Убей свою любовь - Марина Крамер

– Александра?

Я обернулась – передо мной стоял дядька одного со мной роста, с отвисшими щеками и заплывшими жиром глазками, с омерзительно выпирающим из-под задравшейся рубахи брюхом и плешивой головой.

– Да. И что? – с вызовом ответила я.

– А то – не ори, дура, не на рынке! – зашипел вдруг незнакомец. – Ты какого хрена уселась посреди зала? Стола потише не нашла? Сразу бы на барную стойку лезла! А, ну да – ты ж не можешь, хромая ведь, я и забыл совсем, – последнюю фразу он добавил уже с ехидной ухмылочкой, и я испытала жуткое желание врезать ему коленом хромой ноги как раз туда, куда так не любят получать мужчины.

А он уже махал официанту:

– Эй, обер! Перетащи-ка с этого стола все во-о-он в тот уголок, а мне принеси меню.

Мне пришлось проследовать за ним в полутемный угол возле огромных динамиков и порадоваться, что сейчас день, а значит, никто не станет врубать эту «дуру» на всю мощь.

Пока человек, назвавшийся Валерой, изучал меню, я изучала его и пыталась придумать, как дать знать Никите и Андрею, оставшимся в джипе, что одному из них неплохо бы войти и посмотреть, с кем я сижу, чтобы запомнить внешность и проследить потом за «клиентом». Выйти в туалет показалось мне наиболее логичным, и я встала, однако Валера, оторвавшись от меню, перехватил мою руку с зажатым телефоном:

– Э, нет, подруга. Трубу тут оставь.

– Это еще с чего?

– С того. Ложи на стол, я сказал!

– Клади, – поправила я со злостью, но телефон оставила.

– Иди-иди, грамотейка, – хрюкнул Валера. – И долго не сиди там, у меня работа еще.

В туалете я едва не разревелась от злости, но тут дверь открылась, и вошла высокая девушка в белой водолазке, короткой клетчатой юбочке и высоких сапогах выше колена. Она встала перед зеркалом и принялась поправлять и без того безупречный макияж. И меня осенило.

– Девушка... вы не поможете мне? – вкрадчиво обратилась я к ней, и она обернулась:

– Чем же?

– Я напишу записку, а вы передайте ее, пожалуйста, молодым людям в черном «Гелендвагене», а?

Девушка удивленно приподняла выщипанные в нитку бровки:

– Ой, а это ваша машина – такая здоровая, квадратная, да? Я в марках не разбираюсь совсем...

Черт! Ну, будем надеяться, что значок «Мерседеса» она отличит от всего остального.

– Да, моя, и у меня трудности. Я жду мужа, а ко мне пристал какой-то придурок. Поднимать шум я не хочу, а в машине мои друзья... Пожалуйста, девушка, ну, мы ведь должны как-то проявлять женскую солидарность, а? Я вам заплачу – хотите?

– Ой, да что вы? Зачем? Я все равно ухожу, мне нетрудно, – заверила меня девушка. – Пишите записку.

И она протянула мне листок и ручку. Я наскоро накидала текст с рекомендациями телохранителям, нарисовала на обороте знак «Мерседеса», чтобы подстраховаться от ошибок, и написала номер машины.

– Девушка, вы меня так выручите – просто невозможно! – Я говорила совершенно искренне, даже всплакнуть захотелось.

– Ой, пустяки. Я просто тоже не люблю хамов липких.

Она взяла записку и, повернувшись на каблучке сапога, вышла из туалета. Я же намочила под краном руки и последовала в зал.

Валерий уже успел заказать себе полстола еды и теперь расправлялся с ней, чавкая и облизывая пальцы. Меня едва не вывернуло наизнанку от отвращения – я уже давно не видела людей, столь мерзко ведущих себя за столом.

– Что так долго? – недовольно спросил он, сплюнув куриную кость прямо на скатерть.

– Подробно рассказать? – поинтересовалась я в ответ и увидела, как в его глазах мелькнуло недовольство.

– Не надо, я же ем.

«Да уж, как ты ешь – так никакой рассказ красоты не передаст», – подумала я, стараясь сесть так, чтобы в поле зрения попадало как можно меньше поверхности стола. Краем глаза я увидела, как в кафе вошел Андрей, лениво оглядел зал, подошел к барной стойке, заказал чашку кофе и уселся на высокий стул спиной к нам. Я поняла, что он нас увидел.

– Ты что же – поесть сюда зашел? – не смущаясь тем, что он годился мне в отцы, спросила я. – Или мы будем о деле говорить?

– А ты торопишься куда? Вроде бы нет. Так что сиди и жди, когда закончу – я с набитым ртом не умею.

Это было определенно к лучшему – не хватало еще летящих из его рта кусков пищи... Бр-р-р!

Андрей тем временем допил кофе и вразвалочку направился к выходу, в дверях бросив беглый острый взгляд в нашу сторону. Мне стало чуть легче – все-таки, когда охрана в курсе, это существенно меняет дело.

– Ладно, давай к делу, киса, – Валера наконец доел и теперь вытирал пальцы салфеткой.

«К чему такие сложности, когда он их сто раз уже до этого обсосал?» – подумала я брезгливо.

– Ну, давай к делу... котик, ха. – Я постаралась поймать его интонации, и мне это удалось – судя по зло блеснувшим глазам.

– Значит, смотри сюда, – он полез во внутренний карман пиджака и вынул белый конверт. – Тут билеты на аэроплан, гостиничная бронь и деньги на расходы.

– С чего такая щедрость?

– Заткнись и слушай. Сегодня по радио будут объявлять итоги лотереи по номерам мобильных телефонов, твой тоже там будет. Но приз не ихний, а наш – вот он. Это чтобы тебе дома много не брехать, а то, не ровен час, запутаешься и пропалишь всю контору.

– Умно обставились, – протянула я, забирая конверт и пряча его в сумку.

Эта лотерея проходила в городе каждую неделю при спонсорской поддержке крупного оператора телефонной связи, а потому мое попадание в список призеров выглядело бы вполне достоверно и невинно. Кроме того, результаты повторялись несколько раз в течение дня, следовательно, шанс, что отец или Сашка услышат это собственными ушами, достаточно велик. Продуманно...

– А то! – отозвался Валера. – Дальше слушай. Прилетишь, поселишься, отоспишься – во второй половине дня тебе позвонит человек. У него будут координаты места, он тебя туда и отведет, сама поглядишь, что там к чему. А клиента он тебе в день задания покажет. И это... ты, конечно, вся из себя крутышка, но гляди, чуть какой косяк – и ты овдовевшая сирота. Засим прощай, киса.

Он поднялся и, накинув засаленную дубленку, вышел из кафе. И только тут я поняла, что этот козел еще и развел меня ровно на сумму своего обеда. Ну, ничего, и на моей улице когда-то перевернется машина с конфетной фабрики... Мы еще увидимся, и этот обед Валерик будет вспоминать в деталях.

В машине обнаружился только Никита.

– Андрюха пошел за клиентом, – объяснил он, когда я села на заднее сиденье.

– Пошел?

– Ну да. Этот хмырь на трамвае приехал. Кто это был-то?

– Да так... один... – Я вдруг поняла, что у меня есть алиби для всех, кроме собственной охраны. – Отец одноклассницы бывшей, – сморозила я на ходу. – В Америке у меня одноклассница живет, так это папаша ее.

Про одноклассницу была правда – Ланка уехала туда с родителями еще в школьные годы, но ее папа, солидный врач-стоматолог, ни за что не опустился бы так, как Валерик, которым я имела наглость его заменить.

– Странный тип. А зачем вам данные на него?

И тут «Остапа понесло». Я на ходу выдумала историю о том, что якобы он сбежал от семьи и выкрал коллекцию драгоценностей, что моя подруга просила помочь... короче, к концу сказки я уже сама в нее верила. Бедный дядя Сева, Ланкин отец...

– Любите вы вляпаться во что-то, – неодобрительно буркнул Никита, выруливая с парковки.

– Ну, что делать? – Я скроила виноватую физиономию и попросила: – Только это... Никс... ну, ты ведь понимаешь, да?

– Не говорить Акеле и Ефиму Иосифовичу. Это ваша традиционная присказка, я уже привык.

– Спасибо, дорогой.

Мы дождались звонка Андрея и подъехали за ним к большому торговому центру. Охранник мой был зол и едва сдерживался.

– Ушел, прикиньте?! – объявил он, садясь в машину. – Я за ним петлял-петлял, сперва по городу, потом тут, в магазине, у туалета остался дежурить – ну, не заходить же внутрь. Десять минут, двадцать – ну, думаю, не умер же он там. Пошел туда, а в крайней кабинке вместо стены – дверь на коде. Ну, ясно же – туда и свалил.

– Ладно, расслабься, потом на другом поймаем, – успокоила я не совсем уверенно.

Стало окончательно ясно, что этот орешек мне явно не по зубам...

Дома меня встретила Галя и с порога сообщила:

– Санюшка, а ты ведь выиграла что-то.

– В смысле? – не сразу поняла я, и Галя пояснила:

– По радио назвали твой номер мобильного – ты в лотерее что-то выиграла.

– Прекрасно, хоть раз повезло, – фыркнула я, отметив, что это очень удачное стечение обстоятельств – раз домработница слышала. Тем достовернее все выглядит.

Вечером ту же информацию подтвердил мне отец – слышал в банке.

– Что выиграла-то? – поинтересовался он, походя чмокнув меня в макушку.

– Не знаю еще. Но они, наверное, позвонить должны?

– Должны, а как же.

За ужином только и было обсуждений, что мой выигрыш. Правда, в лице мужа я уловила легкую тень недоверия, но когда о викторине заговорил отец, Сашка вроде смягчился: