Ученица падшего бога (СИ) - Канарейкин Андрей

Закончив чтение всех этих сообщений, Вика подумала: «Как я должна понять правила своей системы, если они постоянно меняются?»

Эй, я тебе не какой-то там бытовой прибор! Я постоянно учусь и совершенствуюсь! Я разумная и почти живая!!! Мы в этом с тобой так похожи, Виктория! Ведь ты живая и почти разумная…

На этом моменте блондинка принудительно закрыла интерфейс.

— Неча мне тут это самое, — буркнула девушка.

Головокружение уже совсем прошло, и Вика выпрямилась, отошла от стены. Её тело было необычайно лёгким — похоже, описание трансформации не соврало насчёт того, что грудь больше не будет нагружать плечи. Девушка осторожно ощупала свои большие холмики. «Вроде и правда чуть более упругие» — заметила она.

К сожалению, маны сейчас не хватало ни на то, чтобы воспользоваться новыми возможностями, ни на то, чтобы отменить трансформацию. Поэтому жрица вновь уселась на кучу соломы и принялась медитировать.

Сосредоточиться на энерго-теле всё ещё не получалось, и Вика оставила попытки сделать это, решив сначала поднять медитацию до сотни и вернуться к изучению своих мана-каналов с улучшенной версией навыка. Полностью очистив сознание, жрица второй за сегодня раз потеряла связь с окружащим миром.

Скрип.

Навык медитации повышен до 96.

Системные часы показывают шесть часов вечера. «Значит, два часа прошло. Интересно, а к чему в башне привязан отсчёт времени?» — подумала Виктория, прежде чем взглянуть на открывшуюся дверь камеры. В проходе стоял тот же самый мужчина в алом халате и серебристой маске.

— Что ж, заключённая, я нашёл тебе сокамерника. Надеюсь, в его компании тебе будет проще вынести неволю и переосмыслить свои поступки. И лучше его не провоцируй, ему очень доходчиво объяснили, что тебя нельзя убивать. Так что кто знает, что он с тобой сделает, если разозлится. Ну, счастливо оставаться, я проведаю вас двоих через три дня, — надзиратель, называвший себя «воспитателем», делал небольшую паузу после каждой фразы, а голос его звучал очень глумливо.

— Э, а пожрать в твоей тюряге дают? — чувство голода и жажды в данный момент волновало Вику даже больше того, что ей придётся торчать в камере неизвестно с кем.

— Какое показное насмехательство над законами города! Наше учреждение не является тюрьмой, за-клю-чё-нна-я, — последнее слово мужчина произнёс по слогам, явно наслаждаясь тем, как он сам себе противоречит, — Пожалуй, я проведаю твою камеру через неделю. А кормить тебя начнут с завтрашнего дня.

«Система, создай заметку. Обязательно убить этого урода самым мучительным образом, которым только смогу» — подумала жрица, и невольно вспомнила Казара.

Надзиратель, глядя на искажённое злобой лицо блондинки, удовлетворённо хмыкнул, и отступил.

— Проходи, заключённый, — услышала Вика из-за двери.

«Ну, это хотя бы человек» — подумала девушка, разглядывая вошедшего в камеру. Здоровенный лысый детина, на голову с лишним выше жрицы. Одет он был в такую же полосатую робу. Внешность у здоровяка была… та ещё. Узкий лоб, большая квадратная челюсть, кривой нос, густые чёрные брови, почти сросшиеся друг с другом, оттопыренные уши разного размера и мелкие глаза, терявшиеся на этой стрёмной роже. Осмотрев толстенную шею и мощное телосложение, Виктория пришла к выводу, что этот хрен по габаритам как минимум не уступает Морелло. «А впрочем, чего я гадаю» — подумала жрица и дала Системе мысленную команду измерить рост мужчины. Интерфейс показал сто девяносто восемь сантиметров. Тем временем дверь закрылась, и Вика осталась наедине со своим новым соседом.

— Эм, здрасьте, — неуверенно выдавила из себя блондинка.

— Самка, — довольно ухмыльнулся здоровяк, демонстрируя кривые жёлтые зубы. Голос у него был под стать внешнему виду — громкий и хриплый бас.

«Бля» — подумала Виктория, глядя на то, как мужчина скидывает с себя тюремную робу. Почти всё его тело было покрыто густыми чёрными волосами. В паху так вообще были настоящие кусты.

— Ебать тебя буду, — обозначил свои намерения волосатый гигант и двинулся вперёд.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Прежде чем Вика успела ответить, мужчина оказался рядом. И хотя жрица и не думала сопротивляться, обошёлся он с ней весьма грубо — рывком развернул, заломал руку и загнул раком.

— Ай! — вскрикнула девушка, — отпусти руку!

— Нет, — ответил здоровяк, спуская с Вики штаны.

— Ну пожалуйста! Я не буду брыкаться!

— Нет, — повторил громила, после чего смачно харкнул.

Через несколько секунд блондинка почувствовала, как влажная головка члена упирается ей в анус.

— Да зачем сразу в жопу-то?! — воскликнула Виктория.

Вместо ответа здоровяк притянул девушку к себе, постепенно насаживая её задницу на свой хер. Жрица сжала зубы, терпя неприятные ощущения, но всё же не выдержала и взвизгнула от боли, когда мужчина вдруг сделал резкий толчок, вгоняя член поглубже в попку. После анальных приключений в Валорсе задний проход Вики успел вернуться в норму, и явно не был готов принимать в себя большие объекты. Детина заломал свободную руку девушки, и удерживая её в таком положении, начал трахать.

Было больно, неудобно и неприятно. Волосы мужика кололи кожу жрицы, а его яйца с каждым толчком шлёпались о её половые губы. Виктория попыталась активировать «волшебные дырочки» в надежде что-то изменить, но печать заблокировала и эту способность. Жрица мысленно выругалась. Оставалось только терпеть и надеяться, что громила скоро удовлетворится. Желая приблизить этот момент, Вика сжала анус, чтобы в попке стало поуже.

— Хорошая самка, — сказал здоровяк, отпустив одну руку блондинки, — дрочи свою пиздень!

Виктория тут же потянулась к промежности и принялась ласкать себя, как могла в подобном положении. Она была совсем не прочь получить хоть какое-то удовольствие от этого сеанса тюремной ебли в жопу. Мужчина освободившейся рукой схватил жрицу за волосы и стал долбить её зад гораздо быстрее и с большей амплитудой. Вика же всё сильнее заводилась. И причиной этому были не только хаотичные движения пальчиков, которыми она игралась со своей киской. Боль поутихла, ушла на задний план, и Викторию накрыло знакомое чувство возбуждения от того, что ей обладают. «Ебут в жопу как последнюю суку…» — жрица издала короткий стон удовольствия. Смазка текла из неё всё сильнее. Вместо того, чтобы смутиться этих развратных чувств и мыслей, попытаться их прогнать, Вика полностью отдалась своей похоти с нотками мазохизма. Девушку всё сильнее поглощали мысли о том, что она сейчас принадлежит злобному уродцу, который безжалостно трахает её беззащитный зад, что он может сделать с ней что захочет, пока они заперты в этой камере…

Виктория продолжала мастурбировать, её стоны становились всё громче и слаще, раззадоривая мужчину, и тот наконец не выдержал. Издав настоящий животный рык, он излился густым потоком горячей спермы внутрь жрицы. Возбуждение блондинки тоже было на пределе, и с мыслью «этот жестокий самец заклеймил мою попочку своим семенем!» она полностью отдалась накатившему оргазму.

— Да! Да, боже, да! — закричала Вика.

Волосатый мужик отпустил жрицу, и вытащил из неё член. Лишившись поддержки, оргазмирующая Виктория не удержалась на ногах и рухнула вниз. К счастью, куча соломы была совсем рядом, и блондинка приземлилась на неё, а не на твёрдый каменный пол.

— Хорошая самка. Нравишься, — задумчиво произнёс громила.

Жрица, всё ещё качавшаяся на волнах удовольствия, подумала что ей тоже нравится быть хорошей самкой. Читать условия полудюжины связанных с сокамерником квестов, которые только что прислала Система, Вика была не в состоянии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глава 14. Конец второй попытки

— Хорошие сиси. Нравятся, — довольно сказал Викин сокамерник, ощупывая обнажённую грудь девушки.

Спустя несколько минут после секса мужчина поднял блондинку на ноги, избавил от одежды и стал грубо ощупывать. То, что в попке у жрицы всё ещё было полно спермы, часть которой вперемешку с любовными соками девушки стекала по её роскошным, слегка полным бёдрам, никого из этих двоих не волновало. Виктория так вообще тихо постанывала от кайфа и наслаждалась ощущением того, какая она грязная. Вика млела от прикосновений жёстких волосатых рук громилы к своей гладкой нежной коже. Повинуясь внезапному порыву, жрица облизнула губы и эротично сказала: