Мечта Дракона - Мэри Гилганнон

Глава 10

– Рианнон знает, что мы выступаем завтра? – спросил Бэйлин у Мэлгона, когда друзья возвращались в крепость после воинской тренировки.

– Нет, но она должна быть готова. Ведь этот военный поход и был целью нашего брака.

– Пусть так. Однако вряд ли королеву обрадует отъезд мужа, особенно теперь, когда он начал проводить столько времени в ее постели.

Мэлгон смерил друга быстрым взглядом.

– А это так очевидно?

– Да уж не без того. Совсем недавно ты хмурился и шипел на всех вокруг, словно одичавший кот, на которого выплеснули ушат воды; теперь же мурлычешь и жмуришься от удовольствия не хуже, чем один из питомцев Гвеназет. Нетрудно догадаться, что твои проблемы с Рианнон позади.

Мэлгон пожал плечами:

– В последнее время между нами меньше напряженности.

– Во имя Ллуда; Мэлгон, не будь мальчишкой! – усмехнулся Бэйлин. – Нет ничего постыдного в том, что тебе нравится твоя жена. Ведь она прекрасная молодая женщина; такая красавица уже давно не согревала твою постель. И если сейчас ты скажешь, что в последние несколько ночей сон не отступил перед более важными делами, то я подумаю, что наш король впал в детство.

Мэлгон открыл рот, собираясь возразить, но тут же раздумал. Любовь к Рианнон, переполнявшая его, была удивительна, но он действительно не находил в ней ничего постыдного. Однажды Мэлгон уже испытывал нечто подобное – с Авророй. Однако Аврору он любил... как-то иначе, чем свою нынешнюю жену, которую он даже не знает как следует.

Король позволил себе улыбнуться:

– Теперь, после того как Рианнон поборола свой страх, мы с ней прекрасно ладим.

– Ты докопался до причины ее странного поведения? Мэлгон тотчас нахмурился и помрачнел.

– Гвеназет высказала некоторые догадки на этот счет, но я не уверен, что с нею можно согласиться. Возможно, все дело в самой обычной стыдливости. До сих пор Рианнон пугается, как дикая лань, если не подготовить ее как следует.

«Дикая лань», – повторил про себя Мэлгон, расставшись с Бэйлином и шагая через крепостной двор. Этот образ никогда не выйдет у него из головы. Хотя Рианнон наконец, позволила мужу изведать все свое тело – вплоть до самых потайных уголков, – она оставалась для него такой же загадкой, как пугливая лань.

Король решительно направился в мастерскую, где, как он знал, скорее всего можно было обнаружить жену. Когда он вошел, королева подняла голову, слегка зарумянилась, и уголки ее губ тронула улыбка. Она отложила шитье и поднялась, чтобы поприветствовать мужа. Не обращая внимания на остальных женщин, король обнял ее.

– Я смущаю тебя? – спросил он, когда королевская чета покинула мастерскую, – А может, нужно было поцеловать тебя на глазах у всех?

– О нет, милорд. То есть... ты можешь поступать, как тебе угодно.

– Но я не о том говорю, Рианнон. Я спрашиваю о твоих чувствах.

Она глубоко вздохнула. Что тут можно ответить? Ее изумляло поведение воина, короля, открыто демонстрирующего свою любовь к женщине. Она проговорила:

– Твоя доброта приятна мне, хотя я замечаю, что не все одобряют твое поведение.

– Господи, да ведь всегда найдется кто-то, кто будет ревновать к тебе, Рианнон. Не стоит обращать внимания на пустяки. – Мэлгон притянул жену к груди. – Если тебе нравится быть со мной, то я не намерен терять драгоценное время, ведь завтра мы отправляемся в поход.

Рианнон оцепенела. Она постоянно помнила о неизбежном расставании и все же боялась думать о нем. Ведь они едва узнали друг друга, только-только начали пробиваться первые ростки чувств... И вот Мэлгон уезжает.

– Ну, не надо так грустить, – улыбнулся он. – Признаться, сердце мое согревается при виде того, как сожалеет о расставании моя супруга. И все же я не хочу, чтобы ты беспокоилась. В случае успеха я вернусь еще до листопада.

– Так тебя не будет все лето?

– Несколько месяцев, не дольше. Я знаю, что бриганты торопятся вернуться домой, на север. Ну а я... – Король наклонился к ее уху и прошептал: – Я буду так же страстно стремиться к своей жене.

Жаркая дрожь наполнила все ее существо при звуках этого неподражаемого нежного голоса.

– Теперь давай прощаться, Рианнон, – продолжал Мэлгон. – Сегодня я буду спать один. Мне придется рано вставать, и я не хотел бы будить тебя.

Королева тоскливо поглядела в сторону того сруба, в котором располагалась их спальня. Мэлгон кивнул.

– Но меня посетила фантазия. Прежде чем уехать, мне хотелось бы взглянуть на твои прелести при свете дня.

И, не говоря более ни слова, супруги направились к алтарю своей любви. С каждым шагом Рианнон чувствовала, как учащается ее дыхание, как в лоне разгорается страсть. Она вспоминала невероятные вещи, которые проделывал Мэлгон, оставаясь наедине с нею: ощущение его губ, ласкающих самые чувствительные, самые потаенные части тела; восхитительный натиск, когда муж входил в нее; странное, сладкое, хотя, как ни удивительно, почти болезненное ощущение от того, что он теребил ее соски своими нежными пальцами и потом жадно припадал к ним губами.

Мэлгон пропустил жену в двери опочивальни. Не давая ей обернуться, едва переступив порог вслед за нею, он крепко обнял Рианнон, выдавив почти весь воздух из ее легких. Потом обхватил ее бедра и приподнял так, чтобы упереться возбужденной плотью в мякоть ее ягодиц.

– Ну что, милая, ты не против этого сегодня? Так мы, кажется, еще не пробовали. О да, конечно, теперь я уверен, что не пробовали.

Рианнон молча кивнула, ей не хватало воздуха, чтобы говорить. Все для нее было так ново, имело такую сверхъестественную власть над ней, что временами думалось: не украл ли и в самом деле Мэлгон ее душу? При первом же его прикосновении она превращалась в кого-то другого – в отважную, чувственную женщину, жаждущую от своего любимого новых и новых, пока еще неведомых ей наслаждений.

Подол платья задрался, и спина оголилась, а муж просунул пальцы в глубокую расщелину между ее ног.

– М-м-м-м, – протянул Мэлгон, – моя жена меня балует. Мне уже не приходится тратить много времени, чтобы возбудить ее. Ты так благожелательна и нетерпелива... Смотри, как бы я вовсе не обленился. Ну так и есть, я расслабляюсь прямо на глазах, – добавил он, – и, пожалуй, сегодня предоставлю трудиться тебе. Да, пришла пора узнать, на что способна ты сама в своей страсти.

Он осторожно освободил Рианнон, и она соскользнула по его груди на пол, но, почувствовав дрожь и слабость в ногах, пробормотала:

– Кровать...

– Конечно, в кровати нам будет удобнее, не правда ли?

Король взял супругу на руки и отнес на ложе. Здесь она уселась и быстро стянула с себя платье, хотя пальцы ее дрожали и казались ужасно неуклюжими. Мэлгон дольше провозился со своей одеждой, поскольку ему пришлось расстегивать пряжки на обуви и на поясе, но в конце концов он встал перед женой во всей красе своего обнаженного тела. Рианнон подалась к нему и провела ладонями по его мышцам, наслаждаясь их твердым и внушительным рельефом. С широкой груди, поросшей редкими волосами, пальцы ее переместились ниже. Здесь полоса темных волос сужалась и, узким ручейком пробегая по животу, вновь расширялась в паху. Рианнон взглянула в лицо Мэлгона и увидела, как блаженно прищурились его глаза и раздулись ноздри, когда она взялась пальцами за средоточие его страсти. Призывая на помощь все свое любовное искусство, она гладила теплую шелковистую кожу, согревавшую ей руку. Мэлгон совсем закрыл глаза и застонал с удовлетворенной улыбкой на устах.