Испытание огнем - Алекс Орлов

40

Коротышка чувствовал себя в своей стихии, размахивая руками, он объяснял майору, какие их ждут перспективы, когда будет отлажена технология и фабрика начнет производить солдат не только сильных, но и красивых.

– И тогда я сделаю для себя подружку – копию с Барбары Зюйдлав. Как вам такая перспектива?

– А кто эта самая Барбара?

– Как, вы не знаете? – Коротышка даже подпрыгнул, в полете поправив сползшие на нос очки. – Да это порнозвезда первой величины!

– А вы не боитесь, доктор, что она вас порвет?

– То есть как? – не понял Померанец.

– Если вы дадите ей ту силу, которая присутствует в ваших изделиях…

– Стоп! А ведь вы правы.

Доктор Померанец покачал головой.

– А я как-то больше сосредоточивался на контурах ее груди… Вот болван! Спасибо вам за предупреждение, мы, гении, такие рассеянные.

«Ну-ну», – сказал про себя Вагнер, начиная жалеть, что узнал так много. Ведь этот коротышка ни за что не отвечал, он лишь посвящал ничего не подозревавших людей в сверхсекретные тайны, а потом у них возникали проблемы.

«Нужно будет проконсультироваться с Дюрексом, обязательно нужно проконсультироваться».

По винтовой лестнице они спустились в наблюдательный бокс, одна стена которого была прозрачной. В углу лежало несколько мешков с надписью «кварц», один был поврежден, и на пол просыпалось изрядное количество песка.

– Сейчас что-нибудь обязательно выведут, – уверенно заявил доктор. – Не на меня смотрите, а туда – в аквариум, как я его называю.

То ли доктор знал какое-то расписание, то ли Вагнеру действительно «везло», но скоро в аквариум вкатили мобильный пост – некое подобие каталки, на которой, помимо накрытого пластиковым экраном пациента, имелись стойки с приборами.

– Вот сейчас будет самое интересное! – Доктор сцепил ладошки и прижал к груди. Санитары начали отстегивать удерживавшие пациента ремни, потом с трудом подняли его и оттащили к дальней стене. Вернувшись к каталке, достали похожее на шокеры оружие.

– Сейчас! Вот сейчас!

Щелкнул разряд, и розоватая молния протянулась к лежащему на полу монстру, тот выгнулся на мостик и закричал так, что было слышно даже через перегородку.

– Хорошо кричит – легкие в порядке, – сказал Померанец.

Монстра настиг следующий разряд, и он вскочил на ноги.

– Но они же его поджаривают! – воскликнул Вагнер, заметив рубцы, остающиеся на теле пациента.

– Ерунда, позже все восстановится, если, конечно, все в порядке с турбоинициаторами.

Встретив полный непонимания взгляд майора, доктор пояснил:

– Это такие сложные гормоны, они ускоряют обменные процессы.

Вагнер кивнул, но в следующую секунду увидел в руках одного из санитаров крупнокалиберный пистолет.

– Уж не собираются ли они?!

– Собираются, – подтвердил доктор. – Испытание должно быть полным.

Прогремел выстрел, тяжелая пуля отбросила монстра к стене, бедное существо взревело, не понимая, за что его так, но тут же прогремели еще два выстрела – одна пуля вошла в голову, вторая – в голень.

– Твою мать… – Вагнер отвернулся и в ярости сплюнул, едва не попав на туфли кому-то еще, стоявшему в полумраке позади Померанца. – Извините.

– Ничего страшного, вы промахнулись, – ответил незнакомец, такой бледный, что это было заметно даже при плохом освещении.

Услышав его голос, доктор Померанец дернулся, словно его ударили. Коротко взглянул на бледного и тотчас опустил глаза.

– Как дела, доктор, какие-нибудь проблемы?

– Нет, мистер Йожуч, никаких проблем, просто… просто мне уже нужно идти.

– Ну так идите, я позабочусь о вашем госте.

– Спасибо.

Доктор боком продвинулся к дверям и исчез, не попрощавшись, Вагнер растерянно посмотрел на бледного.

– Все в порядке, майор, я провожу вас к выходу, когда вы все посмотрите.

За перегородкой уже не раздавалось криков, пролившаяся из огнестрельных ран кровь подсыхала, а чудесным образом выздоровевший монстр сидел в углу и поедал из корытца какие-то зеленые гранулы.

– Как вам наше производство, майор?

– Спасибо, сэр, очень яркие впечатления.

– Давайте знакомиться, меня зовут Йожуч, я здесь вроде директора.

– А я майор Вагнер из оперативного отдела штаба.

– Я знаю, посмотрел запись в вахтенном журнале охраны. Какие у вас вопросы? Насколько я понял, доктор Померанец не успел рассказать всего.

– Ну… – Вагнер пожал плечами, – я хотел бы знать, откуда вы берете людей для заготовок, это какие-нибудь пленники?

– Нет. – Йожуч растянул губы в механической улыбке. – Никакого насилия, когда дело касается народной борьбы. Только добровольцы, и, заметьте, не все, а лишь те, кто проходит медицинскую комиссию.

– Но они знают, что большая часть здесь погибает?

– А зачем? Эти люди избрали путь борьбы за справедливость и светлое будущее для своих детей…

Майору показалось, что в этом месте Йожуч позволил себе снисходительную улыбку. Или ему это показалось? При слабом освещения сказать наверняка было трудно.

– Они знали, что могут сложить голову в бою, а здесь на фабрике – тот же бой. Бой за новые возможности армии генерала Тильзера. Вы не согласны?

– Полностью согласен, – поспешил заверить Вагнер.

– Это будущее нашей победы, – произнес Йожуч и подошел к прозрачной стене, чтобы лучше видеть монстра.

Взгляд майора упал на просыпанный кварц, подошва Йожуча оставила на нем едва заметный отпечаток. Вагнер был опытным следопытом, ему не составило труда прикинуть вес этого бледного мерзавца – двадцать с небольшим килограммов.

Почувствовав на себе внимание, Йожуч обернулся.

– Ну что, пойдем к выходу, майор?

– Да, сэр. Думаю, на первый раз достаточно, – ответил Вагнер и понял, что еще его удивило при общении с этим странным человеком: артикуляция Йожуча не совпадала с произносимыми им словами.

41

Отлежавшись пару дней в санчасти, стажеры Блохин и Гольдберг вернулись в казарму разведвзвода. С лицами в желто-синих разводах они выглядели как близнецы. Понятно, что за мысли посещали их на больничных койках, – они подсчитывали свои шансы на выживание за пять лет контракта.

– Растормошите их, – приказал Саскел Джиму и Тони. – Видите, они к маме захотели.

– Все мы хотели к маме, пока не полюбили базу, – совершенно серьезно заметил Тони.

– Вот иди и научи их любить базу, а то Гольдберг сегодня в арсенальной плакал. Блохин еще не плачет, но, судя по его настроению, это лишь дело времени. Прогуляйтесь по южной дороге, посмотрите, не беспокоит ли кто наших друзей марципанов, неизвестно, чего ждать от этих «суперинструкторов». Ты вот что, Тайлер, возьми в арсенальной старый «галиот», или нет – лучше «торсо», она хоть и тяжелая, но почти как авиационная пушка. Автомат оставь, а ее возьми.