Свеченье слов. Поэтические произведения - Олег Сергеевич Прокофьев

мое самолюбие

смеясь надо мной козел шумной струей приветствовал меня

гусеница брезгливо выгнула шубку девочки

в которую я был влюблен в школе

было пусто и чудно

216

на темной палубе капитан

об отставке думает с черным любопытством

весы его жизни качаются

он живет свой последний час

только неведение сохраняет равновесие

как точка света для которой нет разницы

между тьмой

спереди внизу

сзади наверху

до и после

тьма всюду тьма и свет сам себе центр

скоро сточится равновесие

будет нагая основа

вещи потеряют свою мокрость

сухое отчаяние отлетит

неравный брак света и тьмы

будет расторгнут

217

пустые поля звали

шаги звучали струнно

слегка подрагивали звезды

ветер бормотал про какое-то пугало

склон нетерпеливо присел

обнажив в темноте секреты оврага

дальняя опушка

чернее завтрашнего дня

ждала меня

218

небо

раздутое полотно кисти академика

да еще вверх ногами

(отчего сюжет непонятен)

архаично

по сравнению с модернизмом моря

бросающего пернатые всплески

исчезающих силуэтов

на берег

слоеный пирог традиций

219

прошла пора кирзовых сапогов

в груди нет места повторениям

и сердца стук как легкий шаг

спеши и падай предсказатель

родной пустырь конца не знает

ни праведник ни проводник

россию не разлихорадит

и шаг ее не сократит

220

луна стеклянным перстом

грозит полям и рощам

уснувшим к ней спиной

чем глубже сон тем свет наглее

растенья тихо заколдованы

в беспамятстве рельеф опушки

торчит отдельно как мираж

и что-то выразить желает

но мысли мертвые невыразимы

тускнеет желтый лунный череп

и взгляд совы зарею стерт

221

еще светло

а красный шар солнца

уже к этому не имеет отношения

и напоминает набравшегося коньяку старого генерала

которому горделиво все равно

но вечер дню не ответчик

и бледный круг луны

жадно пьет как водку последние капли света

пытается собой заменить солнце

вечер шарами играет

и заталкивает их в черную лузу

ночь забавляется звездами

222

стихи не знают смысла

они как дикие цветы

растут

на удивление прохожих

стремящихся путем толпы

смысл

как в лепестки

в себя завернут

он прячет сам себя

и с лепестками облетает

223

я сотрусь как рисунок

как узел распутаюсь

слова разойдутся

по своим делам

взамен не то что ничего

а ветер будет дуть слегка

и звезда лучиться

«Последняя черта» (1984)

224

старость это атака

затишье

и вдруг окружен

многозадая за дверью

скрыться бы в трещинах сердца

морщину бы страха стереть

старость торжествующая капитуляция

враг от побед обветшал

да будет дух и прах

225

земля и ночь

проглочены словами поездов

отрывистые вспышки деревень

подсвечены забвением

секундой вспоротая память

повисла в небе звезд

вдоль насыпи

развешено белье надежд

стопорится оторопь

226

наклоняюсь над количеством

прошедших лет

рассказанных со смаком анекдота

жду с звериной жадностью развязки

в награду

темный вкус железа

обморок сомнений

свежесть новых запятых

жар пустого за углом

227

ох эти мне уж острова

сегодня

завтра

и вчера

минуют вечного меня

заоблачной науки мастера

в тумане правят календарь

на пятницу сумятицу

бездельникам по понедельникам

по вторникам затворникам

в среду немного бреда

архипелаг камней в суп

228

после заката

испытанным путем

беседа переходит стол

через цветок

цветок это слово

в букете вздора

обвешав вопрос паутиной

мысли ткут ответ

и на ходу ветшают

не слушая друг друга

собеседники орут спросонья

в пепле вечера

роза робко багровеет

229

факты завалили память

выросли в правду-сугроб

странник по прошлому провалился

и так долго оттуда лез

что снег превратился в грязь

сушился затем у камина

думал о дрожащем будущем

что сжигает самое лучшее

отчего излучает тепло

230

под звездами легкого детства

наливался бутон удивления

просторно веселое слово

порхало как бабочка гипнотизер

раскрывался орнамент in folio

рисованный вычурной волею

ветер сомнамбула дул

куда-то за шею и за́ уши

был полдень а может быть вечер

я скрылся в глуши души

231

толпа-то

толпа давит

душа на́ душу лезет

земля от душ распухла

перезрелый фрукт готов упасть

абсолютным равнодушием обглодан

сгниет подвешенный

а мог бы красавец

любителя золотых яблок прельстить

но благодетель весь в науках

превращает прошлое в будущее

мы же слушаем музыку пустоты

232

нет

не будет мне треска шутих

не поразить толпу всеобщим вздрогом

есть хлопушки похлеще

рявкнут так

что кошки