Холодная нефть с горячим запахом крови - Владимир Контровский

Выход к балтийским проливам, и не более того. И прочие западноевропейские страны не слишком заманчивы: до Обвала они имели промышленность и развитую инфраструктуру, а теперь это всего лишь географические понятия — области, населённые неорганизованными людьми и не представляющие особой ценности. Да, серьёзного сопротивления там не будет, но и добыча не стоит даже того топлива, которое наши танки и бронемашины сожгут в этом походе.

— Есть ещё Франция, — вставил Карл фон дер Танн, командир ударного танкового легиона.

— Франция? — Мольтке поморщился. — Разве вам неизвестно, что там творится? Мавры режут франков, и наоборот! Чего ради мы будем вмешиваться в идущую там гражданскую войну? Только ради того, чтобы и французская Белая Армия, и мавританская Чёрная Гвардия выступили против нас единым фронтом? И не забывайте, Карл, — у Франции есть атомная бомба, и если франки ещё подумают, применять её или нет, то мавры сделают это без всяких колебаний. Единственное, ради чего стоит прибрать к рукам Запад, — это чтобы не оставлять независимых районов, которые может занять кто-то другой.

Шарнхорст молча слушал, переводя взгляд с одного генерала на другого. По примеру своего курфюрста многие из них тоже сменили фамилии, причём подошли к вопросу очень основательно: претензии на именитость подтверждались письмами, найденными в семейных архивах и "неопровержимо подтверждавшими" факт любовной связи того или иного воителя прошлого с какой-нибудь маркитанткой или служанкой из придорожного трактира (со всеми вытекающими последствиями) и даже заключениями генетической экспертизы, сделанными голодными и ошалевшими от страха учёными научных отделов известнейших университетов Европы.

— Восточное и юго-восточное направления предпочтительнее, — уронил Мольтке. — Этот путь проложен ещё крестоносцами — он завещан нам нашими предками.

— С Польшей и Прибалтикой особых трудностей не будет, — задумчиво проговорил Ганс Шлиффен, командующий военно воздушными силами, — равно как и с южной Европой. Но вот вторжение на территорию бывшей России… А вы ведь наверняка думаете об этом, курфюрст, не так ли?

— Да, — без обиняков заявил Генрих Шарнхорст. — Наша главная цель — Россия. Россия — это земли, ресурсы и люди: всё то, чего нам остро не хватает. А все остальные карликовые республики и герцогства, которых в нынешней Европе развелось как поганок после дождя, мы подберём так, мимоходом, и сложим в нашу корзинку.

— Россия — это очень серьёзно, — сказал кто-то из генералов. — Вспомните, что говорил Бисмарк, предостерегавший не в меру горячие головы: "Никогда не воюйте с русскими. На каждую вашу военную хитрость они ответят непредсказуемой глупостью".

— Старик Отто был большим юмористом, — сухо парировал Генрих. — Далеко не все его изречения следует принимать всерьёз.

— А если всерьёз, — холодно заметил Клаузевиц, — то начать надо с того, что у России есть ядерное оружие. По-моему, это очень серьёзно.

— Нет такого понятия "Россия", — раздражённо бросил Шарнхорст. — Есть целая куча удельных княжеств, вонзающих друг другу в спины кривые азиатские ножи. И боеголовок у них не тысячи, как когда-то, а десятки. Да, вероятность конфликта с атомным Московским княжеством существует, но, во-первых, атомное оружие скоро будет и у нас. Не забывайте, что большинство наших АЭС работают и попутно производят оружейный плутоний, а секрет ядерной бомбы давно уже не секрет — сделать её не так сложно. Любое русское атомное княжество схватится за свой "меч-кладенец", как говорят русские, только в том случае, если под угрозой будет само его существование, а не территориальные уступки, особенно если у противника есть точно такой же меч. Во-вторых, я предполагаю вести войну на территории противника — вряд ли тот же московский князь Василий будет превращать свои же земли в радиоактивные пустыни. А в-третьих — непосредственной угрозы Москве не будет.

Генрих коснулся пульта, стоявшего перед ним на столе, и на компьютерной карте появился световой луч-указка.

— Армейская группа "Норд" наносит удар через Прибалтику на Петербург. Атомного оружия у Питерского княжества нет, и его вооружённые силы незначительны. После взятия города, который нам не удалось захватить девяносто лет назад, наше наступление будет развиваться на север — на Мурманск и Архангельск. Да, Северное княжество — атомное, но к этому времени у нас на руках будет точно такой же козырь: игра пойдёт на равных. Москва останется в стороне — нам с ней делить нечего. Пока нечего.

Полководцы молчали, но на их лицах явственно читалось сомнение. План Генриха изобиловал белыми пятнами, и очень походил на обыкновенную авантюру.

— И в-четвёртых, — Шарнхорст посмотрел на кислые лица соратников и усмехнулся, — я не так давно имел удовольствие пообщаться напрямую с правителями United Mankind — с Советом Сорока. Хотя это, наверно, во-первых.

Среди генералов прошёл лёгкий шорох удивления — такого они никак не ожидали.

— И что они вам сказали? — негромко произнёс Фридрих Зейдлиц.

— United Mankind, — проговорил гроссер курфюрст с торжеством в голосе, — не только не возражает против нашего "натиска на восток", но и обещает нам поддержку, если острие нашего удара будет направлено против бывшей России. В этом мире ничего не изменилось, господа, — все старые симпатии и антипатии остались прежними. И глобы заинтересованы в нашем выходе к берегам Ледовитого океана — надеюсь, вы понимаете, почему.

— Арктическая нефть…

— Именно. Нефть — она самая. Ради этой нефти глобы готовы простить нам все наши старые грехи вроде национализации предприятий со смешанным капиталом и экспроприации арсеналов НАТО. Во Второй Мировой Америка воевала против нас, а теперь United Mankind станет нашим союзником или по крайней мере будет придерживаться по отношению к нам очень дружественного нейтралитета. Они даже готовы посмотреть сквозь пальцы на то, что мы захватим Плоешти — нашим танкам и самолётам требуется горючее, энергоисточники для них на основе "волшебных мельниц" пока что в стадии разработки. Это аванс, и неплохой, — Железнобокий откинулся на спинку кресла, довольный произведённым эффектом.

Настроение военачальников действительно изменилось — они поняли, что руки у них развязаны. Разговор пошёл предметный — утонялись сроки и состав армейских групп "Норд" и "Зюйд", имевшей целью захват румынских нефтяных полей. Шарнхорст слушал, время от времени вставляя свои замечания. Главное было решено.

…Уходившая гроза разрядилась запоздалой молнией-зарницей, и Генрих, стоявший у высокого стрельчатого окна, увидел внизу во дворе замка призрачные силуэты "леопардов", на миг высвеченные небесной фотовспышкой. Танки стояли в ряд, и их длинные орудийные стволы напомнили Железнобокому выставленные вперёд рыцарские копья.

Зарница погасла. Гроссер курфюрст повернулся и посмотрел на портрет Бисмарка. На лице "железного канцлера" танцевали огненные блики, отбрасываемые стенными факелами, и Генриху фон Шарнхорсту, властителю Объединённых Тевтонских Земель, показалось, что "старик Отто" одобрительно улыбается.

— Сведения точные? — владетель Питерского княжества внимательно посмотрел на человека со знаком гильдии вольных торговцев.

— Сведения точные, князь, — ответил тот с еле заметным прибалтийским акцентом. — Война — дело решённое. Не позднее сентября Генрих Железнобокий вторгнется в польские земли и пойдёт дальше, пока не выйдет к границам твоего удела. У тебя ещё есть время подготовиться к встрече дорогого гостя, но времени этого мало — меньше, чем хотелось бы.

— Спасибо, Арвид. Ты получишь награду.

— Дело не в награде, князь Владислав. Я очень хорошо знаю, что принесут тевтоны на земли ливов и эстов — я всегда любил историю.

— Спасибо, — повторил князь.

Оставшись один, он посмотрел в окно, за которым видна была серая гладь Финского залива и туманные контуры Кронштадта, а потом сел за рабочий стол и задумался, слегка прикрыв глаза.

"Надо собирать военный совет, — думал князь, — будем решать, что делать, и как. Но сначала я должен решить сам. Это раньше любители вкусно есть и сладко спать рвались к властным постам, где не надо было ни за что отвечать, и где можно было только жировать, презрительно поглядывая на тех, кто не сумел пробраться на тёпленькое местечко, а теперь времена изменились. За право властвовать нынче надо платить дорогой ценой — бывает, что и самой жизнью. Тяжела ты, шапка Мономаха, — ты запросто можешь сломать шею тому, кто рискнёт тебя надеть. Средневековье как оно есть, во весь рост…".

О Генрихе-тевтонце питерский князь знал достаточно, чтобы понять: недооценивать такого противника крайне опрометчиво. Отрывочных сведений о происходящем в Европе было вполне достаточно для оценки степени угрозы, исходящей от агрессивного властителя Объединённых Тевтонских Земель, имевшего сильную, боеспособную и мобильную армию.