Крылья ворона - Элейн Каннингем

Ее осенило. Вспомнив лицо и фигуру Фиодора, она наложила заклятие изменения внешности на себя и свои вещи. Изучив результат в бронзовом зеркале, висящем над умывальником, она передернулась от непритязательности своего нового облика: короткая кожаная куртка, рубаха из парусины, темные шерстяные штаны, заправленные в низкие поношенные башмаки. Взгляд ее упал на «позаимствованное» оружие, теперь это был тусклый черный меч, единственным украшением которого было грубо вырезанное изображение медвежьей головы на рукояти.

Она направилась к двери, на ходу вынимая меч из ножен. Магическая энергия вдруг хлынула из него, и чей-то баритон пылко запел:

Кто меч обнажил, тот его господин.

Во славу героя я песню пою.

Рассеем мы зло и добро защитим!

Да будет рука твоя верной в бою!

Шарларра зло выругалась и ударом ноги распахнула дверь.

— Поющий меч! Черти бы побрали этого мальчишку Тана!

Пускай я только меч, не жезл боевой,

Пусть не дышу огнем, и смерть не заклинаю.

И все же я конец бесславный предвещаю

Тому, мой господин, кто гнев изведал твой!

— Большое спасибо, но мы сегодня замаскировались, — сообщила она мечу. — А значит, никаких песен.

Она почувствовала, как сила ослабела, это было ужасно похоже на человеческий вздох разочарования, потом магия вновь ярко вспыхнула. Меч переключился с пения на декламацию:

Победных гимнов не пою.

Но голос мой звенит в стихах,

Чтоб мог узнать дрожащий враг,

От чьей руки падет в бою!

Шарларра в отчаянии стиснула зубы и кинула взгляд на потолок. Над головой звучали неспешные шаги сменившихся с вахты моряков. Люди все еще не замечали нависшую над ними угрозу. Каждая минута промедления грозила обернуться лишней кровью.

— Еще одно слово, и я прикажу переплавить тебя на ночной горшок! Понял?

— Хмм, хммм, — хм, хмм…

— Ах ты, задница Мистры! — взорвалась она. — Не мог Данила купить сембийский меч? Те хоть умеют понимать намеки! Запомни: никаких песен, никаких стихов, никакого бормотания, никакой пустой болтовни. Просто убивать. Молча.

Наконец-то меч затих. Шарларра поспешила по узкому проходу и вскарабкалась по трапу. Она взмахнула изменившим облик мечом и указала им на море.

— Приближаются морские огры, ребята! Устроим им достойную встречу! — взревела она, изо всех сил пытаясь подражать акценту Фиодора Рашемаарского.

Несколько матросов остановились и странно посмотрели на нее. Эльфийка запоздало поняла, что изменения во внешности не коснулись ее голоса — в нем звучали все те же страстные эльфийские нотки. Она забыла стащить что-нибудь из оружия берсерка. Без него иллюзия получилась неполной.

Меч в ее руке тихонько хихикнул.

Спасли Шарларру вопль из «вороньего гнезда» и лязг оружия, которое люди расхватывали, готовясь встретить нового врага.

Пара огромных перепончатых рук ухватилась за поручень. Кто-то из пиратов кинулся вперед и попытался рубануть по одной из них абордажной саблей, но другая рука метнулась навстречу и, перехватив его запястье, с легкостью отвела удар. Быстрый рывок выдернул оружие из руки пирата и швырнул того на колени. Он едва успел откатиться в сторону от огромной ноги, с грохотом опустившейся на палубу.

Ни в одной книге заклинаний Шарларра не встречала таких мерроу, как это существо, настороженно приникшее к дощатому настилу. Голова его была похожа на рыбью, с колючим вздыбленным плавником от макушки вдоль всей спины. Два больших боковых плавника напоминали сильно увеличенные эльфийские уши, большие круглые глаза были черными и голодными, как у акулы. На отвратительной морде красовалась прорезь огромного рта с острыми, как стилеты, клыками. Хвост морского змея — длинный, гибкий, заканчивающийся двойным рядом шипов — рос из могучего человекообразного туловища. Четыре толстые лапы, каждая тоже с гроздьями шипов на локтях, согнуты и готовы к бою.

— Морские дьяволы! — прокричал плотный рыжебородый человек. — Сахуагины на борту!

Воинственный звенящий клич вырвался из меча Шарларры, и он сам собой рванулся к скорчившемуся на палубе монстру. Эльфийка последовала за ним, бормоча на ходу заклинание, заставляющее кровь вскипать.

Сахуагин отбил атакующий меч взмахом ладони. Одна из его верхних лап ухватила Шарларру за тунику и дернула книзу, другая стиснула руку, держащую меч, с такой силой, что у девушки затрещали кости, и чудовище предвкушающее раскрыло пасть.

Вдруг черные глаза остекленели, а из клыкастой разинутой пасти с шипением потек вонючий пар. Руки отчаянно захлопали по туловищу, заживо варившемуся изнутри. Шарларра высвободила руку с мечом и быстро добила монстра, вспоров ему брюхо и выпустив на палубу дымящиеся потроха.

Она аккуратно обошла грязное месиво и обернулась посмотреть, что творится вокруг. Около дюжины жутких тварей сражались тем оружием, которое смогли найти в море: древние пики и рыжие от ржавчины мечи с зазубренными лезвиями. Пираты легко сдерживали их натиск.

Пожалуй, слишком легко.

Эльфийка начала выбираться из гущи боя, отражая по пути выпады и удары морских дьяволов. Выпутавшись из сутолоки машущего оружия и бранящихся пиратов, она кинулась к кормовой надстройке и взобралась по трапу на помост.

Отсюда ей был хорошо виден весь корабль. Как она и подозревала, с другого борта несколько сахуагинов бесшумно перелезли через поручень и направились прямиком в трюм. Этим монстрам ни к чему было грубое позабытое оружие когда-то утонувших моряков. У них были острые алебарды из клыков морского слона и пояса с множеством отличных кинжалов. И у каждого на поясе висела сеть.

Они вышли на охоту и, несомненно, хотели захватить добычу живьем.

Шарларра испуганно наморщила лоб. Спустя мгновения сахуагины обнаружат, что их жертва ускользнула. Если верить тому, что она слышала о них, после этого они убьют всех, кто находится на борту, просто так, для развлечения.

Она взглянула на меч.

— Как думаешь, сможешь ты подражать голосу Фиодора?

— Значит, без болтовни никак, — весьма ехидно заметил тот.

Шарларра предпочла пропустить это мимо ушей.

— Просто прокричи какой-нибудь подходящий боевой клич, что-нибудь подбадривающее, предостерегающее — что-то в этом роде.

— Все лучше, чем ничего.

— Очень любезно с твоей стороны. Давай.

Она соскочила с помоста, и меч издал жуткий рев, от которого кровь застыла в жилах, — нечто наводящее на мысль о нападении раненого медведя. Два монстра — и Каладорн Кассалантер — непроизвольно обернулись на звук.

Третий сахуагин молнией бросился к отвлекшемуся аристократу. Шарларра развернула меч навстречу новой опасности, и ее торопливое заклинание потонуло в предостерегающем вопле, исторгнутом клинком.