Библиотекарь государя. Академия - Антон Старновский

что-то путное, или ничего не сказать, сморозила полную хрень. Должно быть, она «донесла» Винокурову о том, что пятка — моё слабое место.

А он поверил…

«Нет. Это звучит очень глупо. Не может же Марк быть таким глупым и доверчивым?»

— Ай! — Вскричал Винокуров, когда я контратаковал его в ответ на очередной пяточный выпад.

«Хотя нет — может…»

Ладно. Веселье весельем, но толпе нужны зрелища. А если эти пляски и дальше будут проходить в таком же формате, люди попросту начнут уходить, так и не узнав, на что способен Андрей Воронцов.

— Мудак. — Сказал я Винокурову, и, сделав резкий разворот, ударил его ногой в грудь.

Прошу прощения. Ударил его ПЯТКОЙ в грудь.

Винокуров совершенно не ожидал такого поворота. Потому что до этого момента я не задействовал ноги, и потому, что, по его мнению, должен был хранить свою пятку, как зеницу ока.

Пока недопарис отходил от шока, я не стал терять времени, и выпустил из рук взрывной луч. Он угодил прямо под ноги Винокурова, и откинул его на несколько метров в сторону.

Утомлённые пяточным извращением люди взвизгнули от радости. Многие повставали со своих мест и начали аплодировать. Кричать — «Ура». Как всегда отличился Иван. Он кричал громче и радостнее всех. Не удержалась даже Варя. Она улыбнулась и стала хлопать, глядя на меня.

Я уже было думал, что Винокуров — всё. Выведен из строя. И победа досталась мне, но… он, хоть и с трудом, но поднялся на ноги. Со спутанными волосами, с красными глазами, но поднялся.

Пока что не стал его трогать. Было интересно, что он предпримет дальше.

Винокуров был зол. Очень зол. Беспомощно зол. Он стал смотреть в сторону улыбающейся Аксёновой. Казалось, что он хочет сожрать её глазами. Та, в свою очередь, с презрением поглядела в ответ и отвернулась на меня. Помахала.

— Суки… — Прочитал я по губам Винокурова. Он ещё немного постоял на месте, а после — заорал.

Заорал голосом, похожим на боевой клич, и вспыхнул. Весь покрылся огнём и выставил перед собой ладони. Меня мгновенно накрыло огненной волной, но я успел поставить защиту.

И хотя было немного жарковато, тем не менее, я без проблем выстоял. И когда появилась возможность, атаковал в ответ. Энергетическая стрела вонзилась в ногу Винокурова, и он сел на пятую точку. Я подбежал к нему, и добил точным ударом по челюсти.

Гейм овер…

— СТОП! — Голос Алевтины Игоревны, транслирующийся из динамиков, оглушил меня. — Победил — Воронцов. — Сказала она, и затихла.

Трибуны взревели. Абсолютно все из присутствующих, кроме Винокурова, повставали. Меня буквально утопили в аплодисментах и поздравлениях. Проигравшего унесли в медицинский кабинет специально приглашённые мужики в белом.

Ко мне на арену прямо с трибун спрыгнул Иван и начал носить меня на руках.

— Победитель! Победитель! — Повторял он, бегая кругами.

— Эй. Голова уже кружится. Поставь.

— Прости…

Амосова Виктория, когда спускалась по лестнице, помахала мне и мило улыбнулась. Иван, конечно же, решил, что это предназначалось ему. Тут же забыл обо мне и моей победе и стал блаженно смотреть в спину уходящей девушки.

Её бывшая подруга, — Аксёнова, хотела подойти к нам, и уже было свернула к арене, но в последний момент передумала. Спешно зашагала к выходу.

Алевтина Игоревна появилась из ниоткуда. Она тронула меня за плечо, и я вздрогнул.

— Ты молодец. — Похвалила она меня. Хотя и весьма сдержанно. — Бой был хорошим.

— Спасибо, Алевтина Игоревна…

Вот странности-то происходят. Злобная замдиректора немного оттаяла и стала относиться ко мне не как к куску дерьма. Удивительно. Это вознаграждение за победу?

Естественно, такое событие, как унижение Винокурова, нужно было отметить. У всех было хорошее настроение, и поэтому я пригласил ребят в тот самый ресторанчик возле парка. Варя заранее сказала родителям, что она останется в академии до вечера, так как будет готовить проект по одному из предметов.

Соврала.

Зато, теперь она была свободна на несколько часов и могла провести это время в компании друзей.

Мы покинули академию и, неспешно прогуливаясь, пошли к ресторану. Идти пришлось через парк, который в это время суток был особенно красив. Через пятнадцать минут, нагуляв аппетит и насладившись чудесными видами, мы уже сидели на веранде, пристроенной к ресторану.

Погодка благоволила.

Здесь всё было уставлено разноцветными растениями и пахло свежестью. Самое-то для лёгкого обеда и…

— Выпьем алкоголя? — Предложил я.

— Я — за! — Не сомневаясь, ответил Иван.

— А я… — Задумалась Варя. — Я не знаю… а что, если родители поймут, что я пьяная? Со мной же тогда охранников даже в туалет заставят ходить. Это будет крахом.

— От одного бокальчика ничего не будет. — Произнёс я самую коварную на свете фразу. — Тем более, пока ты доберешься до дома, протрезвеешь окончательно.

— Хм… — Принимала решение Романова. — Сложно… Иван? — Она обернулась на здоровяка. — Что думаешь?

— Пить! — Выдал он вердикт.

— Уговорили… — Сдалась девушка. — Пить так пить…

Я подозвал официанта и попросил у него три бокала с красным полусладким. Также, заказал нам по салатику. Вернее, нам с Варей — по салатику, а Ивану — три салатика.

Через полчаса, как и следовало ожидать, Варю развезло. Не особо сильно, но… состояние её явно затуманилось. Девушка стала раскованнее, откровеннее. Щёчки её налились румянцем, а в глазах появилась хитреца.

Что может быть лучше для девушки — чем подобное состояние?

Мы с Иваном не запьянели ни на йоту. Меня лишь немного расслабило, а здоровяк остался таким же, каким и был в любую минуту своей жизни.

Романова начала рассказывать нам всякие интересные вещи из жизни императорской семьи. То, как они проводят досуг, как ездят в путешествия, как ведут себя на приёмах и в обычной жизни.

Из всего услышанного сделал один неутешительный вывод. Семья Вари — самая обычная семья. Обычная по меркам аристократического общества.

Но в чём же тут минус?

Да в том, что… как бы это получше объяснить, в этом то и проблема, что Романовы — не любые другие люди. Они — главные в стране. Управляющий род. Но ведут себя совершенно не так, словно от их действий зависит судьба всей страны.

Отец Вари — слегка педантичный, но в целом добродушный человек. Хороший семьянин, который во всём советуется со своей женой (довольно властной женщиной).

И совершенно очевидно, что такой человек не может проявить должную жёсткость, уверенность в государственных делах. Именно поэтому Россия и находится в том униженном положении, в котором находится.

Загруженный этими мыслями, я продолжал слушать Варю и смотреть на красоты парка. Так как одного бокала мне было мало, я выпил ещё два. И вот теперь немного поплыл. Плюс