Жмурки с маньяком - Михаил Нестеров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему ты еще дома? Ты почему не уехала? Я же просил тебя…
– Спокойно, Паша, спокойно… Ситуация усложняется?
– Черт возьми, Ира! Я же говорил, чтобы ты перестала шутить. Кончились шутки, понимаешь?
– Пока нет. Меня еще это не коснулось. А вот ты возбужден, дорогой. Хочешь расслабиться? – Ее голос стал томным. – Тогда попробуй представить, что надето на мне. Ну, милый, вруби свое журналистское воображение, начни с пальчиков на моих ногах. Они, словно в лодочке, уютно устроились в коричневых туфлях на высоких каблуках. Поднимайся выше, Павлик, и представь шелк черных чулок, которые крепятся к кружевному поясу. Помнишь, он всегда возбуждал тебя. Короткая сорочка едва прикрывает бедра, грудь вываливается из бюстгальтера. Я провожу языком по трепещущим губам и шепчу твое имя: «Паша…» Тебе хорошо? Теперь приготовься, тебя ждет главный сюрприз. – Ира повысила голос: – Ты не увидишь всего этого потому, что поверх сорочки на мне надет клетчатый костюм от Милены Бергман.
Она бросила трубку.
– Сумасшедшая!
Павел еще раз набрал ее номер. Голосом Ирины заговорил автоответчик, предлагающий оставить свое сообщение. Мельник вновь обругал ее, бросил трубку, снова набрал ее номер, выслушал надоедливое вступление, записанное на пленку.
– Ира, я тебя очень прошу, никуда не выходи из дома и никому не открывай дверь. Утром я приеду к тебе. Сейчас я скажу одну вещь, о которой мне даже не хочется думать: я был бы рад узнать, что ты сейчас не одна. Я всегда любил тебя. Всегда.
Следующий звонок был Яну Гудману. Павел стал тихо ненавидеть автоответчики. Позвонил биологу на работу, в университет – Ян иногда оставался на ночь в своем кабинете, – длинные гудки.
Мельник отошел от телефона и погасил в комнате свет…
…Половина первого. Звонок в дверь повторился. Журналист вынул из шкафа 9-миллиметровый газовый пистолет «Вальтер Р-88 Компакт». Кем бы ни был звонивший, его отделяет от двери несколько этажей. Вначале ему придется ответить по переговорному устройству.
– Павел Мельник, – сказал он в микрофон, неотрывно глядя на ярко-красную лампочку вызова. – Назовите свое имя, пожалуйста.
– Привет, Паша. Это Илья.
– Господи, Илья! – Журналист нажал на кнопку, посредством которой открывался электрический замок парадного. – Илья, заходи и быстро закрой за собой дверь.
Он вышел встречать брата с пистолетом в руке. Двери лифта открылись, и братья обнялись.
– Почему без звонка? – Павел заботливо проводил брата в квартиру. Илья был инвалидом. – Я бы встретил тебя. Трудно пришлось добираться?
– Да нет, без проблем. С автобусной станции добрался на такси.
– Твой визит для меня – полная неожиданность. Надеюсь, у тебя все в порядке?
– Со мной все в порядке, – поправил его Илья. – А вот ты… Сегодня с утра я не находил себе места. У меня появилось ощущение тревоги за тебя, и я решил приехать. В автобусе я заснул, и меня мучили кошмары: стрельба, погоня, кровь… У тебя неприятности, Паша?
– Да. Как говорит мой босс, я заварил крутую кашу.
– Будь осторожен, пожалуйста.
Павел снова обнял его.
– Выпьешь чего-нибудь?
– Водки, если есть.
Павел налил две рюмки, принес закуску. Он был несказанно рад приезду брата и в то же время встревожен.
– Знаешь, Илья, тебе придется уехать. Только без обиды, ладно? Я сам вынужден перейти на нелегальное положение. Я слишком глубоко копнул в одном деле.
– Но хоть один день я смогу провести у тебя?
Павел колебался.
– Только один, – после довольно продолжительной паузы ответил он. – Но боюсь, что мы не сможем увидеться за это время.
– Мы и так редко встречаемся, – вздохнул Илья. – Мне не так-то просто приезжать к тебе, а вот ты мог бы почаще, чем раз в полгода, навещать меня.
– Не обижайся, Илья. Я обязательно вырвусь к тебе. Я уже дал обещание Ирке, что скоро мы отправимся в небольшое путешествие. Что ты скажешь о компании втроем?
– Она беременна?
– Перестань, язва, – Павел разлохматил волосы брата.
– Я рад за вас, вы снова вместе. Как она?
– Нормально. Недавно устроила мне секс по телефону.
– Ты что, возбуждаешься от этого? – улыбнулся Илья.
– Перестань, Илюха.
– А помнишь Надьку Загодину из параллельного класса? По-моему, она первой в Советском Союзе накалила телефонную линию.
– Еще бы! – так же горячо отозвался Павел. – Трубку рвали друг у друга из рук. А однажды отец нас застукал, помнишь, Илья? Подошел сзади, вырвал трубку и стал слушать.
Илья рассмеялся.
– Помню. Я даже лицо его до сих пор не могу забыть. Стоит красный весь, а трубку положить не решается – там как раз кульминационный момент был. – Илья замолчал. – С того случая прошло, наверное, месяца два или три, когда со мной случилось…
Павел положил ему на плечо руку.
– Не надо, брат. Все равно ничего нельзя изменить.
– Я просто вспомнил. Ты же знаешь, что я никогда не лью слез по своей ущербности… На прошлой неделе дядя Володя Гареев сделал мне новые протезы. Ничего?
Павел вздохнул и мягко ответил:
– Как настоящие… Старина Гареев чувствует себя нормально?
– Да. Но скоро собирается на пенсию. В этом году ему исполняется шестьдесят.
– Да-да… Жениться не собираешься?
– Только после тебя. Ты же всегда забегаешь наперед.
– Но первым развелся ты, – возразил Павел.
Илья улыбнулся.
– Это было сделано преднамеренно. Я как бы продлил твой брак с Ириной.
– Э, брат, да ты зеваешь. Давай-ка я тебе постелю на диване.
Павел поднялся в семь часов утра в скверном настроении. Он был только в начале пути, а его, похоже, обложили. Вчера убрали Корнеева – это дело рук Ли, он не сомневался в этом. Следующая жертва – он. Потом – Ира, Ян Гудман. Он с каким-то отчаянием подумал, что ему не завершить этого дела. А впереди так много неясного. Кто, к примеру, тот высокий на «Понтиаке», какая связь между ним, Ли и производителем лекарств фирмы «Здоровье и долголетие»; что за личность принимала его на звероферме; как Ли подвергает термическому облучению лекарства?
Как вообще Березин, мэр и другие вышли на Ли? Попадают к нему по рекомендации, но кто был первым? Кто потянул за собой остальных? Этот кто-то – он лично знаком либо с самим Ли, либо с кем-то из его окружения. Тот, что разговаривал с ним на звероферме, очень напоминает милиционера – взгляд цепкий, колючий, неотрывный; у него очень правильно и надежно организована работа по охране фермы. Скорее всего это он поставил Ли первого клиента – кого-то из бывших сослуживцев. Виктора Березина? Возможно.
В активе журналиста были клиенты Ли и лаборатория, покойный Корнеев и его пациенты, тоже покойные, аспирин и туманный след к компании ФКБ. Был еще питомник для выброшенных на улицу собак и кошек, который вчера вечером посетил Павел. В питомнике всего несколько животных. «Было много, – сказал ему служащий. – Но забрали. Добрые люди, – прослезился бывший врач, спившийся мужик, некогда прописывавший укушенным сорок уколов в живот, а сейчас занимающийся стерилизацией животных. – Очень часто приезжают сюда из районной станции по болезням животных, берут почти всех. Кого-то лечат, кого-то усыпляют. Здоровых и породистых распределяют». – «Кому?» – спросил журналист. Служащий пожал плечами. Получив от журналиста на бутылку вина, он долго смотрел тому вслед.
В пригороде Климова есть еще ветеринарные лечебницы и приюты при них. Павел собирался посетить и их, побывать в соседнем городе, хотя ответ знал заранее. Но ехать все равно нужно, необходимо по крупицам воедино собрать все гнусные дела одного большого преступления против людей и животных.
Неужели мне не дадут окончить это дело? – думал Мельник. Во всяком случае, они постараются. «Да поможет вам бог» – прозвучало у него в ушах напутствие сестры командира авиалайнера. Павел мысленно поблагодарил Ларису Майстровскую: «Будем надеяться, что бог поможет мне, а то одному тяжело».
Где же Гудман?
Мельник снова набрал его домашний номер.
Странно. Теперь молчал даже автоответчик.
Павел позвонил биологу на работу.
Ответил незнакомый мужской голос:
– Алло? Кто это? Говорите, вас слушают. Алло?
Журналист быстро положил трубку.
Гудман…
Господи, только не это…
Автоответчик Ирины был исправен. Мельник оставил сообщение и разбудил брата.
– Илья, вставай. Мне нужно срочно уходить. А ты умывайся, завтракай и езжай домой. Такси вызови по телефону. Я оставляю тебе деньги, хватит вполне. Ну, давай руку.
Он обнял брата, бросил взгляд на его протезы и вздохнул.
– Павел… Будь осторожен, мне не нравится твой голос. Может, я смогу тебе чем-то помочь?
– Да, Илюха, помоги мне: уезжай домой.
Илья кивнул. Дверь за Павлом закрылась, и он снова лег, заложив руки за голову.
Возле университета стояло множество машин. Павел обратил внимание только на три из них – на две милицейские и редакционную. В ней сидел водитель. Журналист подошел и стукнул пальцами в окно.