Дитя порока, или Я буду мстить - Юлия Шилова

На лице Виктора наливался огромный синяк. Роберт выключил свет и притянул меня к себе. Я поддалась, не забывая коситься на Виктора. Даже в полнейшей темноте, казалось, я видела, что ему по-настоящему больно от того, что он видит… Но мне хотелось, чтобы было именно так… Я закрыла глаза и пошла навстречу жарким и жадным поцелуям Роберта. Его заметно лихорадило. Наверное, он бредил этим давным-давно и с нетерпением ждал, когда наступит именно такая развязка. Я где-то читала, что мужчины любят сексуально раскрепощенных женщин, но то, чем я занималась сейчас, было обыкновенным развратом. Я чувствовала на себе взгляд Виктора и отдавалась сводному брату с особым чувством обиды и горечи от недавнего разочарования.

– Господи, если бы ты только знала, как давно я тебя хотел, – шептал Роберт, покрывая мое тело жадными поцелуями.

Через несколько минут все закончилось. Роберт встал и принялся с особой нежностью целовать мои руки.

– Прекрати. Надоел, – безразлично сказала я и вышла из комнаты. Поднявшись к себе, я налила полную ванну воды. Я почувствовала себя ужасно грязной и терла свое тело мочалкой до тех пор, пока оно не стало ярко-красным. Добравшись до кровати, я громко разрыдалась…

ГЛАВА 18

Я проснулась оттого, что кто-то громко стучал в мою дверь. Накинув теплый махровый халат, я открыла дверь. На пороге стояла перепуганная Светлана.

– Где ключи? – зло спросила она.

– Какие еще ключи?

– От наручников.

– А тебе они зачем понадобились?

– В вас с братцем что, совсем ничего человеческого не осталось? Какого черта вы человека к батарее приковали? Он в туалет, бедный, хочет!

– Ну уж не такой он и бедный. Этот человек нагрел меня на довольно приличную сумму. Кстати, а где Роберт?

– Дрыхнет твой Роберт. Никак не могу разбудить. Наверное, вчера хорошо принял на грудь. Немедленно освободи человека! Ты что, хочешь, чтобы я позвонила в милицию?

– Господи, как ты мне надоела! Он выманил у меня пятьдесят тысяч долларов и, думаю, стоит такого наказания! А насчет туалета – ни хрена, потерпит! А не потерпит, сам за собой убирать будет.

– Сколько? – изменилась в лице Света.

– Пятьдесят тысяч долларов.

– Ну, за такую сумму и правда пусть хоть сдохнет у этой батареи, – растерянно сказала она и поплелась к лестнице.

Я пошла следом. Виктор встретил нас умоляющим взглядом.

– Я хочу в туалет, – сказал он совершенно чужим голосом.

– Сейчас освобожу, – буркнула я и вернулась в свою комнату за пистолетом.

Расстегнула наручники, навела пистолет на Виктора.

– Смотри, без глупостей. Дверь на крючок не закрывай, а то застрелю. Ты меня знаешь.

Виктор с трудом встал и принялся растирать затекшие руки.

– Женя, я больше не могу сидеть в наручниках. Я рук не чувствую. Освободи меня, умоляю. Я не сделаю тебе ничего плохого…

– Мне кажется, ты хотел в туалет! Подержи, пожалуйста, – я кинула ошарашенной Светлане наручники.

Она не могла отвести от них глаз. Затем перевела взгляд на пистолет и покачала головой.

Когда мы с Виктором вернулись в комнату, он снова стал слезно просить:

– Женя, сними наручники, я больше не могу, у меня руки болят.

– Ладно, я оставлю только один. Будем чередовать, – смилостивилась я. – Теперь тебе будет очень удобно! Сможешь спокойно поесть и даже почесаться…

– У меня устала спина.

– А ты что, украл пятьдесят тысяч долларов и хочешь за это комфорта? Представь, что я тебя похитила и сейчас буду просить за тебя выкуп у твоего шефа.

– Он тебе ничего не заплатит.

– Почему?

– Наверное, потому, что моя жизнь почти ничего не стоит.

В этот момент о себе напомнила Света:

– Как ты могла, Женя? Совсем не дорожишь деньгами! Разве можно так разбрасываться? Даешь кому угодно, но только не брату и его будущей жене! Лучше бы ты отдала нам! Мы же твои родственники, а он тебе кто?!

– Человек попал в беду. Мне хотелось его выручить…

– Лучше бы он умер! За какие заслуги ты оценила его жизнь в такую большую сумму?!

– Он сам ее во столько оценил.

– И ты с ним согласилась?! Как ты могла? Тебе что, некуда деньги девать?! – Светлана была готова разрыдаться, губы ее дрожали. Громко всхлипнув, она ринулась к сидящему Виктору и отвесила ему капитальную пощечину.

– Подонок!!! Куда ты подевал наши деньги?! Ты что, думаешь, нашел хорошую кормушку? Ошибаешься! Для тебя тут больше нет дойной коровы! Мы сами с усами! Сами доить умеем, не переживай!

– Прекрати! – прикрикнула я и села перед Виктором на корточки.– Есть хочешь?

– Хочу.

– Ты еще его кормить собралась?! – не унималась Светлана. – Да пусть он лучше сдохнет с голоду, гад ползучий! Ишь, нашел куда пристроиться!

Направившись на кухню, я грозно посмотрела на Светлану и пригрозила ей пальцем:

– Только не вздумай его бить. Я сама буду решать, что с ним делать дальше.

– Меня от твоих решений уже всю трясет.

– Тогда пойди прими душ и успокойся.

Сварганив легкий завтрак, я поставила его на поднос и понесла Виктору. Светланы в комнате не было.

– Завтрак подан, – тяжело вздохнула я.

– Женя, зачем ты это сделала? – едва слышно заговорил Виктор.

– Что именно?

– Я говорю о вчерашней ночи, когда ты с братом?.. Если тебе хотелось сделать мне больно, то у тебя это очень хорошо получилось.

– Я думаю, что от твоего разговора с приятелем на кухне мне было намного больнее. Давай ешь. Нас с тобой ждет серьезный разговор.

– Какой еще разговор?

– Не торопи события, скоро все узнаешь.

Начав было есть, он отложил вилку.

– Женя, ты хоть сама понимаешь, что творишь?

– Я все прекрасно понимаю. Можешь не сомневаться.

– Я хочу курить. Мне бы сигарету к кофе…

– Нет проблем!

Я сунула сигарету Виктору в рот и, не дав прикурить, спросила:

– Скажи правду, ты вчера хоть немного возбудился?

Виктор заметно покраснел, и мне показалось, будь я хоть немного ближе, то получила бы хорошую оплеуху.

– Дай мне спокойно поесть! – разозлился он. – Ты портишь мне аппетит.

– Извини. Я вообще не понимаю, откуда он у тебя берется. Я бы на твоем месте не могла и куска проглотить.

Отвернувшись, Виктор принялся уплетать свой завтрак, лишь изредка с опаской поглядывая в мою сторону. В комнату вошли Светлана и Роберт. Увидев меня, Роберт слегка покраснел, взгляд его жадно скользнул по моему телу. Казалось, еще секунда – и он набросится на меня, наплевав на все.

– Зачем ты освободила ему руку? – справившись с собой, глухо спросил он.

– Так ему легче. Руки отекают.

– Жалеешь ты его все-таки.

Я сделала вид, что не слышала его слов.

– Ты только посмотри, Роберт, с каким аппетитом он уплетает завтрак, заботливо приготовленный твоей сестрой! – Светлана не могла скрыть своей ярости. – Ты хоть знаешь, на сколько этот хитрец нагрел твою любимую сестру? На пятьдесят тысяч долларов! Я как услышала, меня чуть инфаркт не хватил. Хороша у тебя сестренка! Раскидывает деньги направо и налево, всех выручает, только не брата. Ей глубоко на тебя наплевать, для тебя у нее нет денег!

Я почувствовала, что могу не справиться с охватившим меня раздражением.

– Роберт, скажи, чтобы она замолчала, – тяжело вздохнула я. – Она уже задолбала меня этими деньгами. Пусть заткнется, и без нее тошно.

– И в самом деле, Светлана, Женя сама во всем разберется, – примирительно сказал он.

Светлана выскочила из комнаты и громко крикнула:

– Да пошли вы ко всем чертям! Вы мне уже все вместе поперек горла стоите! Надоели! Бездонные денежные мешки!

– Роберт, пойди успокой свою женщину, а то она от жадности потеряет рассудок. Не представляю, как ты будешь жить с ней!

– Я не собираюсь с ней жить, – задумчиво сказал Роберт и обнял меня. – Если ей что-то не нравится, пусть собирает свои чемоданы и едет домой. Ее тут никто не держит.

Когда Роберт притянул меня к себе и хотел было поцеловать, я резко его оттолкнула.

– То, что произошло вчера, было всего-навсего моей прихотью и больше никогда не повторится. Не надо к этому относиться столь серьезно. Выйди, пожалуйста, мне необходимо поговорить с Виктором один на один.

– Какая же ты стерва, но ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю, – сквозь зубы процедил Роберт и вышел.

Как только за ним закрылась дверь, я села перед Виктором на корточки и провела пистолетом прямо по его ширинке. Дрожащей рукой он поставил пустую чашку на поднос и тяжело задышал.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты очень развратная?

– Ты первый.

– Странно. А мне кажется, что тебе говорят об этом каждый день.

– Ты ошибаешься. Ты всего лишь второй мужчина в моей жизни.

– А Роберт стал третьим.

– Роберт стал третьим.