Истребитель 2Z - Сергей Беляев

Машина «Урожай»

На небольшом участке опытного поля агроакадемии ранним утром собрались Бутягин и Груздев со своими ассистентами и представители специальной комиссии.

Ясное утро обещало, что за ним последует жаркий весенний день.

— Все готово, — отрапортовал Голованов Бутягину. — Признаться, у меня даже дух захватывает, как подумаю про машину.

Бутягин с Груздевым сделали последний осмотр поля. Для опыта бралась неширокая площадь в 2 тысячи квадратных метров, заранее удобренная лучшим суперфосфатом марки «Р-1». По расчетам, большая модель машины «Урожай» должна была двигаться со скоростью пяти метров в минуту.

Бутягин поправил пенсне и задумчиво посмотрел на небо, где одиноко таяло розовое облачко:

— Жаль, что Антоши нет с нами! Он нашел бы слова ободрения и радости. Волнуюсь я, Владимир Федорович.

— Давайте начинать, — дернул сзади за рукав Бутягина Голованов, сгоравший от нетерпения.

— «Начнем, пожалуй…» — шутливо пропел Груздев.

Потом лицо его сделалось необычно серьезным. Он почувствовал неизъяснимое волнение, которого раньше никогда не ощущал.

— Пойдемте к машине, — едва слышно произнес он.

У большого здания склада, примыкавшего к лабораторному корпусу, дежурила охрана. Это была предосторожность, которую, по совету Лебедева, осуществлял Бутягин.

— Ах, Антоша!.. — опять вспомнил о своем друге Бутягин.

Члены комиссии осмотрели печати на дверях. Бутягин протянул Груздеву ключ:

— Отпирайте.

Двери медленно, со скрипом открылись.

— Ну, выкатывайте, товарищи!

Рабочие осторожно вывели машину. «Урожай» представлял собой небольшую кабину, посаженную на гусеничный ход. Впереди помещалось управление, как на тракторе. Вверху, на невысоких разборных мачтах машины, помещалась тройная приемная энергоантенна.

Бутягин, протирая пенсне, давал присутствовавшим членам комиссии краткие пояснения действия машины:

— С помощью переменного электротока очень высокой частоты в специальных стержнях возбуждаются продольные «ультразвуковые» колебания. С ними раньше много работал Вуд. Для того чтобы стержни не разлетелись под влиянием этих колебаний, нам с товарищем Груздевым пришлось много времени потратить на подыскание соответствующего материала. Я уже упоминал, что в лабораторных условиях первые опыты мы производили с алмазными стержнями. Впоследствии для большой модели мы изготовили стержни, вернее — концы стержней, из кристаллического карбида бора, не уступающего по твердости алмазу.

«В машине установлены две гребенки, состоящие из большого числа пар стержней, расположенных один против другого. Так как электрический источник колебаний для обеих гребенок один и тот же, то стержни одновременно посылают и одинаковые встречные волны огромной силы, сталкивающиеся в узком промежутке между остриями стержней. Вы видите здесь предохранитель. Назначение его — избежать короткого замыкания.

«Сила столкновения волн между остриями такова, что частицы воздуха, находящиеся в этот момент между концами стержней, разбиваются на отдельные атомы, а выйдя из сферы действия «ультразвуковых» колебаний, сочетаются уже в новые комбинации. Для этого полученный между стержнями «раздробленный газ» мы пропускаем через электрическое поле высокого напряжения. Регулируя поле, мы получаем нужные нам сложные частицы. Из атомов азота воздуха, водяных паров, углекислоты мы получаем питательные азотистые соединения, необходимые для растений, которые и вводим в почву.

— А фосфор? — полюбопытствовал один из членов комиссии.

Бутягин заволновался:

— Фосфор нами дается при предварительной обработке поля, в виде ли фосфорной муки, гиперфосфатов или других минеральных удобрений, — безразлично. Предварительная обработка поля необходима, так как фосфор, как известно, в отличие от азота, не имеет в растениях законченного цикла, и его надо подбавлять в почву взамен снятого с предыдущим урожаем… В то же самое время колебания высокой частоты, передаваясь через воздух в несколько ослабленном виде, служат возбудителями жизненных клеточных процессов в посеянном зерне. Все вместе взятое представляет собой сложную стимуляцию и ведет к быстрому прорастанию только что высеянных семян и ускорению самого роста растений.

Бутягин шумно вздохнул, протер пенсне и закончил:

— Если будут какие-нибудь вопросы, то разъяснения даст товарищ Груздев.

Председатель комиссии задал вопрос:

— А силовая установка?

Груздев ответил:

— Первоначально мы предполагали передавать энергию по кабелю. Неудобства этого способа очевидны. Однако последние работы академика Рукавишникова и основанного им Института телеэнергетики толкнули меня на совершенно новый путь. Продолжая опыты Рукавишникова, я попробовал применить в нашей машине передачу энергии на расстояние через ионизированный воздух, использовав предложенный им принцип направленной ведущей электромагнитной волны. Труднее всего оказалась проблема приема энергии без проводов. Передать энергию, иными словами, излучить ее, — сравнительно легко. Гораздо труднее выхватить ее из пространства. Энергия излучателя распространяется не строго параллельно заданному направлению. Часть ее рассеивается, причем при первых опытах у нас терялось до девяноста пяти процентов излучения. Однако опыты с перпендикулярными направляющими сетками показали, что выбран правильный путь эксперимента. Больше того: я думаю, что в пространстве — достаточное количество рассеянной энергии, которую мы до сего времени теряем, так как не умеем извлечь ее из пространства. Вспомните хотя бы о космических лучах.

«Когда мы перешли в следующую стадию опытов, то мне встретились новые трудности, пока еще непреодолимые. Поэтому представленная модель машины может забирать энергию, излучаемую из генератора, находящегося на расстоянии порядка всего лишь двадцати-тридцати метров, что, конечно, недостаточно. Если мы начнем увеличивать расстояние, то придется непомерно увеличивать размеры приемника. По предварительным расчетам, для расстояния в десять километров понадобится приемник линейных размеров порядка восьмидесяти-девяноста метров. Иными словами, наша машина может работать только при специальной подводке энергии. Понятно, что я считаю это лишь первым этапом работы.

Солнце ласково освещало машину и людей, двигавших ее по дороге к полю. Рабочие несли мешки с отборным зерном для опыта. Эти зерна через несколько часов должны были превратиться в колосья.

Вот машину привезли к опытному полю, и она грузно осела на рыхлой почве.