Ничейная магия - Ирина Ростова

другие некрупные вещицы — пряжки, застежки, бритвенный прибор, перочинный нож, труху, в которую превратился моток веревки. Тут явно кто-то был много лет назад, и либо сбежал в панике, либо был убит. Приглядевшись к камням ступеней, девушка видела знакомые уже следы когтей и потертости, словно огромное, тяжелое существо забиралось тут не один и не два раза. На верхней площадки нашлись и полустертые следы крови, и чего-то почти черного — вероятно, слизи гидры? Мист притихла и стала двигаться еще более осторожно, тревожно оглядываясь. Ийилива, сняв противокомариную защиту, молчала тоже, видимо, экономя силы. Проходя поваленную арку, Мист подняла посох выше, разглядывая следы развернувшегося здесь боя. Она не была следопытом. Эр-Эландиль бы, конечно, рассказал все шаг за шагом: кто как бил, как отступал, как был ранен боец, как — гидра, но даже без таких особых знаний и опыта Мист могла понять, что здесь был бой не на жизнь, а насмерть, человек отбивался от гидры, сначала отстреливаясь из арбалета — вот его обломки, потом выхватив другое оружие, а гидра повалила ударом арку. А потом, наверное, человек, тяжело раненный, бежал, истекая кровью, отравленный, чтобы умереть неподалеку, в болоте. Мист видела следы когтей на его костях — он был располосован весь, но что-то гнало его дальше, заставляло подниматься и идти, ползти, до тех пор, пока хватило сил.

— Тот человек из болота дрался с гидрой? — предположила Ийилива. — И сам умер. А гидра?

— Не знаю, — хрипло сказала Мист, и нырнула в низкий проход под обваленными кусками арки.

Первым, что она увидела, была изрядная груда камня, ростом выше ее, и сначала было совершенно не понятно, что это такое: однако постепенно взгляд выхватил лапы, и шеи, сплетенные в судороге, и головы, замершие в последних укусах друг друга. Это, без сомнения, была та самая гидра — уже мертвая, уже каменная.

— Кажется, я точно должна тому парню услугу, — сказала Мист, обходя каменную тушу. В боку ее, погруженный до самой рукояти, торчал меч, застрявший в ней, видимо, при жизни, и оставшийся после обращения в камень. — Он ее грохнул, представляешь? Дым знает, когда, но давно. И все это время она тут… ждала.

— Удивительно! Надеюсь, тебе это засчитается, как пройденное испытание?

— Это мы сейчас узнаем, — Мист сняла шарф со своего посоха обошла с ним все открытое пространство внутри стен, просто на всякий случай, потом вернулась к гидре и, перехватив посох левой рукой, правой взялась даже не за саму гидру, а за торчащий из нее меч. Но этого хватило, чтобы мир мигнул и изменился, и она оказалась в темной комнате башни, с мечом в одной руке и посохом в другой. Свет камня от этого изменения даже не поблек, поэтому Мист впервые разглядела эту часть обиталища мага при свете. Впрочем, ничего интересного тут все равно не было, кроме ключа. Какой-то мусор, груды битой мебели, посуды, одежды. — Так, — девушка небезопасно и без пиетета сунула внезапно добытый меч под мышку и подняла ключ. — Что-то я обросла барахлом, как покойник ногтями. Быстро и незаметно. Надо все в сумку собрать. И ножны добыть. У ар-Маэрэ были ножны? А?

Тишина.

— Ийилива?

— Так спать хочется, — сказала сильфида совсем тихо. — Очень. Ты возьми в шкафу, были там ремни какие-то, он посох носил на спине иногда.

Сильфида хочет спать? Кажется, это был тревожный признак. Сильфиды не спят. А также не едят, не испражняются, не чешутся: у них нет потребностей тела. И если Ийилива хочет спать, то что с ней? Исчезает? Или даже волшебным стихийным существам нужен отдых? Мист тревожно нахмурилась, но решительно вышла в центральную комнату, выпотрошила на кровать, где уже располагались бутылки с зельями, всю свою добычу, от шкатулок с джиннами и записей ар-Маэрэ до меча, перстня и тубуса с документами.

— Приключенец, дым и пепел, — вздохнула она, раскрывая свою сумку и старательно все укладывая.

Ремни для посоха, действительно, нашлись в шкафу, и Мист с небольшой помощью сильфиды даже сообразила, как их приладить, а вот горящий камень пока погасить не удалось. Впрочем, светясь сзади, над головой, он даже и не мешал, только освещал дорогу, что было почти удобно. Ножен, конечно, не нашлось, но Мист обмотала меч одной из неразличимо похожих бархатных туник ар-Маэрэ, связала сверток с тубусом ремнями и приладила к своей сумке внизу — получилась вполне удобная увязка. Только закончив с этими приготовлениями, девушка оставила собранную поклажу на кровати и с последним ключом подошла к пирамиде.

— Как думаешь, что будет? — спросила она Ийиливу, примериваясь перламутровым треугольником к последней грани.

— Не знаю. Пирамида раскроется, и там будет книга, — предположила сильфида исчезающим голосом. — Или откроется дыра в пространстве и тебе вручит книгу несвежий зомби. Ар-Маэрэ был шутник.

— Ар-Маэрэ был паскудник, — поправила ее Мист и решительно приложила последний ключ к грани.

Все оказалось просто — никаких особых эффектов. В первые секунды ничего не происходило, а потом перламутр стал изменять свой вид, становясь все более прозрачным, до тех пор, пока не растворился полностью, оставляя на пьедестале средних размеров книгу в довольно потрепанном переплете багряно-коричневатого цвета, а над книгой под напряженным взглядом Мист из воздуха слепился светящийся яркий шарик.

— Ийилива? — позвала Мист напряженно. — Это что такое? Ты такое видела?

Тишина.

— Ийилива?… — но ответа снова не было. Сильфида уснула, или, может, исчезла, растратив все свои силы на помощь ей, и теперь Мист снова осталась одна. — Ничего себе, дымный пепел, и что мне теперь делать? А вдруг оно кусается? — обратилась Мист в пустоту комнаты. Нельзя сказать, чтобы без сильфиды обиталище мага разом стало казаться ей неуютным, но в одиночестве определенно было хуже и страшнее: она уже привыкла полагаться на невидимую спутницу в ее помощи, совете и шутках, и оказаться наедине со своими проблемами, мыслями и догадками было несколько пугающе. Даже не с кем обсудить, что дальше делать и как. — Хорошенькие дела!

Кроме того, Ийилива была прекрасным источником знаний об ар-Маэрэ, и Мист, признаться, надеялась позже в более спокойной обстановке расспросить ее подробнее, но теперь, видимо, была не судьба.

— И что мне делать? — повторила Мист. Конечно, никаких знамений не произошло, и подсказки не начертались в воздухе огненными знаками, но это было подсказкой само по себе. “Решай сама, Мист”. На самом деле, о каком-либо обширном выборе говорить не приходилось. Внизу выхода не было, тут, наверху — тоже, так что одна надежда, что выход как-то связан именно с гримуаром ар-Маэрэ, хотя легенд об этом не сохранилась