Проведи меня через туман. Летопись первая: Велесовы святки (СИ) - Kira Bullet

Мирослава успела сделать все домашние задания на завтра, чтобы освободить себе вечер, поэтому пришла ровно к назначенному времени. Яромир и Никита стояли в гуще столпотворения, поэтому девочке пришлось беспардонно расталкивать локтями одногруппников, чтобы добраться до друзей.

Заметив девочку, Яромир пошел ей навстречу, только вот перед ним все расступились сами собой.

— Ну что, готова? — весело спросил парень, когда они наконец оказались рядом.

После первого занятия на Славянских заговорах он был единственным, кто ничего не сказал о преподавателе, оставив свое мнение при себе. Все обсуждали Рогнеду Юлиевну: кто-то ею восторгался, кто-то по-прежнему считал этот предмет пережитком прошлого, а кто-то и вовсе говорил, что она просто выскочка.

Мирослава целиком выступила за то, что этот предмет им нужен и, если приложить усилия, однажды они поймут его значимость. С ней согласилась добрая половина класса, а Никита довольно ей подмигнул.

— Наверное, — пожала плечами юная ведьма, нервно оглядываясь в ожидании преподавателя по полетам. — Я была бы на порядок уверенней в себе, если бы хоть кто-нибудь из моих уважаемых друзей рассказал мне правила! — повернулась она к парням.

Те, в свою очередь, не растерялись под ее негодующим взглядом. Девочка и сама понимала, что пора было уже наведаться в библиотеку и открыть хоть одну книгу о Ведограде, но времени совершенно не было.

— Да там все просто, — начал Никита и встал ближе, чтобы не приходилось перекрикивать толпу. — Играют две ватаги…

— Кто играет? — недоумевающе спросила Мирослава, смотря на Вершинина снизу вверх.

— Ватаги — это команды по-старославянски, — пояснил Яромир, и девочка кивнула, запоминая.

— Итак, играют две ватаги по семь игроков, еще иногда команду называют «семья», из-за того, что…

— Ближе к делу, — поторопила его Мирослава, нервно дергая свой рукав мундира.

— В команде играют два опричника, они всячески защищают наше гнездо…

— Какое еще гнездо? — не поняла яриловка и с удивлением уставилась на Никиту.

— Черт, я не знаю, как грамотно все объяснить…

— Не буди лихо, пока оно тихо, — предупредил его Яромир, не очень любивший упоминать нечисть почем зря. — Давайте разбираться уже по ходу дела, там все на самом деле легко!

— Охотно верю, — с сарказмом отозвалась Мирослава.

— В команде два опричника, два дружинника и два варяга, — продолжал рассказ Яромир, понимая, что надо дать подруге хоть какую-то теорию об игре, но тут все заметили, что толпа двинулась в сторону, откуда шел им навстречу Васнецов.

— Те, кто пробуется в команду, — направо, наблюдатели и зубоскалы — налево! — сходу определил Иван Андреевич, увидев шумевшую на поле толпу учеников.

Словно броуновское движение школьники отделились и образовали две группы. В первой, как и предполагал Васнецов, — стояли ученики для отбора в команду, их было около двадцати человек. Большая же часть ребят стояла в сторонке.

— Отлично, — сказал Иван Андреевич и махнул в сторону вагончика, откуда выплыли ковры. — Правила все знают?

Кое-кто из ребят закивал, но многие правил досконально не помнили, чему Мирослава обрадовалась. Значит, не она одна бессовестно пропустила этап изучения теории, прежде чем лезть палкой в пчелиный улей.

— На всякий случай повторяю правила игры в «шабаш». В ватаге по семь игроков: два опричника, два дружинника и два варяга.

— Всего шесть, выходит, — сказал кто-то из толпы, и Иван Андреевич нахмурился.

— Так седьмой — это Аспид, он тоже член команды.

Мирослава открыла рот. Хоть она немного знала о славянских мифологических существах, но зме’я с птичьими лапами и крыльями они уже проходили на занятиях. Ученица посмотрела в сторону, где стоял Яромир со второй группой, и мысленно пообещала ему, что прибьет его сразу же после тренировки. Парень, будто прочитав ее мысли, громко выдохнул воздух и пожал плечами, мол, ну сама виновата!

А Васнецов, как ни в чем не бывало, продолжал:

— В игре шесть мячей. Три мяча — это те, которые надо будет подложить Аспиду в гнездо, тогда ватаге начисляются очки. Первый мяч черного цвета взрывается через сорок пять минут от начала игры, поэтому его надо подбросить до этого момента, а иногда этот мяч может быть решающим в игре. Второй мяч белого цвета становится невидимым сразу же после начала игры, но иногда возвращает цвет или начинает бликовать, чтобы его можно было заметить. И третий мяч красного цвета становится огненным и очень быстрым, что усложняет охоту за ним.

Мирослава вдруг поняла, что это какое-то безумие. Носиться на коврах, искать невидимые и пылающие огнем мячи, чтобы подложить их огромным крылатым змеям, охраняющим свои гнезда на вершине скалы. Вот для чего на противоположных концах поля были возведены огромные скалы! У нее от страха свело тело.

— В игре присутствует еще три мяча. Замораживающий, ослепляющий и лишающий возможности фокусироваться не только на чем-то конкретном, но и на десять минут игрок вообще забывает, где он и зачем. Эти мячи предназначаются для игроков, а не для змеев! Что мы имеем: два варяга забивают голы, опричники охраняют змея и гнездо, а дружинники выводят из строя противников с помощью дополнительных мячей. Вообще защищать, забивать или выбивать мяч может любой член команды, это не запрещается правилами, но это чревато тем, что на поле начнется каша-мала. Все всем понятно?

Ребята кивнули. Было заметно, что энтузиазма чуть поубавилось.

— Сегодняшний отбор будет проходить без участия аспидов, во избежание хаоса. Для начала я просто оценю вашу технику, ловкость и скорость. А потом посмотрим.

Уже через пару минут первогодки встали в один ряд, растянувшись почти на добрую треть поля. По свистку надо было призвать свой ковер, оседлать его, пролететь через всю ширину поля, схватить парящий над землей мяч, а на разметке остановиться, взять биту, ударить по мячу и вернуться на свое место. Казалось бы, это же элементарно, но у Мирославы вспотели ладони и задрожали от волнения руки. Она то и дело облизывала пересохшие губы. Девочка боялась, что два перстня, надетые на обе ее руки, сейчас просто напросто не договорятся и не смогут разбудить «самолет», либо будут спорить друг с другом.

Но делать было нечего. Даже под страхом изгнания из мира ведовства она бы никогда не призналась в том, что ей хочется развернуться и трусливо уйти. Вздохнув, девочка внутренне собралась и подошла к ковру, с которым уже сработалась на прошлом занятии, обогнав парня из другой группы, шедшего к нему же. На его недовольный взгляд она просто пожала плечами, не желая уступать свое летательное средство. Встав спиной к коврам, которые стояли на десяток метров дальше, она стала томиться в ожидании.

Когда все было готово, на счет три раздался свисток, и Мирослава, слегка повернувшись назад, вытянула к своему цветастому ковру правую руку, словно поддергивая на себя воздух. Ее новый “товарищ” вмиг раскрылся и полетел к ней, снижаясь ближе к земле. План она придумала уже на ходу, когда почувствовала верность ковра. Как именно девочка это ощутила — объяснить словами было невозможно.

Чтобы не терять времени, Мирослава подпрыгнула в воздухе, а ковер, разогнавшись, очутился прямо под ее ногами. Почувствовав, что стоит вполне уверенно, она согнула колени и нагнула вперед корпус. Яриловка неслась к противоположному концу поля за мячом.

Ветер дул прям в лицо, тормозя их движение и заставляя слезиться глаза, но почувствовав азарт, ученица быстро протерла рукавом слезы и уже приготовилась схватить свой мяч. Ковер не остановился на ходу, а обогнул мяч под небольшим углом, чтобы игрок могла его взять в руки. Так и произошло.

Когда она уже летела назад, крепко прижав мяч к себе, то увидела, что лидирует. Только через добрых полторы секунды свой мяч схватил Никита, а остальные и вовсе только подлетали к заветной цели.

Не теряя времени, девочка летела к разметке, где на земле лежала бита. Мирослава несколько раз играла в лапту и то не очень удачно. Один раз она подавала мячик бьющему, а тот вместо мячика зарядил битой по ее голове. Полежав дома с ушибленным виском неделю под «оханья и аханья» бабушки, девочка вернулась на «поляну», как называли игровую площадку деревенские дети, и изъявила желание снова играть. Но теперь она только бегала и била, последнее, кстати, получалось у нее из рук вон плохо. Руки маленькой городской девочки были слабыми, поэтому и удар был соответствующим.