Кровавый омут - Фрэнсис Вилсон

Младший брат усмехнулся:

— Один новый сейчас уже явится, да ему не сильно обрадуешься. Сечешь, кто?

— Джек?

— В корень глядишь, молоток.

— Я смотрю, он тебе в самом деле понравился.

Чарли кивнул:

— Когда я его увидал в первый раз, думаю, неужто этот лапоть выведет из-под огня наши задницы? Дохлый номер. И промахнулся, каюсь. С виду настоящий лопух, а на самом деле истинная горилла, брат.

Восхищенный тон вызвал укол ревности.

— Думаешь, поставит мадам Помроль на место?

— Вчера вечером у нее дома пошуровал. В «храме» нашлось расписание, нынче групповой сеанс, четыре богатенькие рыбки. Джек попробует затесаться. — Чарли ухмыльнулся. — Вот когда однозначно начнется потеха!

— Нам тоже надо устраивать воскресные сеансы, — заявил Лайл. Они уже говорили об этом бессчетное множество раз, но он не удержался и снова завел разговор. — День самый подходящий. Люди дома, воскресенье отводится для духовных дел, кто в церковь не пойдет, к нам приедет.

Чарли перестал улыбаться.

— Я тебе говорю, Лайл, по воскресеньям паши без меня. Надеюсь когда-нибудь заработать прощение за подсобку тебе в остальные шесть дней, но точно буду коптиться в аду, отвлекая богобоязненных людей от воскресной молитвы Господу. Если только...

В соседней комнате прозвучал чей-то голос. Лайл вздрогнул, схватился за край стола, приготовился бежать и узнал Багса Банни[12].

— Телевизор, — выдохнул он, чувствуя, как расслабляются мышцы. Ящик почему-то вдруг ожил и завопил. Лайл покосился на брата: — У тебя дистанционный пульт в кармане?

Чарли помотал головой:

— Откуда? Я тут вообще ни при чем.

Грянули выстрелы, оба вскочили на ноги... Лайл сразу сообразил, что это тоже телевизор. Можно было бы посмеяться, но как-то не хотелось. Телевизор стоял в бывшей столовой, которая раньше соединялась с комнатой, где теперь располагалась приемная. Дверь между ними они при ремонте заделали. Пройти к телевизору можно только из кухни.

Лайл секунду тревожно смотрел на брата, потом взял нож и поднялся. Никто туда ни в коем случае не мог попасть, однако лучше ко всему быть готовым.

— Пойдем посмотрим, в чем дело.

Держа нож у бедра, он шагнул в соседнюю комнату — пусто. На экране бегает старый мультипликационный герой, длинномордый кролик Багс, дразнит машущего ружьем Элмера Фадда. В нижнем правом углу логотип анимационного канала.

— Смотришь мультфильмы? — спросил Лайл у Чарли.

— Давно не глядел.

Лайл оглянулся, нашел в шезлонге дистанционный пульт, нажал на кнопку метеоканала.

— Заодно уж погоду послушаем.

Появилась картинка и снова сменилась анимационным каналом. Следующая попытка дала тот же результат. Разозлившись, он принялся подряд тыкать кнопки, и всякий раз на экран возвращался анимационный канал.

— Что за ерунда?

Лайл подошел к окну, выглянул.

— Чего ищешь? — поинтересовался Чарли.

— Слышат как-то про шалунов ребятишек, игравших с универсальным пультом, переключая каналы соседям.

Во дворе никого не было.

— Слышь, а вдруг это Фостеры снова нам мозги пудрят?

— Для них мелковато. Вдобавок я абсолютно уверен, что они нынче утром совсем другим заняты.

Ну, черт с ним, решил Лайл, и выключил ящик.

Экран погас... а через секунду с гудением ожил. Он выключал его раз шесть подряд, но проклятая штуковина упорно включалась.

— Дай-ка я пошурую, — вызвался Чарли, наклонился к задней стенке и выдернул вилку.

Лайл шлепнул его по открытой ладони.

— А я и не подумал...

Оба резко дернулись — экран опять вспыхнул, мышонок Джерри заколотил кота Тома по голове сковородкой. Лайл ткнул пальцем на вилку в руках брата.

— Наверно, не тот шнур выдернул.

— Тот от видика. Глянь, дисплей светится.

— Дерни и тот на всякий случай.

Чарли выдернул второй шнур — Том и Джерри безостановочно лупили друг друга.

Он отшвырнул шнуры, словно это были живые змеи.

— Все, кранты, брат.

— Ну-ка, не подводи меня. Ты тут главный по электронике. Придумай что-нибудь. — Чарли почти исчез на кухне. — Куда ты?

— Туда, куда хожу к десяти каждое воскресенье, — в церковь. А насчет ящика скажу тебе, брат: лучше всего его кокнуть. С электроникой тут полные лады. Туда забралось привидение, понял? Привидение!

Лайл смотрел на рисованных персонажей, носившихся по экрану выключенного из сети телевизора. Видя две последние ночи брата с дырой в груди, он призадумался, не свихнулся ли. Но фокус с телевизором не привиделся. Чарли свидетель.

Впрочем, Лайл ни за что на свете не купится на байку о поселившемся в телевизоре привидении. Должно быть объяснение — разумное объяснение, какая-нибудь батарейка внутри, — и его обязательно надо найти.

Он направился в гараж за ящиком с инструментами.

3

Джек сидел в дальнем конце бара Хулио, составляя мнение о новом потенциальном заказчике. Представился просто Эдвардом, без фамилии — похвальная предосторожность.

Несколько завсегдатаев уже расположились у стойки, принимая первую дневную дозу. Утреннее солнце просочилось сквозь похоронную процессию мертвых папоротников и ползучих растений вокруг переднего окна, чуть сдвинувшись, осветило облако табачного дыма, реявшее над стойкой. Во всем баре только столик Джека не нагружен перевернутыми стульями. Относительная прохлада в полутемном зале недолго продержится — день будет жаркий. Хулио еще не включил кондиционер, открыв заднюю дверь, чтобы выветрить запах старого пива.

Он подходил к их столику с кофейником в руках.

— Плеснуть чего-нибудь в кофе, ребята? — предложил Хулио, наливая Джеку кружку. — Чуточку на опохмелку?

Имя этого низенького мускулистого мужчины с карандашными усиками и крепким специфическим запахом красовалось на вывеске бара.

— Не с чего опохмеляться, — отказался Джек, стараясь не обращать внимания на аромат. Он уже выпил первую чашку, налитую хозяином за стойкой бара. Там запах не чувствовался.

Хулио пожал плечами и обратился к заказчику:

— Долить?

— Пожалуй, — согласился Эдвард с провинциальным акцентом.

И в его внешности было что-то провинциальное: лет шестьдесят пять — семьдесят, судя по огрубевшим рукам; седые волосы, плотное телосложение, блестящие голубые глаза. Одет довольно необычно: футболка посеревшая, некогда, может быть, белая, но слишком часто стиранная в прачечной вместе с темными вещами; ниже пояса прямо-таки похоронные костюмные черные брюки, затертые сзади до блеска, черные носки и черные туфли. Он принес с собой большой пакет в оберточной бумаге, лежавший теперь между ними на столике.

Эдвард хмуро принюхался, потер нос, огляделся в поисках запаха. Джек поспешил заговорить раньше его: