Обвиняемый (ЛП) - Шер Рин

Слегка покачав бедрами несколько раз, он наклоняет свое лицо, чтобы нежно поцеловать меня в губы, а затем отстраняется.

— Спасибо.

Он не вдается в подробности, но в этом и нет необходимости. Я знаю, что он имеет в виду.

Весь этот вечер был для него таким значительным.

Я протягиваю руки, чтобы обхватить ладонями его щеки, поднимаю голову с кровати, чтобы поймать его губы своими. Они через мгновение встречаются, вожделение возвращается и снова поглощает нас. Наш поцелуй становится страстным. Нуждающимся. Его бедра сильнее прижимаются к моему чувствительному клитору, и я откидываю голову назад, испуская вздох.

Когда моя шея открыта для него, он пользуется возможностью поцеловать и пососать ее, покусывая мягкую плоть.

Мне нравится, что он учится не только тому, что нравится мне, но и тому, что нравится ему.

Просунув руку между нами, я беру его член и подношу его к своему входу, не желая больше ждать.

Джейкоб входит в меня одним быстрым движением, а затем прижимается лбом к моему плечу, выдыхая проклятие. Мои собственные глаза закрываются от этого восхитительного вторжения.

Мы остаемся в таком положении несколько долгих секунд, соединенные и запутавшиеся друг в друге, но неподвижные.

Наконец, когда он, должно быть, обрел некоторый контроль над собой, он начинает двигать бедрами, водя ими взад-вперед, входя в меня и выходя из меня в устойчивом ритме. Его губы начинают скользить по моей коже, его горячее дыхание нагревает это место, пока он двигается.

В этот момент нашего прошлого не существует. Наших семей не существует. Этого города не существует.

И мне так трудно представить его тем же парнем, каким я видела его всего несколько недель назад.

Когда он приближается к моей груди, он замирает и поднимает свои остекленевшие глаза, чтобы посмотреть на меня. Здесь возникает вопрос. Он спрашивает разрешения, не желая считать, что все в порядке.

Вместо того чтобы ответить словами, я протягиваю руку, хватаю его за волосы и прижимаю губами к чувствительному соску. В ту секунду, когда его влажный рот обхватывает бугорок, по мне пробегает дрожь. Из моей груди вырывается стон, хотя трудно сказать, может, он исходил от него.

Когда он начинает сосать, искра удовольствия пронзает меня насквозь и заставляет крепче сжиматься вокруг него, заставляя его толчки становиться беспорядочными, а мои чувства перегружаться. Мой оргазм стремительно нарастает и взрывается внутри меня в одно мгновение, ощущение почти ошеломляющее.

Джейкоб рычит одновременно со мной, зарываясь так глубоко, как только может. Мы вдвоем прижимаемся друг к другу, теряясь в экстазе момента.

Пот покрывает наши тела, и наша грудные клетки продолжают вздыматься, когда мы спускаемся с высоты.

Пока голова Джейкоба остается прижатой к моей шее, я поднимаю руку, чтобы провести пальцами по его волосам, освобождая мокрые пряди от участков кожи, к которым они прилипли.

Мое сердце сейчас невероятно переполнено им.

Мой бедный, угрюмый, но милый, измученный мужчина.

Глава 17

Джейкоб

Меня окутывает тепло.

Это успокаивает.

В каком-то смысле, это успокаивает, как теплое одеяло.

В этот момент я чувствую умиротворение, нечто такое, что уже довольно давно казалось неуловимым. Я купаюсь в нем, погружаясь в чувства, которые оно вызывает.

Но постепенно эти чувства меняются.

Превращаясь в нежелательные, зловещие кошмары, которые раньше регулярно мучили меня. Тепло – это уловка. Убаюкивающая меня ложным чувством безопасности.

Предполагается, что я должен спать с одним открытым глазом. Но я потерял бдительность, а мне не следовало этого делать. Здесь может случиться все, что угодно, особенно с кем-то вроде меня.

Тепло разливается по моему животу, готовясь к атаке. Интересно, будет ли выбранным оружием на этот раз заточка из зубной щетки? Вероятно, она будет недостаточно острой, чтобы перерезать мне горло, что было бы самой быстрой смертью. Они уже пробовали это раньше, но у них ничего не получилось.

Как только они проводят рукой по моей груди, мои глаза распахиваются, и я отталкиваюсь назад, создавая достаточное расстояние, чтобы защититься.

— Эй, эй, это всего лишь я, — произносит мягкий голос.

Я моргаю несколько раз, пространство вокруг меня обретает четкость, когда сонное оцепенение исчезает. Мое сердце все еще колотится, рикошетом ударяясь о грудную клетку, а мышцы напряжены, готовые к атаке, которой так и не последовало.

— Черт. Извини, — говорю я, когда мои глаза натыкаются на обеспокоенный взгляд Реми на другом конце кровати. Должно быть, это было ее тепло, которое я почувствовал на себе. И ее тело, которое я оттолкнул от себя.

— Наверное, немного обескураживающе просыпаться рядом с кем-то в первый раз, верно?

Я киваю, проводя рукой по лицу, потому что, да, это был первый раз, когда я проснулся со спящим рядом со мной человеком, и, да, мысль о том, что она собирается напасть на меня, чертовски сбивала с толку.

Я потягиваюсь, а затем откидываюсь на спинку кровати, пытаясь еще немного расслабиться. Секунду спустя Реми придвигается ближе ко мне и кладет голову мне на плечо. Я обнаружил, что мне, действительно, нравится, когда она это делает.

По мере того как рассеивается оставшийся туман сна, начинают просачиваться воспоминания о прошлой ночи.

Секс, и как невероятно было, наконец-то, испытать его с кем-то. Не просто с кем-нибудь, а с Реми.

Я помню, как невероятно было чувствовать себя внутри нее, а не в моей руке.

Я помню, как выглядело ее лицо, и какие звуки она издавала, когда кончала.

Боже, я мог бы жить этими воспоминаниями месяцами, даже годами, и мой член каждый раз становился бы твердым, как сейчас.

Наконец, я помню, как мы, в конце концов, съели ужин, который я приготовил, а затем сидели на кровати, где я узнал больше о ее детстве. И как бы больно это ни было, в конце концов, я также поделился с ней тем, что произошло той ночью много лет назад, и как настоящему насильнику это сошло с рук.

Должно быть, в какой-то момент мы заснули вместе, что само по себе удивительно, учитывая, что обычно мне требуется довольно много времени, чтобы заснуть в удобной постели.

— Ты голодна? — Спрашиваю я через минуту, желая убедиться, что ей удобно, и она рада остаться.

— Пока нет, — говорит Реми, зевая. — А ты снимаешь это место или владеешь им? — Затем невпопад спрашивает она.

— Опять твои вопросы. — Мои губы находят ее макушку, нежно запечатлевая на ней поцелуй. И хотя я никогда в жизни этого не делал, мне показалось это таким естественным, целовать ее вот так. Я ловлю себя на том, что прижимаюсь к ней немного сильнее, аромат ее шампуня проникает в меня с каждым моим вдохом. — Дом принадлежит мне. Купил его сразу после выхода.

— Надеюсь, ты не возражаешь, если я спрошу, но как ты смог себе это позволить?

Нетрудно догадаться, что в настоящее время у меня не так уж много денег. Она видит дерьмовую еду, которую я покупаю в магазине. Она видит обстановку в моем доме. Так что неудивительно, что она спросила об этом.

— Раньше я работал в мебельном магазине моих родителей. — Горечь пытается пробраться внутрь, когда я думаю о своих родителях и о том, как они поверили, что я способен на... Я прогоняю эти мысли прочь, не желая портить себе утро. — Начиная с тринадцати лет, мне за это хорошо платили, и я экономил почти все, до последнего пенни. Все это я положил на счет с высокой процентной ставкой, так что после нескольких лет, когда деньги просто лежали на нем, набралась сумма, которой хватило, чтобы купить это место и лодку, которая к нему прилагалась. Грузовик у меня уже был раньше.

— Ух ты, это здорово. Что ж, я рада, что ты выбрал это место.

— Я тоже.

Сначала я думал, что маленький пляжный городок – идеальное место, чтобы спрятаться. Я думал, чем меньше людей вокруг, тем лучше. Но на самом деле, чем меньше людей вокруг, тем больше они разговаривают друг с другом и тем больше хотят избавиться от того, что не является частью их сообщества.