The Мечты (СИ) - Светлая Марина

- Привет-привет, - отозвался сосед и вышел под фонарь у подъезда. – Ты что ж это, Жека? Капиталиста себе завела?

- Ну он же не кот, чтоб его заводить!

- С котом и разговор иной, - хмыкнул Гарик.

Прекрасно понимая, куда он клонит, Женя закатила глаза, но у нее было слишком хорошее настроение, чтобы его представлялось возможным испортить. Обиженный Гарик – зрелище то еще. Наверное, будь он ребенком, она обязательно потрепала бы его за волосы. Но Климов давным-давно очень коротко стригся.

- Да ладно тебе, Отелло, - примирительно сказала она, - поздно уже. Пошли по домам.

- А я еще не нагулялся, - заявил он. – Свежий воздух полезен для здоровья.

- И не поспоришь, - Женька подошла немного ближе. Лучше бы, конечно, сразу прошмыгнула в подъезд, но почему-то стало его жалко – дружбан детства все-таки. – Сердишься, да?

- Я обиделся, – заржал Климов. – Иди уже!

- Спасибо, хозяин! – фыркнула она и рванула наконец к себе, на свой третий этаж, прямиком в одиннадцатую квартиру, в которой, как всегда, где-то отсутствовала Юлька. А отец непривычно для пятничного вечера торчал на кухне и, судя по звукам мурлыкающего пения, сменяющегося старательным кряхтением, там прямо в эти минуты рождалась пара туфель – накануне отец носился с новым эскизом. А значит, в баню сегодня с друзьями не пошел.

- Привет, па, - поздоровалась Женя, остановившись на пороге. – Что у нас на ужин?

- Кто что найдет, тот тем и травится, - увлеченно ответил Андрей Никитич, вертя в руке будущую женскую туфельку, из которой пока что совсем неясно было, что получится. – Нравится?

- Зануда, - рассмеялась дочка. – И полуфабрикаты твои тоже зануды.

Она крутанулась на пятках и ретировалась в свою комнату. Не раздеваясь, плюхнулась в кресло и долго витала в облаках воспоминаний о сегодняшнем вечере и неясных, чуть нелепых, но таких желанных мечтах, которые настойчиво рождались в ее голове. Справедливости ради отметим, что голос разума пытался пробиться сквозь несвойственную Евгении Малич эйфорию, но сегодня она категорически отказывалась его слушать. Да и зачем? Кто без недостатков? Вот и у Романа Моджеевского они имеются. Но безусловно нивелируются пирожными и театром. Она ведь тоже не идеальная. Продинамила мужика… В этом месте Женька хохотнула. Он, впрочем, тоже не сильно настаивал. Точнее, совсем не настаивал. Даже не пытался. Пионеры на прогулке!

Было далеко за полночь, когда морок новизны от случившего приключения отступил, и Женя вспомнила о том, что беспокоило ее несколько дней. И придав себе наконец домашний вид, она забралась под одеяло в обнимку с ноутбуком. Art.Heritage по-прежнему ничего не писал на форуме, хотя ежедневно заглядывал, и ничего не ответил на ее последнее сообщение, хотя оно и было прочитанным.

Женька долго колебалась, еще с полчаса находила себе разные занятия на просторах интернета, но все же открыла окно сообщений в соцсети.

Фьюжн: У тебя все в порядке? Ты совсем пропал.

Он совсем пропал

Он совсем пропал. Уронил себя на диван, там и пропал, воткнув в уши наушники и врубив музыку на плеере. Была дурная мысль отпереть собственную тушку в бар и надраться там, пятница все-таки, но как-то оно не клеилось к его нынешнему состоянию жуткой усталости. Да и потом, в одиночестве – совсем нехорошо. Прежние друзья все женатики, им вечно не до того, и выдернуть кого-то спонтанно в конце рабочей недели – тоже нереально.

«Люди женятся, гляжу, неженат лишь я хожу». Но именно в этом месте ему, вовсе не убежденному холостяку, а скорее одиночке по стечению обстоятельств, делалось совсем тоскливо. Когда-то кто-то сказал, что бухать лучше по радости. А в тоске – до алкоголизма недолго.

А в бесконечных буднях – где ее взять, эту радость.

Может, и правда забить да завести себе кого-то в качестве средства от тоски? Ну, на постоянной основе. В смысле, «вступить в отношения». Раньше люди в брак вступали, теперь в отношения.

К примеру, вот Фьюжн. Хорошая девчонка, интересная, общаться с ней здорово. А он, как дурак, даже заставить себя ответить на ее последнее сообщение не может. Конечно, он понятия не имеет, как она выглядит, какого она возраста, где работает и что вообще из себя представляет. Может быть, она даже живет в соседнем подъезде, откуда знать? А может, страшная. Или, наоборот, модель. Но его вполне устраивало их обоюдное согласие использовать для переписки фейковые страницы.

Может, у нее там трое детей, а интернет и форум – отдушина?

При любом раскладе, пожелай он, мог бы сделать шаг навстречу. По идее это вполне допустимо в той степени некоторого душевного стриптиза, который они иногда себе позволяли друг другу, ноя не только о вандализме по отношению к памятнику Абрахама Шторка на набережной, которому на днях какие-то умники пририсовали тельняшку, но и даже иногда забираясь в личное, пусть и без подробностей. И даже больше – закономерно, тем более, что Фьюжн ему нравилась.

Вот только идти дальше совсем не хотелось. Во всяком случае сейчас. Фиг он перебьет несложившееся, что уже столько времени никем не перебивается, хотя он и пробовал. А значит – и нафиг.

Завтра он соберется в дорогу и рванет куда-нибудь еще. Куда тут можно разогнаться далеко по области? Даже для страны – выходных слишком мало. Вообще-то лучше бы взять тайм-аут и уехать бродить по улицам какого-нибудь маленького городка в Центральной или Западной Европе. С фотоаппаратом. Восстанавливать равновесие.

Правильно. Тайм-аут.

Он прикрыл веки, пытаясь заснуть. Телефон квакнул уведомлением. Он точно знал кто это. Приоткрыл один глаз.

«У тебя все в порядке?».

Не в порядке. У него – не в порядке. Но ответит он завтра, когда утром покажется, что все не так уж и плохо.

Милый мальчик

Тот, кто придумал, что понедельник – день тяжелый, просто не проводил выходные с интересным ему человеком. А вот Евгении Малич было интересно узнавать Романа Романовича Моджеевского, оказавшегося неординарной личностью, пусть и со своими небанальными принципами.

Поэтому с самого начала рабочей недели она вела себя иначе, чем обычно. Не пила кофе или чай, отказалась от печенек, которые притаранил кто-то из информационно-коммуникационного центра, и работала так вдохновенно, что не замечала ничего вокруг. Таша поглядывала на нее искоса и периодически интересовалась, как прошли выходные и не планируется ли сегодня курьер – по ее логике обязательно должен быть для демонстрации серьезных намерений. Пару раз заикнулась насчет спектакля, был ли там тот самый поклонник и кто он такой.

Женя отвечала точно, но односложно. Что, впрочем, нисколько не портило ее радостного настроения и ожидания окончания рабочего дня. Именно он сулил обязательный сюрприз. А что может быть романтичнее неожиданного?

В таком настроении Женька и входила в любимую кофейню, прислушиваясь к телефону и поглядывая на витрину с десертами. Чтобы и там встретить рожу с работы – куда ты денешься в этой деревне от односельчан? Впрочем, именно эта рожа была еще не худшим вариантом, не успев опротиветь. В самом начале маленькой очереди буквально из трех человек торчал Артем Юрага, делавший заказ у девочки за прилавком. Кажется, на сей раз это был раф-кофе или что-то в этом роде. Барышня активно строила ему глазки, он рассматривал наличествующий ассортимент, пока не наткнулся на Женьку, и нужно быть слепым, чтобы не заметить того, как взгляд его сделался чуть теплее, потому что улыбка пустила мелкие морщинки от внешних век к вискам. А еще он быстро сориентировался.

- Женя! – подмигнув, махнул он ей рукой, будто бы ждал ее прихода. – Наконец-то. Что вы будете?

- Я? – выдернутая из собственной реальности, растерянно переспросила она. – Я… кофе… любой.

- Совсем любой? А пирожное? Я нам столик присмотрел у окошка, займите, пожалуйста.

- Без пирожного, - она улыбнулась и прошла к столику, который указал Артем.