Дикое царство. О чем поет Север - Евгения Мос

легко, словно пыталась преуменьшить значимость своих расспросов. И истина обрушилась на меня как ведро холодной воды, что выливали на меня после бани. — Ты ни с кем не была! Да?!

— Тише, — потупила она взгляд. — Была.

— Тогда почему…

Глава 10.2

— Потому что это было один раз… И это было ужасно! — грустно сказала девушка.

— Это было против воли?

— Не совсем. Против воли нельзя брать девушку. Это все знают, — ответила она.

— Наложницей же делают. — А еще могут заставлять выйти замуж, но об этом я умолчала, вспомнив историю Ракши.

— Это другое. Я была свободна, он свободен. Он был… красивым и пел словно лазоревая птица. Я поверила в искренность его чувств, но искренним у него было лишь желание. На утро оказалось, что он должен скоро жениться… А я не выдержала больше находиться там и ушла из деревни. Мне было семнадцать. Деревня моя недалеко от Сонхаура, я работала сначала в кофейной, потом научилась заниматься красотой, стала личной помощницей хозяйки. Но платили мало, и я попросилась на работу в Дом династии Прайд. Я мечтаю… когда-нибудь заработать много денег, вернуться к себе в деревню и понять. Все было к лучшему. Все не зря. И посмотреть на пропитую его рожу.

— Почему пропитую? — спросила я. — Он не знает меры в увеселительных напитках?

— Да может и знает. Но я хочу думать, что он будет выглядеть плохо. Это ужасное желание, Эстер? — Кали посмотрела на меня с такой горечью и надеждой. Я задумалась… что может наше горе и было разным, но боль каждой породила в нашей душе силы, чтоб двигаться дальше. Но правильны ли наши желания? Или они лишь дают нам силы, чтоб мы не умерли от тоски и горечи? А дальше нужно путь менять?

— Не могу винить тебя. Все реакции, которые с нами происходят естественны, наверное. Хотя я не знаю насколько дальше можно жить мыслями о том, что кому-то плохо будет, а нам от этого хорошо. — Я говорила совершенно искренне, делясь частью своих чувств. — Но если сейчас это дает силы, может и неплохо?

— Я так хотела отпустить это все. Но пока не получается. С одной стороны, я встаю и знаю, куда я иду. А с другой… я думаю, а что если я прощу его? Вдруг мне станет легче, и я увижу какой-то другой путь. И именно этот путь будет для меня правильным?

— Мы никогда не узнаем, что правильно. Даже, если в итоге будем считать, что все сложилось так, как нужно… Кто знает, а вдруг было бы лучше, если бы мы приняли другие решения.

— И что остается делать? — она смотрела на меня с такой мольбой, словно я могла ей подсказать. Но я самой себе не могла ответить на эти вопросы.

— Не знаю.

— Вот и я.

После этого мы обсуждали какие-то незначительные вещи. Разобрали до конца украшения и одежду, Кали помогла прибраться, а затем обняла меня на прощание и вышла. Я осталась одна в комнате. Но на душе было чуточку легче. Хоть я и не рассказала и десятой части того, что кипело внутри меня, чувство одиночества слегка ослабило хватку.

Можно жить дальше.

Я вышла на ужин в общую комнату. Там уже сидела Разие, увидев меня она задорно улыбнулась и кивнула, от чего ее кудряшки забавно потряслись.

— О! — сверкнула она глазами. — Ты надела украшения. Красиво!

— Спасибо, — вежливо ответила я. — Ты тоже хорошо выглядишь. И… — я посмотрела на ее тарелку, которая была лишь наполовину пуста. — Ты мало поела? Не вкусно?

— Вкусно! Но я не хочу набивать живот, чтоб становиться неповоротливой перед ночью.

— Перед ночью? А ты снова…

— Ага. Надо же активно создавать наследника династии.

— Какой кошмар! — покачала я головой и спохватилась, испугавшись, что не так должна реагировать девушка, довольная ласками мужчины.

— А что поделать? Подумаешь, хочу спать. Но… он хорош. Так что, ничего страшного.

— Надеюсь, что ты сможешь потом объесться.

Она посмотрела на меня внимательно, а затем рассмеялась, ее кудряшки снова забавно пружинили и тряслись.

— Да, Эстер. Я тоже на это надеюсь.

Тут дверь скрипнула и открылась. Мы резко обернулись назад. Смех прекратился. Мы не знали, чего ждать от нашей гостьи и зачем она пришла.

Сараби величественно поправила свои волосы и прошла к нам.

— Госпожа Сараби, — мы одновременно поклонились.

— Все в порядке, Эстер-фисари, Разие-фисари. — В ее голосе не было насмешки, но мне показалось, что когда она обращалась к Разие, то я уловила легкий холод.

— Фрукты? — спросила я гостью. — Они сегодня сочные.

— Спасибо, я сыта. Я пришла осмотреться, познакомиться с вами поближе.

— Это честь для нас, госпожа, — сказала Разие.

— Как вам новые роли?

— Я всем довольна, — кивнула наложница царя. — Все великолепно. Мне нравится моя комната и украшения. Царь нежен и приветлив.

— А тебе, Эстер?

— Спасибо, все хорошо, — кивнула я.

— Я давно не видела Дария рядом с девушками. Очень интересно узнать тебя.

Не надо… Не надо меня узнавать. Захотелось брякнуть, что во мне нет ничего особенного. Но это же будет смешно! Все мы знаем, что я выделяюсь тут. И не только кожей, не тронутой солнцем, сочетанием синих глаз со светлыми волосами. Я в принципе… как будто более закрытая. Я осознавала, что, если посмотреть на меня и на всех остальных — я буду выделять. Вопрос был лишь в том, почему Дарий счел это привлекательным. Об этом думала Сараби, наверняка. Я-то знала, что вряд ли он считает меня красивой или соблазнительной. Просто решил помочь. А вот почему… Этот вопрос уже интересует меня.

— Наверное, ему понравилось, как я лажу с Кори, — улыбнулась я.

— Ох! — устала помассировала Сараби виски. — Кори! Этому я удивлена. Хоть кто-то с ним нашел общий язык. Я слышала, что ты продолжишь с ним проводить время.

— Да.

— Бездельничать значит не хочешь? — усмехнулась она, а взгляд ее уколол Разие. Но разве та могла что-то сказать госпоже династии?

— Мне приятно с ним проводить время. Это интересно и увлекательно.

— Так еще о нем не отзывались! У меня он вызывает лишь головную боль.

— Он милый ребенок, просто… ему не хватает внимания.

— Такое бывает, когда погибают родители, и ты больше никому не нужен, — жестко ответила госпожа. — Зато его взяли в наш Дом. О нем заботятся. Не у всех могут быть такие привилегии.

— Дети разные, госпожа.

— Я была спокойной. Я знала, что взрослых лучше не беспокоить.

В ее словах просквозила легкая боль, совсем немного. Как ветерок, что пускаешь в комнату,