Призраки солнечного ветра (СИ) - Александрова Дилара

— Слушай, ты же блефовала, да? Там, у эвакуационных модулей.

— Нет…

— Тогда ты не тихоня. Ты — псих.

Повисла неоднозначная пауза, которая, впрочем, продолжалась недолго.

— До Марса лететь еще кучу времени. Если хочешь, могу тренировать тебя все это время. Кое-кому просто не хватало практики, — Ашера предприняла робкую попытку пойти на сближение.

— Почему бы и нет? — улыбнулась девушка бирюзовыми глазами. — Только спуску мне не давай.

— Даже если ты будешь сильно просить, — рассмеялась темнокожая бестия.

— Если честно, не думаю, что на Марсе нам понадобятся эти навыки. Там уже давно мирное время. Я надеюсь, что и нам найдется там место.

— Эх ты, тихоня… Ты такая наивная. Всегда нужно быть готовой, что все пойдет не так, как ты ожидаешь или хочешь. И надеяться нужно только на себя.

Две девушки стояли посреди полуосвещенной рубки, тьмы в которой было больше, чем света. На гигантском экране проецировалось изображение, полученное по восстановленной телескопической связи. Там, в холодной бездне, пылая десятками действующих вулканов и затянутая черным смогом, плавилась в потоках лавы планета Земля.

Глава 7. Поющие ветра долин

— Ветры… ветры и моря… твоя юбочка как вихрь, закружилась голова, ла-ла-ла… — уже который день беззаботно напевал себе под нос капитан полиции города Сиднай Кареф Слоттэ.

Популярная песенка доносилась из каждого динамика последние три недели. Не то, чтобы она многим сильно нравилась… Скорее, напротив. За несколько дней бесконечное повторение одной и той же фразы с непереносимо приставучей мелодией выработало к ней стойкое отвращение. Хотелось во что бы то ни стало разорвать этот порочный круг и навсегда выбросить из головы эти порядком уже надоевшие слова. Увы, все старания оканчивались фиаско.

Стояла невыносимая жара. Столбик термометра уже приблизился к отметке +32 °C. Геоинженеры обещали дальнейшее повышение. Автоматическая система охлаждения вполне справлялась с такой температурой, но то, что придется ее отключить на время пылевой бури вызывало невольное раздражение. Впрочем, оно немного смягчалось, когда капитан подходил к окну насладиться бризом. В голове не укладывалось, как могла такая жара сочетаться с потоками свежего воздуха, приносимого с побережья морским ветром.

Находился Сиднай на берегу моря Маринер, образовавшегося после терраформирования. Оно, словно стрела, пронзало массивный Марсианский материк. Проникая глубоко в сушу, некогда огромный каньон теперь превратился в поражающий своей красотой водный массив. Еще на заре колонизации была произведена масштабная операция по «шлифовке» Синайского плато и плато Солнца. Уже тогда ученые прогнозировали быстрое разрастание колонии и предложили не откладывать в долгий ящик освоение территории. Занимая огромную площадь планеты и располагаясь выше уровня моря на несколько километров, плато не подходили для проживания людей. Поэтому платирование, или по-другому «срезание гор», производилось основательно. Но, увы, полностью завершить работы так и не удалось.

Вдоль берегов моря Маринер то и дело встречались небольшие туристические городишки, излюбленные почитателями природного очарования и неплохой рыбалки. Уютные поселения жемчужной россыпью оплели побережье, словно ожерелье тонкую женскую шейку. Местное население, жившее в относительном спокойствии, с радостью принимало новоприбывших. Но только в том случае, если те щедро платили за оказанные им услуги. Иначе на искрометную доброжелательность гость мог не рассчитывать, кем бы он ни являлся. Столь чопорный, расчетливый характер был хорошо известен жителям с большого материка, придумавшим по этому поводу немало баек и анекдотов. Обычно они начинались словами, вроде: «Однажды встретились Олимпиец, Маринерец и Арсиец…» — после чего следовал, как правило, вполне предсказуемый, но от этого не менее смешной финал.

Каждое из небольших поселений в равной степени утопало в зелени, освежающей прохладе и солнечных лучах. Словно однояйцовые близнецы, они практически ничем друг от друга не отличались. Похожие, прекрасные и спокойные, они проживали день за днем, ни о чем не заботясь и совершенно никуда не спеша. Единственное, что заставляло их шевелиться — это вращение вместе с планетой.

К категории полусонных поселений Сиднай не относился. Находясь на окраине Синайского плато, он постоянно страдал от жара каменистой пустыни. Об этом неказистом городке обычно говорили «в семье не без урода». Сиднайцы, тем не менее, гордились, что отличаются от засыпающих ленивцев, которые ни к чему не стремятся. Важничать ведь гораздо легче, если все достается просто так. Впрочем, может быть, жителям просто хотелось почувствовать себя не такими, как о них думают. Поводом для выделения себя из общей массы могло стать что угодно. Хотя бы и географическая особенность, выходящая из общего правила. Создававшийся как перевалочный пункт для геофизиков и национальной гвардии, городок вполне справлялся со своей основной задачей. В остальное свободное от наплыва государственных служащих время мучился от скуки ровно так же, как и их благодатные соседи. И, порою, довольно нехотя выполнял указания, поступающие с верхов.

Слишком медленно приближалась обеденная пора. Раскаленный полдень растягивал минуты, добавляя изрядную долю сонливости. Капитан Кареф Слоттэ рассчитывал прикорнуть после еды в своем уютном кресле, повидавшем не один час безмятежного забытья. Со сном у мужчины была обоюдная любовь. Все в отделе знали о его безобидном увлечении, и весьма этим пользовались. Благо, никто протестовать и не думал. Во время законного перерыва, который незаконно продлевался на лишний часок, каждый занимался своими делами. Отчасти как бы компенсируя нервозность тех дней, в которые после наплыва национальной гвардии превращались тягучие будни отдела. Ничуть не меньшим раздражителем, кстати, были и без конца чего-то ищущие ученые, будто у них застряло шило в одном месте.

Небольшой кабинет со стенами серо-голубого цвета и парочкой шкафов особо не отличался от остальных интерьеров казенных помещений. Обширный стол с информационными ячейками и опечатанными ящиками с ДНК-кодом занимал внушительное пространство. Неизвестно, зачем капитану понадобилась такая большая поверхность стола. Вполне возможно, для нескольких массивных горшков с зелеными кустами цветов, разбавляющих унылые виды однообразной пустыни.

Радужные предвкушения об отдыхе в самый разгар трапезы прервал входящий звонок. Кареф быстренько отодвинул от себя уже на половину початый контейнер с котлетами. Потому как салфеток поблизости не оказалось, наспех вытер жирные губы рукавом служебной рубашки. В голове мелькнуло, что опять придется выслушивать очередное нытье жены по поводу его неряшливости. Впрочем, мысль эта оказалась слишком мимолетна, чтобы ее уловить.

— Слушаю Вас, господин полковник, — учтиво проговорил Кареф, немного даже вытянувшись на стуле.

От этого его только начавший набирать массу живот стал почти незаметен. Голограмма явила лицо человека еще не пожилого, но уже оставившего в памяти свои лучшие годы.

— Утро доброе, Слоттэ. Правда, я в этом сомневаюсь, — лицо начальника явно выражало безвыходную удрученность.

Сюрпризов он конечно, тоже не любил. А что-то подсказывало, что именно такой неприятный подарок преподнес им этот пылающий полдень.

— Случилось что-то экстренное? — чуть расслабился капитан.

Полковник Брефф Амдфин был его непосредственным руководителем. Однако, Сиднайцев, несмотря на должности, объединяло некое чувство солидарности, присущее всему прибрежному народу. Поэтому Кареф позволял себе несколько опускать формальности в общении. В разумных пределах, разумеется.

— Да все то же. Думали, что очередной корабль-призрак. Сколько их тут шатается… — пожаловался собеседник, так же отбросив условности. — Оказалось, что нет. Трясут с меня выполнение директивы. Деваться некуда. Не вовремя это все, ох как не вовремя.