Кровь моего врага - Саша Вайсс

– Чтоб не колдовали больше.

Ужаснувшись, Мадея умолкла. Затем покосилась на деревья у обочины с таким видом, словно трупы магов все еще раскачивались на ветвях.

– Но т-тут же м-магия в п-порядке…

– Думаешь, кого-нибудь в Зуннаре это волновало?

Девушка тоскливо вздохнула и умолкла вновь. С насквозь промокшего плаща струилась вода.

Когда побережье Костей осталось далеко позади, вместе с непрестанным криком чаек и шумом волн, омывавших утесы, ему на смену пришли крутые склоны холмов, покрытые густым вековым лесом, на границе которого россыпью ютились деревушки. Денег ни у Исаира, ни у Мадеи не было, а выглядели они по меньшей мере странно, кутаясь в грязные лохмотья. В общем, ограбив ночью бельевую веревку какой-то нерадивой хозяйки на окраине Мажьего Бора, путники двинулись в глубь леса, где их и накрыл треклятый дождь.

Плюс был только один: Мажий Бор пересекал заброшенный торговый путь, ведущий на север из Зуннара в соседний Свирдир. Когда-то это была широкая дорога, на славу выложенная камнями, по которой катились телеги, полные товара из Афранджии, портового города, расположенного милях в двадцати к юго-западу. В прошлом богатая и процветающая, Афранджия была два раза сожжена дотла, один раз разорена пиратами и в итоге зачахла. Торговый тракт остался, и, на радость крестьянам, в нем было множество камней, которые можно было использовать для фундаментов домов… Именно таких умников и проклинал Исаир, едва не сломав ногу на очередной колдобине, заполненной опавшей хвоей.

По выходе из бора начинались Сады – большое селение с обширными виноградниками на окраинах Нижней пущи. Сады являлись главной винодельней всей округи, от Берега Костей до самой границы с Свирдиром, а их вечно веселые жители даже не обратили внимания на угрюмых путников. Если бы они только знали, где будут ночевать эти бродяги…

Опустошенный погреб одного из виноделов обнаружили лишь наутро. На приступке застывшей металлической массой лежали остатки навесного замка, мясные крюки пустовали, на ступеньках блестели лужи разлитого вина, а сторожевой пес довольно поблескивал глазами, пряча в будке неожиданно потолстевшее пузо.

Пара странников, пошатываясь, продолжила свой путь на север.

Начиналась осень.

После Верхней Пущи тракт сворачивал к Брошенным Землям. Может, оттого, что за этими непроходимыми чащобами находился Исраз, эльфы которого на дух не переносили близкого присутствия людей, а может, оттого, что крестьяне сами старались держаться подальше от «остроухой заносчивой нечисти»; почему они пользовались у местных жителей дурной славой, никто не знал. Но факт оставался фактом: возникновению диких густых зарослей, тянувшихся на десятки миль и отделявших земли высших эльфов от деревень людей, обе стороны были только рады. Единственными, кто отважились селиться в недобром месте, были золотодобытчики, чье селение с говорящим названием Околицы, окруженное непроходимыми трясинами, высилось на холмах к востоку от Брошенных Земель. Больше в той стороне никто не жил.

– …да и делать там нечего. Сплошь болота да трясина, дороги Афранджийской там уж и нет давно, вода да грязь одна. Вам бы на север, к Граничной заставе. – Словоохотливый хозяин постоялого двора шевельнул усами и тяжело оперся о деревянный прилавок. – Дался тебе этот Свирдир, милая моя. Дикари там одни, снег и холод собачий, больше нет ничего.

– Знаю я, да что ж поделаешь, – махнула рукой Мадея, заправив непослушный локон за острое ухо. – А здесь, как я смотрю, нравы свободнее, чем в Ас’шараде или Каруне. Эльфов терпят.

– А отчего не терпеть-то? Мы ж с ними торгуем. Они нам зелья, мы им, значит, зерно и мясо. Какие-никакие, а соседи. – Хозяин с интересом глянул на Мадею. – Но вы не из Исраза.

Девушка уткнулась в кружку с элем, не желая продолжать тему. Трактирщик вздохнул, понимающе кивнув.

– Странствуете… Я в молодости тоже страсть как уехать хотел, подвиги совершать, мир повидать… А как понесла моя Камар, тут и накрылась мечта медным тазом. Старшенький, Шимас, родился точно в праздник Мучеников Однии. А так хочется уехать… От всего этого подальше…

Украдкой вздохнув, Мадея глотнула еще пенистого эля и понимающе улыбнулась. Больше всего в тот момент хотелось спрыгнуть со стула и убежать куда подальше.

Постоялый двор гудел, словно улей. Проезжие торговцы, местные жители и просто бродяги набились в пивную на нижнем этаже, прячась от промозглых осенних дождей, зарядивших на многие месяцы. Снаружи шуршали капли, барабаня по стеклу, меж деревьев молочными хлопьями тянулся туман, а внутри плавали нестерпимо вонючие облака табачного дыма, воняло горелой курицей и потными ногами.

Исаир оторвался от окна и снова покосился в сторону длинной деревянной стойки, туда, где окруженная липкими пятнами эля и армадами пустых кружек сидела Мадея. Уже как час она беззаботно болтала с бородатым хозяином постоялого двора. О чем, о чем можно было разговаривать столько времени, – Исаир никак не мог взять в толк. Спросить о тракте, обстановке и деревнях вокруг – неужто это так долго? Он горько вздохнул и отвернулся к окну, вглядываясь в мутное стекло.

– Ай, ты моя красавица! – сзади раздался хриплый каркающий голос, от звука которого Исаир недовольно закатил глаза. – Пойди сюда, моя хорошая, пойди поближе, поближе… Еще поближе… Ай, какая! Верно мама твоя из самого Исраза, что ты в нее такая красивая пошла, голубка моя! И губы, и волосы, и грудь… Ай, какая грудь, милая моя!

Хозяином столь ужасного хрипа оказался карлик в шерстяном облезлом плаще. Сжимая ягодицу служанки, он длинным носом уткнулся в ее черные волосы, что-то нашептывая на ухо. Впрочем, судя по игривому хихиканью, для нее это не было столь отвратительно, как казалось со стороны. Исаир поморщился и отвернулся. Но старый карлик сидел прямо за спиной, и дху пришлось слушать его разглагольствования дальше.

– …А попа! Да за такую попу полмира отдал бы!

– Так отдайте! – игриво воскликнула служанка.

– Хочешь полмира? Ох, дорогая, для меня это не проблема. Сядь. Сядь, кому говорю… Смотри. – Сзади раздалось негромкое звяканье, отчего Исаир мгновенно напряг все мыслимые органы чувств.

– Ах, господин, какой вы богатый…

– Тише ты, не ори. Это тебе.

– Мне?!

– Не ори, говорю. Тебе, тебе. Слушай сюда. У меня в комнате таких кошельков столько, сколько тебе и не снилось. И часть из них будет твоей, если ты зайдешь ко мне, скажем, после полуночи.

Сзади воцарилась тишина. Исаир уже практически свешивался с лавки рядом с карликом.

– Конечно, господин. Я… принесу вам воды вечером.

– После полуночи. Последняя комната на втором этаже. Буду ждать тебя с нетерпением, красивая моя… Вот только…

– Я все узнала. – Мадея плюхнулась на лавку напротив настолько неожиданно, что Исаир чуть не свалился со своего места.

– Зачем так орать-то?! – гаркнул он. – Я не глухой!

– Ну извини. Я просто узнала насчет Околиц и дальнейшего куска тракта, но… – Мадея утомленно махнула рукой – …раз тебе неинтересно…

– Прекрати ломать комедию и рассказывай.

Довольно улыбнувшись, эльфийка склонилась над деревянным столом.

– К северу после Околиц тракт затоплен. Дороги нет уже давно, одни болота. Пройти в Свирдир можно лишь через Граничную заставу к северу отсюда.

– Там же стражники… – В отчаянии Исаир накрыл лицо ладонями. – А восточнее…

– …одни болота, – закончила за него Мадея.

А западнее белели вершины Нингальских гор. И ни пройти ни проехать, только если отсчитать стражникам пару десятков золотых монет. Учитывая, что у них в кармане была всего пара грошей, чтобы рассчитаться с хозяином таверны. Конечно, можно было поступить, как в прежние времена, – провести ночь, поесть от пуза и смыться, прикончив всех нежелательных свидетелей, но теперь лишние трупы за спиной означали нежелательное внимание со стороны Исраза, чего Исаиру не особенно хотелось. Так что, стиснув зубы и кошелек, приходилось вести себя прилично и в рамках закона.

А денег было ни копейки. Хотя…

– Сиди здесь. Я скоро приду.

Мадея удивленно вскинула брови, но все же смолчала. Поймав взгляд хозяина постоялого двора, она еле заметно кивнула. Тот довольно кивнул в ответ и наполнил кружку элем.

По крыше мерно барабанил дождь, откуда-то доносились ругань и женские слезные вопли, от дощатых стен веяло жаром, а снизу доносился звон кружек и нескончаемый гул голосов. Доска под ногой скрипнула, отчего Исаир недовольно поморщился и ускорил шаг.

Последняя комната на втором этаже. Похоже, это была она. Тихий щелчок пальцев, шепот слов заклинания, с минуту работы огнем, и – вуаля! – дверь в комнату распахнулась. Не теряя времени, дху скользнул внутрь.

Карлик устроился вполне неплохо: посреди комнаты высилась широкая кровать с кучей подушек, рядом стоял запертый секретер, напротив темнел узкий шкаф, а из приоткрытой двери в ванную тянуло теплом. Исаир горько вздохнул, вспомнив клоповник, который им выделили на конюшне. Желание порыться в вещах карлика усилилось.