Этюд со смертельным исходом (сборник) - Никита Александрович Филатов

— Эдуард Михайлович! Полагаю, вы не удивитесь, услышав от меня, что у вас есть враги?

— Правильно полагаете.

— И что в связи с решением вопроса о Южной губе их меньше не стало?

— Я не склонен драматизировать ситуацию…

— Хочется надеяться. Однако поверьте, мы не стали бы без крайней необходимости беспокоить вас — человека, не последнего в российском бизнесе, известного и, следовательно, в высшей степени занятого.

Беляев говорил безукоризненно вежливо, но твердо, как человек, хорошо знающий, что и зачем он делает.

Крамской кивнул:

— Слушаю вас.

— Скажите, договор о бессрочной аренде земли на побережье Южной губы был заключен вами с областной администрацией?

— Да. В июле позапрошлого года… Обе стороны действовали в пределах своей компетенции, это подтвердил суд…

— А арбитраж?

— Видите ли… Собственно, если вас опять прислали по этому поводу… — лицо Эдуарда Михайловича приобрело откровенно брезгливое выражение.

— О, не беспокойтесь! Мы не по этому департаменту. Дело в другом… Вы собирались создать что-то вроде «Диснейленда» прямо тут, под боком…

— Почему «собирался»? Собираюсь! И уже делаю. И буду делать! — Крамской не мог разговаривать на эту тему спокойно — речь шла о реализации его мечты, затеи не только престижной и прибыльной. — Вот у вас есть дети?

— Да. Сын.

— Это же не для меня, не для вас — для него! Поймите, что…

— Мы отвлеклись, — негромко перебил Крамского молчавший до того третий участник встречи Александр Ибрагимович.

— Хорошо… — кивнул Беляев. — Но в октябре прошлого года принимается правительственное решение о строительстве нового порта, призванного компенсировать потерю гаваней «ближнего зарубежья». И место определяется — Южная губа. Так?

— Так, — неохотно согласился хозяин. — Но по существующему законодательству…

— Да, я читал. Вы обратились в суд, потом были арбитражи, протесты, какие-то иски, кассации. Черт ногу сломит — я не вдавался в подробности, но при существующем бардаке в законодательстве и судах… Короче, как я понял, пока вы сами не откажетесь от права на аренду, там порт никто строить не будет, верно?

— Ну уж, вы прямо совсем меня собакой на сене изобразили! — развел руками Крамской. — Право собственности субъектов Федерации…

— Умоляю! Не надо! У меня от своих проблем голова пухнет…

— Хм. Тогда мне не совсем ясно…

— Эдуард Михайлович! Если я не ошибаюсь, сооружение порта поручено концерну «Росморинженерия»?

Ему выделены правительственные кредиты — валютные, рублевые? Налоговые льготы, таможенные? «Под порт» — так?

— Совершенно верно.

— И из-за вашего, так сказать… упорства все это «повисло»?

— Давайте все-таки к делу, — в голосе Крамского не было уже и следа прежней расслабленной доверительности.

— А я, собственно, к делу уже и перешел, — не реагируя на явную неприязнь собеседника, продолжил Беляев. — Вы, конечно, знаете, кто контролирует «Росморинженерию»?

— А вы?

— Мы знаем. Концерн контролируется так называемой центральной преступной группировкой, более того, их «папа» — Демидов, по кличке Сникерс, стал вице-президентом и членом правления. Что?

— Нет, ничего. Кто бы мог подумать!

— Бросьте. Все это красочно описано в «Ведомостях» — помните статью Чухмана?

— Не припоминаю.

— Что вы! Он же от вашего заместителя получил все материалы: фотографии, ксерокопии документов… Убойная получилась статья! Жаль только Чухмана — до сих пор, бедняга, в больнице. Наверное, на всю оставшуюся жизнь инвалидом будет…

Крамской отстраненно улыбнулся, припоминая:

— Вы неплохо информированы. Надеюсь, бандиты будут пойманы?

— Разумеется!

— Итак? Если вы пришли, чтобы предупредить меня о необходимости соблюдения мер предосторожности…

— Эдуард Михайлович! Ученого учить — только портить. Чего вам бояться? Охрана — лучше, чем у президента, своя служба безопасности… Родителей нет, жена с детьми где-то в Швейцарии третий месяц, вон даже ведомство Александра Ибрагимовича не смогло их местонахождение установить, куда уж демидовским ребятам!

— Захотят — достанут… — в глазах Крамского тоскливо полыхнул вековой страх собственника перед разбойничьей шайкой.

— Не дай Бог! Так вот… Скажите, сколько раз с прошлой осени вас пытались убить?

— А что?

— По нашим данным, дважды. Первый раз «мерседес» изорвали — так? А потом на даче?

— Допустим, — было заметно, что Крамской, без того далекий от недооценки современных спецслужб, изрядно поражен.

— Несколько раз вам угрожали, пытались купить… По нашей линии «прессинговали»… Так?

— Допустим, — повторил бизнесмен.

— Шантажировать не пытались?

— Чем? Прошлое у меня чистое, родные, близкие — в безопасности. Все пороки — в пределах разумного… Убить, как вы заметили, не так уж просто…

— Да и смысла нет! — подхватил Беляев. — Насколько я знаю, отправив вас на тот свет, никто ничего не выиграет — наоборот, такие сложности с расторжением аренды возникнут! Это вы грамотно подстраховались.

— Знаете что! — почти вскрикнул Крамской. — Если бы органы поменьше совали нос в дела частных фирм, а занимались бы нашей мафией!..

— А мы именно ею и занимаемся, — голос Александра Ибрагимовича прозвучал достаточно веско. — Вы хотите себя надежно защитить? Раз и навсегда? И Сникерса убрать, и проект его дискредитировать — если и не навсегда, то надолго, по крайней мере до следующих выборов?

— Вы что — золотая рыбка? — хозяин почти успокоился. Приподняв крышку, он убедился, что кофейник пуст. — Ладно… Обедать будете?

Чекист, в сомнении пожав плечами, посмотрел на Беляева:

— Не знаю даже…

— А почему бы и нет? — его милицейский коллега был не таким чопорным. — Вам ведь обычно прямо сюда приносят, так? Давайте! Пять минут поживу миллионером!

— Даже это знаете! Ну-ну… — Крамской нажал кнопку селектора: — Обед. На троих. По обычной программе… Пиво? Вы как? — повернулся он к гостям. — Да, давайте. И минералки…

— Итак? — поинтересовался он через некоторое время, отложив ложку и глядя на утоливших первый голод офицеров.

— Итак… Мы располагаем достоверной информацией о том, что Демидовым принято решение — до утверждения и принятия республиканского бюджета на этот год добиться расторжения арендного договора между акционерным обществом «Южная губа» и областью с передачей всех прав на территорию «Росморинженерии».

Крамскому очень хотелось это прокомментировать, но он воздержался.

— Общее руководство акцией поручено референту Сникерса — вы знаете, о ком идет речь…

— Да, конечно! Парнишка умный, но слишком уж… Этакий! Себя любит. Пижон. И что он на этот раз придумал?

— Как это ни странно, решено вас шантажировать.

— Да? И чем же?

— А так-то уж и нечем, а? — ухмыльнулся Беляев.

— Не понял?

— Извините, — сочувственно посмотрев на коллегу, повернулся к Крамскому Александр Ибрагимович. — Это у него отрыжка, рецидив ментовского прошлого — все-таки районная «уголовка» бесследно не проходит. Третий год в Главке…

— Прошу прощения, — потупившись, буркнул Беляев. — Тяжелое детство, деревянные игрушки… — в голосе его особого раскаяния не чувствовалось — кто лучше сотрудника Регионального управления по борьбе с организованной преступностью знает, что людей без пороков не