там искал убежища Ллеу Ллау Гифе, когда был смертельно ранен. Мысль о том, что миф о Ллеу Ллау Гифсе рассказывает нам о ежегодном событии, выражена в следующем: единственное оружие, способное нанести ему вред, понадобилось выковывать целый год и один день.

То, что в мифе о Бальдре Боги по очереди бросали в него свое оружие, определенно напоминает старинный языческий обычай, когда жнецы по очереди бросают свои серпы в последнюю несжатую небольшую полоску хлеба, пока не повалят его весь.

Мы нашли весьма могущественный символ для того, чтобы представлять бога во время шабаша Ламмас: им может послужить солнечное колесо, сделанное из восьми початков миниатюрной кукурузы. Все, что нужно для того, чтобы сделать это Солнечное колесо — толстая проволока, кружок из дерева или картона диаметром примерно семь с половиной сантиметров, столярный клей, проволока для цветов или зажимы и восемь початков кукурузы совершенно одинаковой длины. Согните проволоку в круг диаметром 25–30 см. Размер должен быть достаточным для того, чтобы в круге уместились два початка, кончики которых соприкасались бы в центре, а кочерыжки, из которых растут листья, лежали бы на проволоке. Положив проволочное кольцо на стол, разместите в нем кукурузные початки в виде лучей. Затем с помощью проволоки для цветов или зажимов прикрутите каждый початок к проволочному кругу (можно использовать и разогретый клей). Затем, приподняв кончики початков в центре круга, подложите под них деревянный кружок там, где все восемь початков соединяются. Наконец, приподнимая за кончик по одному початку, введите под него большое количество столярного клея или разогретого клея и оставьте солнечное колесо на ночь для просушки.

На следующий день некоторые листья с каждого початка можно обернуть вокруг проволочного круга, чтобы скрыть его, и закрепить их на месте каплей клея. По необходимости хлебное, или солнечное, колесо делается и из початков, собранных предыдущей осенью.

Во время празднования шабаша Ламмас обе фигуры — хлебное солнечное колесо и Мать хлеба — могут стать частью ритуала: участники процессии могут внести их в круг, обнести по нему, а затем водрузить хлебное солнечное колесо на западе или севере, а Мать хлеба — на востоке или юге.

После обрядов шабаша эти два могущественных ритуальных предмета могут остаться ка всеобщем обозрении вплоть до Осеннего равноденствия; затем их убирают по отдельности в укромное место, где они могут пробыть в покое всю темную половину Колеса года и где их не потревожат мыши и моль. Этой же Матери хлеба будут воздаваться почести во время Имболька. Хлебное солнечное колесо теперь не понадобится до следующего Ламмаса, и, если оно изготовлено для постоянного хранения, оно станет еще более могущественным ритуальным предметом, который с каждым шабашем Ламмас будет вбирать в себя магическую энергию.

После того как хлеб убран, его обмолачивают и провеивают. При обмолоте зерно отделяется от колоса, а также освобождается от мякины, или плевел, — твердой оболочки, которой окружено каждое зернышко.

Чтобы этого добиться, снопы зерна выкладывают на гумно и отбивают специальным деревянным инструментом — цепом. Этот процесс и зерно, освобождавшееся таким образом, были столь священными, что фараоны Древнего Египта изображались с цепом в руке (и с серпом — в другой). А когда царь Давид вошел в Иудею, он приобрел* гумно, на котором построил храм. Гумно столь тесно было связано с плодородием, что даже в наши дни один из бесчисленных обрядов и ритуалов, сопровождающих современную свадьбу, — это перенесение невесты женихом через порог в брачную ночь. Из самого этого слова явствует, что когда-то порогом (threshold) именовался бортик, который приколачивали к полу на гумне (threshing floor) для того, чтобы драгоценное зерно не рассыпалось. В кельтском мифе о Керидвен и Талиесине мальчик по имени Гвион Бах благодаря капле колдовского варева из котла Керидвен превращается в пшеничное зернышко на гумне. Тогда Керидвен, обернувшись черной курицей, склевывает пшеничное зернышко, а позже, уже в собственном обличье, производит на свет чародея Талиесина.

И вот зерно обмолочено; теперь его нужно провеять. Для этого обмолоченное зерно подбрасывали в воздух с помощью корзины или грабель, позволяя ветру отделить зерна от мякины.

Следующий процесс — это помол пшеницы или другого зерна в муку. Когда-то это делали с помощью маленькой ручной мельницы, позже — с помощью больших жерновов. Если сжатое зерно есть тело приносимого в жертву бога зерна, то, возможно, жернов — это серебряное колесо, или сама Арианрод, богиня смерти[11].