Босс для Гадкого утёнка (СИ) - Алёна Амурская

Уверена, ее малышка не успела далеко уйти. Что с нее взять? Любопытный ребёнок…

— Ты нашла Настю? — бросается ко мне Катя сразу, как я возвращаюсь.

— Там… — начинаю я, но меня перебивает тот самый Катин охранник, приоткрывая парадную дверь вип-зала со словами:

— Екатерина Николаевна, уже уходим?

Девушка удивлённо оглядывается.

— Нет. С чего вы взяли? Подождите, ещё немного.

Нахмурившись, охранник исчезает, а в сумочке у Кати жужжит телефон. Она нетерпеливо достает его и снова спрашивает меня:

— Где она?

— В гардеробной ее нет, — отвечаю я и успокаивающе добавляю: — Наверное, решила по зданию погулять. Не переживай. Сейчас я пробегусь по коридорам и найду ее.

Катя взволнованно кивает, а телефон в ее руке так и продолжает жужжать. Раздражённо выдохнув, она говорит в трубку:

— Я сейчас занята… — и резко умолкает.

А ее лицо бледнеет. Нет, даже не бледнеет, а белеет, как мел. В буквальном смысле.

_

[*] Историю охмурения важной шишки читайте в книге «Босс для Золушки»

Глава 21. Между двух огней

Катя молча выслушивает собеседника, опустив глаза. Губы у нее мелко трясутся, и она закусывает их.

Я хочу спросить у нее, в чем дело, но она как чувствует — вскидывает голову и коротко качает ею. Смотрит пронзительно и предостерегающе, потом тихо произносит в трубку:

— Я поняла, — и отключается.

— Что… — пытаюсь я спросить второй раз, но снова вижу отрицательное движение ее головы.

Алекс, который перебирает неподалеку одежду на вешалках, подходит к нам с платьем-коктейль чудесного оттенка морской волны.

— Вот этот вариант тоже должен подойти, — доверительно сообщает он Кате.

Она судорожно хватает меня за руку и неестественно спокойным — по крайней мере, для меня, — голосом говорит:

— Спасибо, Алекс. Мне надо отлучится ненадолго… Пусть Диана покажет мне, где здесь у вас женский туалет, хорошо?

— Конечно, без проблем.

— Через гардеробную получится быстрее, да, Диан? — голос у Кати звучит так легко, что мне становится не по себе от ощущения отчаянной пустоты, таящейся за этой лёгкостью.

Произошло что-то неладное. И это буквально чувствуется в воздухе, как запах грозового озона.

— Ну да, — соглашаюсь я.

Девушка ненадолго выглядывает в парадную дверь вип-зала, и я слышу, как она просит охранников подождать ее пять минут и никуда не отлучаться. Затем мы с ней выходим в злополучный служебный коридор. Причем скорее не я веду Катю в туалет, а она меня тащит чуть ли не волоком, целеустремлённо вырываясь на шаг вперед.

— Слушай, не волнуйся ты так, найдем мы твою Настю, — скороговоркой говорю я, еле поспевая за девушкой. — Она не могла далеко уйти…

Не слушая меня, Катя смотрит на экране мобильника, сколько времени, и нетерпеливо спрашивает:

— Как быстрее попасть на задний двор агентства? Туда, где гаражи..?

— Быстрее всего на грузовом лифте. Выход сразу на задний двор. А зачем туда? Ты что-то узнала про Настю?

Катя не отвечает, пока мы обе не остаёмся одни за бесшумно сомкнувшимися створками. Как только лифт начинает движение вниз, она поворачивается ко мне и быстро говорит:

— Дина…

— На самом деле я Диана, — поправляю ее с неловкостью.

Катя словно не слышит меня и продолжает:

— Мне нужна твоя помощь. Очень.

— Какая?

— Сейчас я встречусь с одним человеком, и мне надо будет поехать с ним… — сообщает девушка каким-то деревянным голосом и тут же поясняет отстраненно: — Моя Настя уже там, внизу. Пожалуйста, Диана, забери ее и сразу же отведи к Тимуру. Расскажи ему обо всем, что увидишь, это важно. И не забудь сказать, что в агентство проник филин…

— В здание залетела птица? — туплю я от странной катиной фразы. — Откуда здесь взяться филину?

— Филин — это фамилия, — механически, без улыбки, поправляет она. — Скажи Лебеде, что у Филина тут есть сообщники. Пусть свяжется с Артёмом Царевичевым срочно…

От этих слов мало-помалу мое беспокойство перерастает в ужасную догадку.

— Кать… тебя что, шантажируют ребёнком?! Кто-то похитил Настю и позвонил?

Всего одну секунду девушка смотрит на меня пронзительным взглядом, а затем прячет лицо в ладонях. И молчит. Плечи ее мелко вздрагивают.

— Может, лучше охрану твою позвать? — бормочу я, понизив голос. — Нафига они нужны, если не могут защитить ни тебя, ни ребенка?

— Не надо охрану, — Катя прерывисто выдыхает и быстро проводит костяшками пальцев по ресницам, слипшимся от выступивших слез. — Среди них есть сообщник Филина, и я не знаю, кто он. Пусть лучше все побудут в неведении. Нельзя рисковать Настей… Надо сразу отвести ее к Тимуру. Поможешь мне?

— Спрашиваешь! Конечно. А… что будет с тобой? — спрашиваю я, тревожно глядя на Катю.

Она обхватывает себя трясущимися руками и мотает головой. Какой же отчаянный у нее взгляд…

— Не знаю, — говорит дрогнувшим голосом. — Но я сделаю что угодно, лишь бы моя девочка была в безопасности.

Мы молча смотрим друг на друга, и в этот момент лифт с гулким лязгом останавливается.

— Не ходи! — я хватаю Катю за руку, когда она делает первый шаг в раскрывшиеся створки дверей. — Мы что-нибудь придумаем… позовём на помощь… можно в полицию позвонить!

Она панически мотает головой.

— Нельзя! Он сказал, что жизнь Насти сейчас в моих руках. И еду с ним либо я, либо она. Иначе никогда больше не увижу ее… в живых.

Происходящее безумие не укладывается у меня в голове.

— Но нельзя же идти вот так, — пробую воззвать к ее здравому смыслу, — как овечка на убой! Давай хоть с Лебедой посоветуемся или с Артёмом твоим…

— Они мне запретят идти, Диана, и ты это понимаешь, — говорит Катя и горько добавляет: — Я не знаю, что со мной будет, и мне страшно… правда, страшно. Но там моя Настя. И ей ещё страшнее. Потому что Филин псих и маньяк! Ты знаешь, что его не могут поймать уже долгое время..? А ведь это значит, что шансы освободить Настю другим способом — хуже некуда! Как я могу бросить в руках этого нелюдя перепуганного ребенка и остаться в стороне?! Вот ты… ты бы смогла так поступить?..

— Н-нет… думаю, что нет, — пристыженно отвечаю я.

— Вот и я не могу. Потому что люблю ее. Потому что в ответе за нее… и сама во всем виновата — не углядела. Пожалуйста, не мешай мне, Диана. Лучше помоги.

— Блин, Катя, ты… — я обрываю саму себя и шумно выдыхаю. — Ладно! Значит, ты меняешь себя на Настю, а я отвожу её к Лебеде и всё ему рассказываю. Только… ты уверена, что этот твой Филин точно совершит честный обмен? А вдруг он похитит вас обеих, и твоя